Сироткам в академии (не) место (СИ) - Туле Афина

Плевать, что это несправедливо и неправильно.

К моему огромному сожалению, жизнь вообще несправедливая штука.

И поведение главы тайной канцелярии, которому никто не посмеет даже намекнуть на то, что он сделал что-то не то, тому подтверждение.

Именно в этот момент я услышал голос Альберта де Вуизара, который весьма громко чего-то от кого-то требовал.

Звуки голоса этого наглеца заставили мою кровь буквально вскипеть и броситься в том направлении, откуда доносился голос.

Глава 20. Скандал

Альберт де Вуизар

Я старательно не обращал внимания на чувства и слова, которые, словно стрелы, обрушивались на меня со всех сторон. Уже давно прошло то время, когда я считал, что в этом есть что-то личное. Ментальная магия очень быстро учит наращивать броню. Поэтому сейчас я отгородился ото всех, оставив только Алисию и сосредоточившись на ней и её чистых, словно глоток горного воздуха, эмоциях. Мне и так сегодня прилично досталось, так что надо было восстанавливаться — и чем быстрее я это сделаю, тем лучше.

Однако по мере приближения к лекарскому крылу удерживать щит становилось всё сложнее и сложнее. Слишком там было много людей, слишком хаотичными были эмоции и чувства.

Если бы не Алисия, то я бы уже, наверное, передумал туда идти и подождал более благоприятного времени, но её здоровье было для меня важным. Более того, я уже успел всё спланировать и ей пообещать. Брать слова обратно точно не было в моих привычках. Отец всегда говорил мне, что настоящие мужчины так не поступают, и я ему верил.

Лекарское крыло выглядело просто ужасно, но я уже заметил людей в чёрном — значит, отец прислал менталистов тайной канцелярии. Так что мне тут же стало намного спокойнее. Я не сомневался, что они смогут быстро разобраться и поставить большинство учеников на ноги. Меня также радовало то, что отец не стал делать вид, что ничего не произошло, и взял ответственность за свои поступки.

Вот только мне в лекарском крыле оказались совсем не рады, если не сказать больше. Видимо, слухи о том, что за всем этим хаосом стою я, успели распространиться и тут. Хотя это ведь был настоящий, полнейший бред. Хотя бы просто потому, что любому более-менее грамотному лекарю было совершенно очевидно, что моего магического резерва просто бы не хватило для того, чтобы сотворить что-то подобное.

— Простите, но мне в самом деле надо получить анализы этой девушки, — снова попросил я, а незнакомый лекарь посмотрел на меня так, словно я сошёл с ума.

— Вы что, издеваетесь? Не видите, что тут вообще творится? — он не сомневаясь ни минуты поднял на меня голос, полностью нарушая не только субординацию, но и все правила приличий.

Меня тут же обдало волной сомнения и страха Алисии, и это разозлило меня ещё больше. Наверное, в любой другой ситуации, если бы речь шла обо мне самом, я бы стерпел. Более того, даже не стал бы жаловаться отцу или кому-то ещё. Но сейчас я отчётливо понимал: если за Алисию взялся отец, то он с неё не слезет — и не только потому, что фактически дал своё согласие на нашу свадьбу и ему нужна достойная невеста. Нет. Тут была ещё и его собственная тайна. Но какими бы ни были все причины, ей понадобятся все возможные ресурсы и силы, а именно их сейчас мне отказывались выдавать.

— Вы отдаёте себе отчёт в том, чем может закончиться ваш отказ? — спокойно и даже холодно поинтересовался я.

— Ты совсем сдурел? Устроил тут нам побоище и ещё смеешь приходить и разбрасываться угрозами! — взвился молодой и явно неопытный лекарь, а я пошёл пятнами.

— Пошли отсюда. Мы успеем забрать анализы и позже, когда всё успокоится, — Алисия попыталась отодвинуть меня в сторону, но я не собирался уходить опозоренным. Только не после всего того, что мне пришлось пережить в этот день.

— Знаете ли вы, какое наказание положено за публичное оскорбление члена королевской семьи? — холодно и отстранённо поинтересовался я. И теперь пришёл черёд этого молодчика бледнеть.

Я редко… да что там — почти никогда не пользовался этим фактом. Редко кто вообще осмеливался лезть ко мне на рожон, учитывая, кто мой отец. И тем не менее это не отменяло того факта, что я по рождению принадлежал к королевской семье и даже числился в книге претендентов на престол. Пускай у меня там было только пятое место, но сути вопроса это не меняло. За публичное оскорбление члена королевской семьи можно было запросто получить в наказание — от каторги до публичной казни.

— Что здесь происходит? — рядом неожиданно нарисовался ректор.

Вот только его мне сейчас не хватало. И что мне теперь делать? Если я обвиню этого дурня при ректоре, у того не останется другого выхода, как доложить о произошедшем отцу. Учитывая его настроение сегодня, долго парень не протянет.

И мне на самом деле не было его жаль. Глупость и грубость должны быть наказуемы. Но это явно не понравится Алисии.

Однако и отступать было нельзя.

Повисла многозначительная и угрожающая тишина.

Алисия Боун

Уже в тот момент, когда мы вошли в лекарское крыло и я увидела, насколько оно забито, я поняла, что приходить сюда было полной ошибкой. По мере развития ситуации всё только ухудшалось, вот только я и понятия не имела, как именно всё это остановить. Альберт явно упёрся как баран и не собирался уступать, хотя я искренне не могла понять, почему он отказывается просто прийти чуть попозже, когда успокоится. В самом деле, какая разница, начну ли я принимать витамины и ещё что-то там сегодня или только завтра?

По крайней мере, я сама точно не смогла бы ни заметить, ни охарактеризовать хоть какую-то разницу. Но Альберт точно думал иначе.

Может быть, всё дело в его отце?

Я не могла сказать наверняка, а потому боялась даже вмешиваться в происходящее.

Лекарь, с которым общался Альберт, был откровенно груб — настолько, что я даже представить себе не могла. Неужели в самом деле можно так себя вести? У меня это просто не умещалось в голове. Тем более с аристократом! Я уже не говорю о том, что лекарь явно знал и понимал, кто именно стоит перед ним.

Он что, считает себя бессмертным?

Мне одной встречи с главой тайной канцелярии хватило за глаза и за уши, чтобы чётко уяснить — этого человека не стоит выводить из себя. А ведь он был со мной удивительно терпелив и осторожен. Ну а то, каким он может быть рассерженным, лекарь наблюдал прямо сейчас собственными глазами. Или же он считает, что всё это устроил Альберт?

Это осознание буквально ослепило меня. Оно правда многое объясняло в поведении лекаря, но и одновременно показывало его как полного дурака. Даже моих весьма посредственных знаний вполне хватало, чтобы понимать, что каким бы хорошим менталистом ни был Альберт, он вряд ли бы смог всё это устроить.

— Что здесь происходит? — раздался голос ректора, заставив меня вздрогнуть. Вообще хотелось бы убежать, только непонятно куда.

Удивительно, но Альберт даже взглядом не повёл в сторону ректора, хотя ведь ещё в кабинете, да и после, было совершенно очевидно, что у Герга де Плюма сейчас на Альберта немаленький зуб. Зато лекарь тут же поспешил начать жаловаться.

— Вы представляете, господин ректор, этот менталист пришёл в лекарское крыло после всего того, что устроил, и ещё имеет наглость что-то требовать и угрожать мне, как, дескать, член королевской семьи! — лекарь был готов буквально лопнуть от возмущения. А ещё он определённо был уверен в том, что ректор его поддержит.

— Алисия, лекарь действительно был груб с Альбертом де Вуизаром? — от одного имени лекарь внезапно побледнел, и глаза его забегали.

Он не знал, кто стоит перед ним?

Судя по всему, дело было именно так, но я сейчас не испытывала ни капли жалости, потому что если маг позволяет себе такое поведение, не зная, кто перед ним, то как он ведёт себя с теми, кто заведомо слабее? А ведь речь идёт о лекаре! О том, кто призван помогать.