Хозяйка пасеки. Медовый бизнес попаданки (СИ) - Семина Дия

— Де Бриль! Ты же родной сын своего отца и внук деда?

Очень странный вопрос заставил Дома вздрогнуть, так глубоко придумывать истории, чтобы выкрутиться он не планировал.

— Д-да! Насколько я знаю. Наследие по мужской линии передаётся непрерывно. Но я последний!

— А что тебе известно о проклятии и смерти своего прадеда или деда? — непонятный допрос продолжился. Граф стоит рядом и отрешённо смотрит на де Бриля.

— Кажется, у нашего рода появились какие-то амбиции, но неправомерные, вот мы и пострадали из-за неучтивой глупости Алана де Бриля. Но я сам по себе, амбиции мои простираются только на тихую и достойную жизнь, хотел вот пасекой с женой заняться, да ее скрыли от меня силы зла.

— Ну, да! Ну, да! Взять его и отвезти в столицу, закрыть в комнате, не наказывать, охранять, как важную персону. И, кстати, у тебя в кармане лежат бумаги, — от Рагора невозможно скрыть ничего.

— Да, Ваше Высочество, это брачный контракт с отцом моей жены. Бумаги в полном порядке. Она моя жена, дочь рождена от меня и мы де Брили! Всё по закону, я признал ребёнка.

— Мне нужна твоя дочь! С матерью или без! Если придётся, то я проведу обряд, который снимет защиту над этой проклятой пасекой. Но твоего ребёнка заберу, и тебе лучше сидеть и ждать нас тихо во дворце. Бумаги отдай!

Де Бриль задрожал всем телом, и протянул бумаги королевичу. В ту же секунду один из гвардейцев взял коня Домиана под уздцы, второй проворно связал руки пленника, и конвой отправился в столицу.

Запутанность ситуации разжигает любопытство всех свидетелей произошедшего, но до развязки ещё далеко, да и будет ли она?

— Жаль уезжать, не узнаем про эту бабу Магду! — проворчал молодой конвоир Домиана.

— Дурень! Дома-то всяко лучше, вернёмся к вечеру, выпьем пива, съедим ужин, господина закроем в комнатах. А сами к бабам. Так что поспешим, всё лучше, чем мотаться по этим пасекам, — проворчал старший и пришпорил коня. Де Брилю осталось только улыбнуться, кажется, он легко отделался, очень успокоили слова: «охранять, как важную персону!», это гораздо лучше, если враг считает тебя важной персоной, чем врагом и предателем, как наговаривал граф.

А в это время в графском замке случился переполох. Он как гул начал нарастать на хозяйственном дворе, поднимая волну паники, и, наконец, выплеснулся на главную площадь:

— Джон Норт сбежал! Гад! Коня его нет, он и бабу забрал! Ваша светлость! Ваше Высочество! Сбежали! Магды нет нигде! — кричат наперебой слуги.

— Куда могли поехать? Кто такой этот Норт? — прорычал королевич, и замахнулся плетью на первого подбежавшего с дурной новостью.

— Говорят, он северянин, мы его и не знаем толком, наёмник, на охране замка служил чуть больше месяца. Ему баба эта понравилась! — заверещал старший слуга графа и отбежал на безопасное расстояние.

— На пасеку, они едут, на пасеку! Вперёд! Мы их догоним, этот Джон делает нам одолжение, Эйлин выйдет, и мы её схватим! Графа посадить на коня, он с нами! — крикнул Рагор и первый пустил своего коня галопом. По мостовой от ударов копыт рассыпались искры.

Глава 32

Магда и горец

Поместье Бриль.

Целые сутки накануне несчастная Магда не работала, а батрачила в доме как проклятая. Новая госпожа с цепи сорвалась, увидев молодую и красивую служанку, приписанную к поместью Бриль:

«Осталась же от бывших хозяев такая лярва!» — процедила женщина, оглядев покрасневшую от смущения Магду, никто так на неё не «таращился». Да и красавицей никогда не считали, уж в сравнении-то с госпожой Эйлин…

А тут! Новая хозяйка осмотрела дом, приказала прислуге построиться во дворе и через несколько минут долгих размышлений, раздала приказы, кому, куда идти и чем заниматься.

«Спать никому не ложиться, жрать не давать, посмотрю, как работаете, тогда и норму определю! Пока все пять телег с вещами не разберёте, пока весь дом не перемоете от грязи, оставленной этими де Брилями, пощады не ждите. Матрацы, подушки поменять, шторы я в столице закажу…»

И указания полились нескончаемым потоком.

Наутро, когда заявился сам граф со своей бандой охранников, Магда от усталости и голода валилась с ног, только присела в чулане вздремнуть, да съесть кусок пирога. Но ее тут же нашли и вытащили на улицу, а потом связали руки, и приказали идти за конём по жаре…

Непонятно, что графу надо-то?

Пасека закрылась? Магда и не поняла из ругани ничего. Но пришлось плестись по пыльной дороге, молясь, чтобы хоть кто-то сжалился над ней…

Когда последние силы оставили несчастную девицу, оступилась и упала, ожидая беспощадной порки, после которой вряд ли она сможет выжить, но сил всё равно нет. Закрыла глаза, боясь, что мужик, подошедший к ней сейчас же, и начнёт издевательства.

Зажмурилась…

А в следующую секунду взлетела над землёй, так легко он её поднял, прижал к себе, не позволяя даже пискнуть.

Откуда только силы взялись у девичьего сердечка, так забилось, словно и не было этих мучительных часов работы, жары и страха…

Не успела опомниться, как он уже везёт её, прижав к себе, теперь почему-то с нежностью, от его руки на бедре ожог страсти останется. Магда вздрогнула и попыталась освободиться от настойчивых объятий. Но парень пшикнул на неё, прошептал на ухо, чтобы лежала, и не подавала вида, что пришла в себя.

Магда улыбнулась, положила голову на его плечо и… Уснула, да так крепко, как и дома не спала.

— Проснись, но вида не показывай, отнесу тебя в свою комнату, спрячу, может, и забудут. А не забудут, уедем… Молчи! — мужчина спешился в тенистом, заросшем кустами уголке графского замка, взял девушку на руки и осторожно, стараясь не попасться на глаза старшине, отнёс в самое дальнее строение.

— Вот моя комната, тут бедно, но ты к такому привычная. Вода для умывания есть, ведро, сама поймёшь зачем. Вот вчерашняя лепёшка и вода, через час принесу с кухни тебе свежую еду. А пока лежи и не шевелись, пусть думают, что ты без сознания, может, и не вспомнят до вечера, а потом сбежим.

Магда села на жёсткой кровати и протянула связанные руки своему спасителю. Подняла взгляд и тут же засмущалась, он оказался не простым солдафоном, слишком хорош собой и лицо благородное.

— Зачем вам это? Вы же господин, зачем меня спасаете, будут вам проблемы от графа! — прошептала и неожиданно покраснела, а казалось, что сил нет даже дышать, а незнакомец тут же и выдал:

— Ты красивая! А у меня давно женщины не было, да не дёргайся, дурёха. Я ж не в том смысле, — прошептал и сам смутился, но быстро ножом разрезал путы и тут же пожалел, что не сделал этого раньше. Запястья девушки горят от грубой верёвки, граф всё сделал, чтобы причинить ей максимум страданий. Тут же поправила вырез на платье, слишком уж грудь видна, и теперь уже со злостью ответила, она же полностью в его власти даже кричать нельзя, там за дверью ещё страшнее люди.

— Я не такая, или у господ что служанка, что шлюха, всё одно? Не стыдно, да где вам господам стыд-то иметь, только и знаете, как над женщинами издеваться!

— Ой, дурёха ты! — хмыкнул и приподнял личико Магды за подбородок. Одного взгляда достаточно, чтобы искры загорелись в глазах.

— Что вы, господин, заладили «дурёха-дурёха», я сутки работала по дому, нам новая хозяйка запретила даже есть, а её муж дважды пытался зажать меня в тёмном углу. Знаете, от такой жизни я бы и сама сбежала в графский замок, можно ж было по-человечески.

Прошептала, глядя в его синие глаза, такие непривычные, как у госпожи Эйлин. Вот ещё не хватало с северянином связаться.

— Отдыхай, раз голодная, принесу еды тебе, Магда…

Резко повернулся и вышел, но двери на замок с той стороны запер, предусмотрительный оказался.

— Смотрите, какой королевич нашёлся. Ох! Красивый же, вот откуда такие мужчины берутся, вот так вскружит голову, сделает ребёнка и сбежит. Женщины у него не было давно! И не будет, вот что я тебе скажу! — проворчала, улыбаясь, с трудом встала, нога затекла от неудобной позы в седле. Захотелось смыть с себя пыль дороги, отряхнуться, и съесть лепёшку с сыром, что лежит и соблазняет своим дурманящим видом голодную девушку.