Где моя башня, барон?! (СИ) - Панарин Антон

— Открой, сюка! Ми убить твой дочь! — рычал он.

— Идите на хрен! Я вам ничего не отдам! Охрана! Охрана, мать вашу!!! — голосил Островский.

Раскосый заметил меня и рванул вперёд. Занеся меч над головой, он ударил, вот только потолок был низковат. Лезвие заскрежетало о сталь и замедлилось, подставив мне грудь бойца, в которую и вошёл кинжал по самую рукоять.

Сбив китайца с ног, я нанёс ещё один удар в шею, перебив шейные позвонки. Тело обмякло. Выдернув лезвие, я вбежал в комнату Юлианы и застал раскосого лежащим поверх девушки. Китаец пытался выкрутить ей руки, но это у него не получалось. Девушка кусалась и пиналась. Впрочем, силы её были на исходе.

Слева на полу лежало тело служанки грымзы. На её лбу надулась стремительно синеющая шишка. Видимо, пыталась спасти госпожу, но не справилась. Подойдя сзади, я потянул за волосы на себя раскосого и трижды вонзил клинок в его спину. Отбросив ублюдка в сторону, я склонился над девушкой.

Конечно же, я ожидал слёз или благодарности. Но Юлиана бросилась на меня с неизвестно откуда взявшимся ножом. Клинок блеснул в тусклом свете лампы, и я в последний момент отвёл руку девушки в сторону, обняв её.

— Успокойся. Всё кончено. Со мной ты в безопасности.

— Отпусти меня! Не смей ко мне прикасаться! — завизжала Юлиана, затем упёрлась в стену и резко от неё оттолкнулась.

От такого напора я не устоял на ногах и рухнул на спину, продолжая сжимать её в объятиях.

Боевая девчонка отклонила голову, чтобы шибануть меня затылком в переносицу, а я как-то не планировал щеголять со сломанным носом. Резко повернувшись, я навис над ней.

— Дура! Это я, Владимир! — зарычал я.

— Какой ещё Владимир⁈ Отпустите меня! — голосила она, вцепившись длинными ногтями в мою шею.

Вот же чёрт. Впала в истерику и совсем перестала соображать. А глаза у неё всё же красивые. Подумал я и тут же поцеловал строптивую девицу.

— Что вы себе позволяете⁈ — задохнувшись от возмущения, вскричала она.

— Получаю плату за спасение, — улыбнулся я и поцеловал её снова.

— Владимир. Вы не можете… — слабеющим голосом пролепетала Юлиана, и её попытки вырваться прекратились.

— Вы совершенно правы, — я посмотрел ей в глаза, увидев, как уголки губ девушки поползли вверх. И снова поцеловал.

Сопротивление сломлено, девушка, только что терзавшая мою шею, с наслаждением утопала в поцелуе. Со стороны это могло выглядеть странно. Окровавленный парень целует богачку, пока рядом валяются два трупа и служанка, потерявшая сознание. Но в этот момент нас это нисколечко не волновало.

В коридоре послышался топот, разносящийся эхом по стальному нутру баржи. Отстранившись от девушки, я сказал:

— Когда я выйду, запри дверь.

— Останься, — шепнула Юлиана, но я уже выскочил из каюты.

Если бы Шишаков успел сделать хотя бы пару шагов, то точно бы напоролся на мой трофейный кинжал.

— Ранен? — задыхаясь, спросил Шиша.

— Нет. Островские тоже целы. Быстрее в котельную! — приказал я, хотя мне это было и не по статусу.

Шиша только ухмыльнулся, убрал подпорку, блокирующую выход из каюты команды, и крикнул:

— За работу, псы помойные!

Мы уже неслись вниз по лестнице, когда позади послышался скрип открываемой двери. Выйдя в коридор, работяги ахнули при виде трупов и снова спрятались в каюте, закрыв дверь от возможной опасности. Трусы.

К тому времени, как мы попали в котельную, в живых остался только один охотник. Им был Васян, а неверующий балабол пал смертью глупых. Его порубили на части, а вот Васян добил оставшихся и сейчас сражался против двух раскосых, которые тоже оказались ранены.

Увидев нас, они попытались пробиться к выходу, но мы без проблем их добили.

— Живой⁈ — спросил Шиша, подбежав к Васяну.

— Ага… — ответил охотник и тут же получил такую затрещину, от которой рухнул на пол.

— Ты чё? — проскулил он.

— Парнишка предупреждал вас об опасности? — прорычал Шиша и кивнул в мою сторону.

Васян, посмотрев на меня, завис. Оно и неудивительно, мой вид слегка поменялся. Был чумазый пацан, перемазанный сажей, а сейчас боец, залитый кровью врагов, с кинжалом в руке и мечом на поясе.

— Э-э-э. Так это-о-о… — протянул Васян, потирая отбитую щёку.

— Перед Гвоздём оправдываться будешь. Я вас оставил за кораблём присматривать в моё отсутствие. Видимо, зря доверился, — разочарованно процедил Шишаков и, осмотревшись по сторонам, добавил: — Обыщи трупы, собери всё ценное, после тела выбросишь за борт.

— Я как бы ранен, если ты не заметил, — возмутился Васян, но тут же заткнулся, когда Александр придавил его взглядом.

— Это твои проблемы. Исполнять, — рявкнул Шиша, а затем повернулся ко мне, приказывая: — Обыщи корабль. Должен быть ещё один наш.

Искать долго не пришлось. Третий охранник погиб в дальнем углу машинного отделения. Он успел обезглавить троих, прежде чем вместе с одним раскосым не попал в один из вращающихся механизмов. Жуткая картина.

Обыскав грабителей, я не нашёл ничего ценного, кроме оружия и кожаных доспехов с эмблемой дракона. Сплошное барахло. Эх, а жаль. Надеялся, что у убитых будут жемчужины или, на худой конец, хоть какие-то деньги.

Доспехи и оружие я снял с трупов и сложил в кучу у стены. Можно было забрать себе кожаную броню, но такие доспехи в Хабаровске не наденешь. А если и наденешь, то станешь белой вороной, привлекающей всеобщее внимание.

Вернувшись к Шише, я обнаружил его стоящим у двери Островского. Николай Трифонович, как всегда, был сама доброта. Если бы я увидел ангелов, держащих нимб над его головой, я бы не удивился. Ведь только святой человек может сказать:

— Суки тупые! Я ваши головы отрежу и в гальюн смою! Я вам за что плачу⁈

— Николай Трифонович, давайте успокоимся. Все живы. Пострадали только мои люди. Ваши деньги в целости и сохранности. Не стоит излишне драматизировать, — примирительно сказал Шиша.

— В безопасности, мать твою⁈ Да если бы вы выполняли свою работу, то никто на борт не взошёл бы без вашего ведома! Что ты смотришь на меня своими глазами телячьими? Скажи не так⁈ — срывая глотку, орал Островский. И тут он заметил меня.

— Николай Трифонович! Доброго утреца, — усмехнулся я. — Пока вы прятались в трюме, я дочку вашу спас, — деловито заявил я, принимая огонь на себя.

— А эта падаль тут откуда⁈ — глаза Островского налились кровью, словно у раздраконенного бычка.

Глава 13

Я хищно ухмыльнулся, всматриваясь в покрасневшего от ярости Островского.

— Я бы посоветовал вам выбирать выражения, — весело произнёс я. — В прошлый раз ваши охранники лишились зубов. Кто знает, чем может закончиться словесная перепалка в этот раз?

— Ты болван! Чё стоишь⁈ Вышвырни этого щегла за борт! Ишь чё! Спаситель хренов нашёлся! — завизжал Островский, ткнув пальцем в грудь Шишакова.

— Как я понимаю, вы наняли вот этих людей для охраны баржи, — произнёс я спокойно. — С этой работой они доблестно справились ценой своих жизней. А против них, между прочим, были силы, в десять раз превосходящие численностью. Я же работаю на этой посудине кочегаром и на груз не посягаю. Стало быть, нет оснований выбрасывать меня за борт, — я повернулся к Шише и спросил: — Александр Фёдорович, я прав?

Шишаков хитро посмотрел на меня и кивнул.

— Я так и думал. А раз охрана охраняет корабль, то она охраняет и меня в том числе. Ведь команда — это часть корабля, — заявил я насмешливым тоном.

— Ах ты сопляк! Да я тебя своими руками… — зарычал Островский.

Услышав перепалку, в коридор выглянула настороженная Юлиана, и конфликт затих сам собой. Островский увидел дочь, заляпанную кровью, и как наседка к цыплёнку бросился к ней, охая и ахая.

— Юленька! Ты цела⁈ Это всё из-за меня! Нужно было нанимать больше охраны! — сокрушался Островский.

— Папенька, всё в порядке. Владимир спас меня.

— Что? Какой Владимир?

— Ну вот же, — Юлия кивнула в мою сторону.