Император Пограничья 5 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Знаю-знаю. Скорее бы закончили стройку. Ты же в курсе, что планируется даже небольшой спортивный зал для занятий в непогоду?

— Нет, конечно. Кто б мне рассказал⁈ — Силантий приподнял бровь. — Спортивный зал — это дело! Токмо вы уж проследите, чтоб стойки для луков сладили и место для борьбы сделали. И чулан для хранения снастей.

Василиса улыбнулась, наблюдая, как бывший охотник уже планирует свою будущую педагогическую деятельность. Кто бы мог подумать, что человек, считавший свой путь оконченным из-за травмы, найдёт новое призвание в обучении детей?

— Знаете, что самое чудное? — сказал вдруг Силантий, глядя на расходящихся детей. — Я раньше думал, что главное в жизни — сколько дичи ты набил или сколько Бздыхов уложил. А нынче смекаю — важнее то, что ты оставишь после себя. Этим сорванцам предстоит жить в мире, что день ото дня страшнее становится, и коли мои премудрости хоть одному шкуру спасут… — он не закончил фразу, но Василиса поняла.

— Ты стал настоящим учителем, — сказала она с уважением.

— Тьфу ты, какой из меня учитель-то, — проворчал он, но в глазах мелькнула гордость. — Так, делюсь по мелочи тем, что знаю.

Охотник начал собирать оставленное детьми снаряжение. Василиса помогла ему, подбирая разбросанные стрелы.

— Я рада, что Прохор предложил тебе стать учителем, — призналась она. — Эти дети получают уникальные знания, которых нет ни в одном учебнике.

— А я рад, что не отказался, хоть поначалу и хотел послать его куда подальше, — Силантий усмехнулся, бережно складывая луки. — Знаете, когда других-то натаскиваешь, сам многому учишься. Например, терпению… хотя, это ещё бабушка надвое сказала, кто кого учит терпению — я этих сорванцов или они меня!

Они рассмеялись, и Василиса подумала, что в этом, возможно, и заключается смысл их борьбы — не просто выжить, но создать место, где люди могут найти своё призвание и передать знания следующему поколению. И пусть школа пока ютится в тесном доме предателя, а учебников не хватает — главное, что в Угрюме есть люди, вкладывающие всего себя в учебный процесс.

Голицына посмотрела на бывшего охотника и подумала, что Прохор, предложив ему эту должность, проявил настоящую мудрость правителя — увидел в сломленном человеке потенциал, который тот сам в себе не замечал.

Меня разбудил настойчивый стук в дверь моего номера. После бессонной ночи, проведённой в противостоянии с бандой Кабана, тело требовало отдыха, но, судя по решительности стука, новый день не собирался давать мне передышку.

— Войдите, — зевнув, сказал я, поднимаясь с постели.

В комнату вошла Полина, её обычно безупречный вид сменился признаками усталости — слегка растрёпанные волосы и тёмные круги под глазами, однако искра воодушевления в её глазах говорила о том, что бодрствовала она не зря. При виде моего обнажённого торса она весьма очаровательно покраснела и отвернулась.

— Прохор, оденься!

— Ты сама ворвалась ко мне, — резонно возразил я. — Что стряслось?

— Мы получили подтверждение от ещё пяти должников! — воскликнула она, размахивая магофоном. — Они согласны переехать в Угрюм в обмен на выкуп их долгов.

Я потёр глаза, пытаясь стряхнуть остатки сна.

— Какой выкуп? — мой затуманенный мозг не сразу вспомнил детали нашего плана по увеличению населения острога. — Кого взяли в плен?..

Полина нетерпеливо покачала головой:

— Пока ты воевал с бандой, я продолжала работу по списку должников, который мы с Василисой составили. Помнишь?

Действительно, девушки составили список из тридцати двух подходящих кандидатов — в основном крестьян и ремесленников, разорившихся из-за неурожая или болезни, а также бывших военных, попавших в долговую тюрьму после увольнения. Общая сумма их долгов составляла около четырёхсот восьмидесяти рублей, на выплату которых я выделил пять сотен.

— Да, конечно, — кивнул я, окончательно просыпаясь. — Расскажи, каких успехов ты добилась?

Полина села на край стула и начала перечислять:

— За последние три дня мы выкупили двенадцать должников. Четыре семьи и восемь одиночек. Первая группа уже отправлена в Угрюм — шесть человек, включая бывшего учителя математики и астрономии с женой и сыном.

— А ты времени не теряла, — я невольно улыбнулся

— Именно! — Полина просияла. — Мне кажется, он станет отличным приобретением для нашей школы. Он попал в долговую тюрьму после того, как поручился за брата, который проиграл крупную сумму в карты и сбежал в Рязань.

— А остальные? Кто они? — я встал и начал одеваться, внимательно слушая девушку.

— Ещё одна семья — потомственные пивовары Кругловы. Потеряли свою пивоварню из-за пожара, не смогли выплатить кредит. Третья — скорняки Ершовы, мастера своего дела. А четвёртая — Самохины, он плотник, она швея. Остальные — в основном крепкие ребята, бывшие гвардейцы и один инженер-механик, уволенный с завода после несчастного случая, из-за которого лишился двух пальцев на руке.

Я мысленно прикинул выгоду от таких приобретений. Потомственные ремесленники, обученные специалисты — именно то, что требовалось нашему растущему острогу.

— Отлично. Как ты организовала их переезд?

— Сажаем их на грузовой конвой до Владимира, который закинет их по пути в Угрюм, — пояснила Полина. — Каждой семье выдаём небольшую сумму на первое время и гарантируем жильё. Кстати, Василиса отлично поработала с документами — все переселенцы официально прикреплены к Угрюму.

Я впечатлился проработкой процесса.

— А остальные с вашего списка? — поинтересовался я.

— Ещё пятеро ответили согласием, но пока их долги не оплачены. Просто не успела. Остальные либо отказались, либо ещё думают, — Полина сделала паузу. — Есть ещё кое-что интересное. Никита Савельев, приказчик, которого мы наняли в лавку, оказался настоящей находкой. Его шурин-охранник рассказал нам о списке должников, чьи дела ещё только рассматриваются в Княжеском суде. Среди них есть весьма перспективные кандидаты.

— Например? — заинтригованный, я подался вперёд.

— Например, бывший капитан инженерных войск Вячеслав Грановский. Попал под трибунал за несанкционированное использование дорогой казённой взрывчатки при строительстве моста.

— Так, — машинально растёр лицо, — или я не проснулся, или ни черта не понял. Мне нужно больше информации.

— Я проверяла его рассказ, и он говорил правду. Начался внезапный паводок, и Грановский направленными взрывами изменил русло разлившейся реки, чтобы спасти десятки жизней и конструкции. Хотя военный суд признал его действия оправданными, за нецелевое использование ресурсов его наказали штрафом в размере стоимости израсходованной взрывчатки — огромной суммой, которую он не смог выплатить. Поэтому вместо гауптвахты его перевели в гражданскую долговую тюрьму.

— Теперь понятнее. Интересный кадр. Нам такой пригодится особенно в Пограничье, где законы и уставы княжеств имеют меньший вес, чем практическая польза.

Полина кивнула:

— Именно так я и подумала!

Мы покинули гостиницу и отправились на обед, ставший для меня завтраком. После быстрого приёма пищи я решил проверить, как идут дела в нашей лавке, ставшей теперь официальным представительством Угрюма в Сергиевом Посаде.

Улицы города были весьма оживлены. Торговцы раскладывали товар, разносчики воды наполняли бочки, люди спешили по своим делам. Ничто не напоминало о кровавой ночной бойне — весть о ликвидации банды Кабана ещё не распространилась среди горожан.

Магазин встретил нас приятным преображением: вместо женских безделушек и тканей в витрине теперь красовались образцы изделий из Реликтов — защитные амулеты, светильники из Сумеречника, прочные верёвки из Тенелиста. Внутри помещение разделили на две части: торговый зал и приёмная для желающих переселиться в Угрюм.

Никита Савельев, щуплый мужчина с внимательными глазами, встретил нас у входа:

— Доброе утро, боярин! У нас уже выстроилась небольшая очередь из желающих узнать об условиях переезда, — он указал на дальний угол, где за импровизированным столом сидела молодая женщина в строгом платье и что-то объясняла потенциальным переселенцам.