Истинная для принцев-драконов. Выбор судьбы (СИ) - Разина Инна

Важную роль в ее занимательных сюжетах играет мой медальон — маленькая фигурка дракона. Недорогая, из какого-то темного металла. Меня так и подбросили с ним на шее. Я много раз разглядывала его, пытаясь отыскать какие-нибудь надписи, имена или символы. Что угодно, что могло бы приоткрыть тайну моего рождения. Но ничего такого на медальоне не нашлось. Артефактом он тоже не является, это я проверила прежде всего. И все же какой-то секрет в нем таится. Я чувствую это, но объяснить не могу. Шарлотта уверена, что его оставили не просто так. А чтобы потом по нему меня отыскать. А значит, меня отдали в приют под давлением сложных обстоятельств.

Я лишь усмехаюсь. Сколько таких историй рассказывают сироты, оправдывая тех кто должен был любить и заботиться, а на деле избавился от ребенка, как от ненужной вещи. Матушка Августа говорила, что для младенца я была слишком маленькой, явно недоношенной. Она даже опасалась, что я не выживу. Так что в сложные обстоятельства я верю. А во все остальное… Брошенные дети все равно надеятся и ждут. Я тоже ждала, раньше. Но уже давно перестала. Мне почти восемнадцать. На мой взгляд, ожидание слишком затянулось. Пришлось признать правду: никто и не собирался меня забирать. Так что о своих настоящих родителях я хочу узнать с одной целью: чтобы лучше понять себя. Почему во мне проявились две магии сразу. Как я могу подчинять магических зверей, если сама такого не имею. А еще зачем мне снятся эти странные сны?

Все время, сколько себя помню, мне снится повторяющийся, очень грустный сон. Будто я не целое, а всего лишь часть. Будто мое сердце и душу разделили пополам. И вторую половину оторвали наживо, оставив незаживающую рану. Днем это почти не чувствуется в суете повседневных дел. Но ночами рана ноет, тянет меня куда-то, зовет. Иногда я вижу во сне свое лицо. Только глаза у меня там другие. Не серо-голубые, как в жизни, а зеленые. Мои губы шевелятся, пытаясь что-то сказать. Но слов не слышно. Каждый раз мне кажется, что вот-вот, на этот раз я пойму. И каждое утро просыпаюсь от тоски и разочарования.

В такие дни я чувствую себя особенно скверно. Еще более одинокой в этом мире. Без семьи, без прошлого, со смутным будущим. И тогда снова пристаю к матушке Августе с расспросами. Прошу вспомнить хоть что-то необычное, что натолкнет на разгадку моего рождения. Вышитые инициалы на пеленках, в которые я была завернута, записка. Шлейф магии на ступеньках, куда меня положили. Что угодно. До сих пор матушка говорила одно и то же. Тот, кто подбросил меня, не оставил никаких следов, кроме медальона на моей шее. Но однажды, когда я уже почти смирилась, что мне ничего о себе не узнать, она рассказала кое-что новое.

— Не хотела тебе говорить, Габи, — вздыхая, произносит женщина. — Да и не уверена я, что это как-то связано. Но раз ты никак не успокоишься… Тогда слушай. Примерно через полгода после твоего появления в приюте нас навестила гостья. Сама знаешь, к нам нередко приезжают благородные дамы и оказывают помощь. Иногда они скрывают свои имена. Та дама была как раз из таких. Сказала, что хочет осмотреть приют. И если ей все понравится, оставит щедрый взнос. Я все показала, познакомила с воспитанниками. Но больше всего ее заинтересовали малыши. В их спальне она задержалась надолго и очень подробно расспрашивала о каждом ребенке. Когда и как попал в приют, как себя чувствует, как развивается. Гостья умилялась каждому, но на руки взяла только тебя. Потом поговорила с нянями и осталась довольна. Уезжая, передала увесистый мешочек золотых монет. Нам его хватило на пару лет. Эта таинственная женщина больше не появлялась. Но еще несколько раз за прошедшие годы нам передавали очень похожие пожертвования.

Услышав этот рассказ, я сначала потрясенно молчу. А потом севшим голосом спрашиваю:

— Как вы думаете, это… могла быть моя мать?

— Не знаю, девочка, — матушка задумчиво качает головой. — Мне кажется, вряд ли. У тебя золотисто-русые волосы и голубые глаза. А та женщина была темноволосой и кареглазой. Вы совсем не похожи.

Загоревшаяся было надежда сразу гаснет, а я невольно морщусь. Вот так и можно узнать что-то новое о себе. Казалось, уже давно смирилась с тем, что не нужна родителям. Но стоит появиться призрачному шансу, и мое сердце сразу забилось быстрее. Вернув себе привычную рассудительность, задаю вопросы. Даже если та женщина — не моя мать, возможно, она знает ее.

— Нет, свое имя гостья так и не сообщила, — отвечает матушка. — Но было кое-что…Когда она собралась уезжать, я проводила ее до кареты. Пока незнакомка забиралась в нее, ее простой, темный плащ распахнулся. Я успела заметить прикрепленную к платью брошь.

— Брошь? — переспрашиваю удивленно. Ну и что в этом необычного?

— Да, брошь. Но не простую. Усыпанную драгоценностями, с инициалами королевы.

— Хотите сказать, это была сама королева? — от шока округляю глаза.

— Нет, что ты, Габи, — мягко улыбается матушка. — Ты, наверное, не знаешь. Брошь с инициалами королевы — это вензель фрейлин. Все они носят такой знак отличия на плече.

Больше матушка Августа ничего не добавляет и уходит по своим делам. А я судорожно обдумываю новые обстоятельства. Возможно, приезд фрейлины — лишь совпадение. Но мне кажется, что это нить. Вот только стоит ли за нее тянуть? Куда она меня приведет? Спрятавшись в комнате, которую делю с Шарлоттой, я размышляю. А когда подруга, закончив с готовкой, присоединяется ко мне, делюсь с ней новостями, не в силах держать их в себе. Она тут же начинает строить предположения, большинство из которых сводится к тому, что моя мать — знатная и богатая.

— Я бы не была так уверена, — задумчиво качаю головой. — Раз я оказалась в приюте, значит, мои родители не могли или не захотели меня признать. Возможно, я — результат случайной связи какого-нибудь придворного дракона с фрейлиной королевы. Среди них есть и драконицы, и люди. А возможно, со служанкой. Слуги ведь тоже живут во дворце. И большинство из них как раз люди.

— Тогда кто та женщина, что приезжала сюда? — интересуется Шарлотта.

— Не знаю…

Всю ночь мы строим предположения. Засыпаем поздно и утром едва не пропускаем время подъема. Приходится помогать подруге готовить завтрак для обитателей приюта. А она, ловко орудуя ножом, вдруг уверенно заявляет:

— Тебе надо попасть во дворец, Габи. Только там ты найдешь ответы.

— Ну да, там меня как раз ждут, — усмехаюсь мрачно. — Прямо сразу отправят на плаху. Облегчу им задачу. К тому же, как ты себе это представляешь? Фрейлина приезжала почти восемнадцать лет назад. Кроме простого описания внешности, я о ней больше ничего не знаю. Буду приставать ко всем подряд и расспрашивать о ней? Начнем с того, что меня вообще никто во дворец не пустит. Разговаривать со мной не станет. Так что пользы никакой, а риск большой. Там кругом очень сильные драконы. Они могут почувствовать то, что я скрываю.

— Ты же научилась прятать магию, — хмурится подруга.

— Ну да, научилась. Только проверять не на ком. В наших местах сильные маги — редкость. Если бы еще был реальный шанс что-то узнать, тогда есть смысл рисковать. А так… Забудем об этом, Шарли.

Больше мы эту тему не затрагиваем. Хотя думать о ней я продолжаю. А уже через месяц судьба сама решает все за меня. Выбравшись в очередной раз в городскую библиотеку, я собираюсь поискать информацию о фрейлинах. Но не добравшись до нужного места, второй раз в своей жизни сталкиваюсь с магическим зверем, сорвавшимся с поводка. И снова не могу пройти мимо. Только на этот раз вокруг слишком много свидетелей. Ребенка, на которого нацелился зверь, я спасаю. Быстро сканирую собравшихся зевак. Кроме хозяина пса, все остальные — люди. И когда уже думаю, что меня опять пронесло, едва не подпрыгиваю, услышав за спиной вкрадчивый голос:

— Не торопитесь, мисс. Есть разговор.

Замираю и медленно оборачиваюсь. А когда вижу того, кто, судя по всему, стал свидетелем происшествия, сердце стремительно падает вниз. Этого человека знают все. И пусть большая часть его жизни проходит в тени, одного только имени достаточно, чтобы испугать обывателя до икоты. Всесильный глава Тайной канцелярии и королевского сыска, чистокровный дракон, лорд Льюис Хэмптон.