Игла - Кондрацкая Елена "MavkaShu"

— Боюсь, что так, Ласка, — сказала она и осторожно обняла её за плечи, в надежде хоть немного утешить. — Боюсь, что так.

***

В гостевую избу в Любограде они вернулись втроём.

Ласка, свернувшись клубком на сидении кареты, проспала всю дорогу так крепко, будто не спала целую тысячу лет. Игла и Дар ехали молча, стараясь не тревожить её сон — каждый пытался уложить в голове случившееся и примириться с новой реальностью. На короткое время они будто и сами погрузились в мутный, вязкий, порождённый лихорадкой сон.

Когда снега гор остались позади и Дар с Иглой снова окунулись в тёплые ночи Любограда, то и с них самих, как будто потихоньку стало спадать оцепенение. Чего нельзя сказать о Ласке. Она заперлась в выделенной для неё комнаты, и не выходила из неё три дня. Не ела и не пила: каждый день Игла приносила и уносила полные подносы еды, которые оставляла под дверью и которые оставались нетронутыми. Они с Даром всерьёз обеспокоились здоровьем Ласки. Пока та была заперта в ларце, её жизнь поддерживали чары, но теперь, — Игла это чувствовала, — магия развеялась, Ласка стала самой обычно смертной женщиной. И никакие уговоры, никакие попытки наладить контакт не работали: Ласка не отзывалась и не открывала, только периодическое шуршание за дверью давало понять, что бедняжка всё ещё жива. Дар предположил, что ей нужно время, чтобы прийти в себя, Игла согласилась, но предупредила Ласку, что если ещё через три дня дверь она не откроет, то придётся её выломать и накормить Ласку насильно. В ответ в комнате что-то зло грохнуло, похоже, Ласка швырнула на пол медный таз для умывания. Это порадовало Иглу: раз Ласка злится, значит, силы у неё ещё остались.

— Смотри-ка, — махнул рукой Дар, когда Игла спустилась к ужину. Он сидел за столом, полным еды и разглядывал раздобытый нож. Тот выглядел точно так же, как и прежде. Игла села напротив Дара и положила себе в тарелку запечённую утиную ногу.

— Что-то изменилось?

— Сперва я решил, что мне показалось, но... — Дар положил нож на указательный палец, поймал баланс и повернул клинок остриём к Игле. Нож медленно развернулся остриём к входной двери и упал на стол, потеряв равновесие. — Это компас!

Игла недоверчиво прищурилась.

— Ты уверен, что тебе не показалось?

Дар проделал это снова, на этот раз развернул нож остриём в противоположную от двери сторону, и тот вновь медленно развернулся и указал на выход.

— Я проделал это уже сотню раз. В избе, во дворе, на разных улицах, даже в погребе и на крыше. Остриё всё время указывает примерно на северо-запад. Угол незначительно меняется в зависимости от места города, в котором я нахожусь, а если я не двигаюсь, то угол не меняется вовсе.

— О-о, — протянула Игла, впечатлённая находкой Дара. — Думаешь, нож указывает на место, в котором мы можем отыскать следующую книгу?

— Вполне похоже на подсказку, — кивнул Дар. — К тому же, других у нас всё равно нет.

Игла облокотилась на стол и подпёрла кулаком щёку, размышляя.

— Книга в твоей библиотеке принадлежала Славне, а моя — кому?

— Баяну, — не задумавшись ни на мгновение ответил Дар и ухмыльнулся. — Иронично, отчего-то от матери ему не досталось магических умений, если, конечно, не считать власти над именем, зато отцовской богатырской силы досталось с лихвой. Творить чары Баян не умеет, совсем, но вот песни и заклинания сочиняет весьма талантливые. Они с Забавой всегда действовали заодно — Баян писал для неё любые, даже самые сложные заклинания, а она воплощала их в жизнь. Забава могла сотворить самую непостижимую магию. Их всех Тёмных, она ближе всего подобралась к нашей божественной сути. Думаю, к ларцу и заточению Ласки она приложила руку. Славне же всегда прекрасно удавалась работа с чарами земли, никто кроме неё до сих пор не подчинил себе кристаллы и металлы, и она страшно этим гордилась, поэтому я и искал книги про драгоценные камни и кристаллы. Был уверен, что она не упустит шанса напомнить мне, каких высот достигла в своём мастерстве.

Игла удивилась, уловив в голосе Дара неподдельное восхищение умениями брата и сестры. Неужели он мог испытывать в ним хоть что-то кроме ненависти? Разве это возможно, после того, что они сотворили с ним?

— А ты? — спросила она, с интересом наблюдая за Даром. — Что хорошо удавалось тебе?

Дар замолчал, будто совсем не ожидал подобного вопроса.

— Я любил огонь, — ответил он после долгой паузы и слегка улыбнулся. — Он был похож... — он снова замолчал подбирая слова.

— На дикого зверя, — подсказала Игла, понимающе улыбаясь в ответ. — Необузданный и опасный. Его невозможно подчинить и обуздать, но можно найти к нему подход, понять его природу. И тогда он не будет кусаться, сам пойдёт к тебе навстречу и начнёт делиться своим теплом.

Дар посмотрел на свою раскрытую ладонь, нахмурился, будто силясь вспомнить давно забытые чувства. Сжал и снова разжал кулак. Он скучал по своему огню. Игла понимала его. Она всегда боялась лишиться своего огня. Игла протянула руку, осторожно коснулась ладони Дара, легонько провела кончиками пальцев по изломанным линиям, вложила свою ладонь в его и разожгла в ней маленький огонёк. Дар удивлённо выдохнул, и вскинул на Иглу непонимающий, полный тревоги взгляд. Игла ободряюще улыбнулась, и почувствовала, как лёгкая магия Дара защекотала ладонь, делая огонёк совсем немного больше и жарче. Его пальцы погладили пальцы Иглы, переплелись с ними, заключив пламя между ладонями. Игла просила свой огонь осторожно касаться кожи Дара, не обжигать и не ранить, и огонь послушно ластился к нему, касался легко и нежно, медленно, подобно неспешным поцелуям спросонья. Дар выдохнул и прикрыл глаза, наслаждаясь его теплом. Колечко на груди Иглы разогрелось, но она едва заметила это, сосредоточенная на трепещущем огоньке в ладони и том, чтобы случайно не навредить Дару. Тот открыл золотые глаза, и Игла прочитала в них что-то новое, нечто, чему не могла дать определение. Будто вместе с пламенем на ладони, зажглось что-то и в самом Даре, ожило и задышало, наконец кем-то отогретое.

— И откуда только ты, дикая, взялась? — прошептал он, соединяя свою ладонь с её, и пламя обвило их жаркой лентой. Слишком сильное! Вот-вот обожжёт! Что-то в груди ёкнуло, вспыхнуло вслед за огнём, и Игла прошептала в ответ:

— Из лесу.

Дар смотрел на неё, не отрываясь, а Игла и сама не могла оторвать от него взор. Пламя объединило их, одни чары перетекали в другие, смешивались и растворялись друг в друге. Она знала, что так бывает, если творить магию вместе с кем-то, но сердце всё равно забилось быстрее, а щёки налились жаром. Золотые глаза расплавленным золотом звали её за собой, и Игла занесла ногу над пропастью.

Хлопнула дверь. Игла испуганно подскочила и отдёрнула руку. Пламя погасло, оставив в воздухе тягучее разочарование и запах жжённой ткани. Игла всё же не уследила и всё же случайно подпалила рукав Дара, но он, кажется, этого даже не заметил, продолжая смотреть на неё. Не выдержав этого взгляда Игла обернулась. У двери стояла завёрнутая в одеяло Ласка. Обведя Дара и Иглу хмурым взглядом, она проворчала:

— Хочу есть.

Глава 18

Ласка сидела на лавке, подтянув одну ногу к подбородку, и жадно разрывала зубами утку. Игла наконец-то смогла её хорошенько рассмотреть: Ласка выглядела гораздо моложе, чем ей сперва показалось. Спутанные волосы, похожие на хмурое осеннее небо, блестящим полотном ниспадали до самого пола. Круглое миловидное лицо с маленьким вздёрнутым носом ещё не успело растерять мягкие юношиске черты.

— Сколько тебе лет? — спросила Игла и, замявшись, добавила. — Было, до того, как...

Ласка вскинула на неё огромные карие глаза.

— Шестнадцать вёсен, — ответила она с набитым ртом, роняя на стол кусочки еды, и шмыгнула носом. — Было.

У Иглы заныло сердце: такая юная. Слишком юная для выпавших на её долю испытаний. Хотя, можно ли стать достаточно взрослым для подобного? Игла перевела взгляд на Дара.