Личная (не)приятность темного магистра (СИ) - Вересень Мара

33

— Адаминочка, звездочка моя ясная… Тьфу, сгинь. Адами-и-ина-а-а… Ну отстань, а? Не страшно мне. Солнышко встало.

Тернел пел под дверью, подражая заунывным балладам бардов позапрошлого века, и гонял дурачащуюся Триш. К счастью, встала я еще полчаса назад, потому в полной боевой готовности распахнула дверь.

— Эвил. Опять. Тебе не надоело?

— Как может надоесть такое веселое времяпрепровождение? К тому же я — твоя личная нянюшка. Лучше я тебя на завтраки водить буду, чем лопатой махать. Надо мной уже картошкокопатели с природного ржут. Как ни придут — я там, по соседству.

Тернела действительно назначили мне в соглядатаи после того, как я неделю провела в лазарете. Теперь всё время, пока он не был на занятиях и пока я не была на занятиях, он носился со мной, как курица с яйцом.

На самих занятиях мы теперь почти не встречались. Мне кардинально изменили план обучения. Теперь он у меня был, как у старшекурсников перед дипломом — консультации и индивидуальные.

Помимо прочего в моем расписании присутствовали обязательные визиты к целителям, прогулка и сон не менее 6–7 часов. На меня надели специальный браслет, который следил и передавал дежурному целителю, сколько я спала и сколько бодрствовала.

Зачеты за первый курс, на которые подавала заявку, я сдала письменно. Лерда Шмель принесла мне бланки и вопросы, оставила одну в аудитории, потом пришла спустя два часа и забрала ответы.

Я немного волновалась, что снова отстала, пока лежала в лазарете, а когда начала ходить на индивидуальные, оказалось, что почти нет.

— Вы очень старательная и толковая адептка, Адамина, — похвалила меня лерда Шурп. — Побольше бы таких. С вами даже дополнительные часы совершенно не в тягость.

В самом лазарете мне было ужасно тоскливо. Пока Эвил не притащил тайком учебник по некромагии и конспекты, что мне дал Ян… декан Мортравен. Приходилось прятать их буквально за пазухой, потому что сиделки проверяли, не насовала ли я книжек под матрас.

Но учебник и конспекты были обнаружены.

Услышав шаги, я сделала, как обычно, спрятала книгу и тетради под халат и сорочку и собиралась пошептать заклинание «прилипала», но замешкалась, завязывая пояс. В палату вошли. Сначала дежурная сиделка, а вместе с ней — куратор.

Одежда, что мне выдали в лазарете, была велика. Мешковато сидящий халат позволял скрыть в складках некромагию за все пять курсов и без «прилипалы», но я почувствовала, как спрятанное начинает сползать. Сложила руки на груди, чтобы удержать.

Вполне приятная приветственная улыбка Витравена мгновенно превратилась в откровенно недовольную.

Да, не утруждала себя и не собирала волосы в тугой узел или косу, и всё это рыжее богатство теперь лежало по плечам, полыхая, как начавшие краснеть листья на деревьях.

— Айдин, что за поза? У вас лицо, будто это ваши личные покои и вас в них потревожили.

Дежурная что-то проговорила про «вы же мужчина» и «нужно было постучать», на что Витравен посмотрел на нее сверху вниз и приказал выйти. Не попросил. Именно приказал.

— Но как? — возмутилась дежурная, не желающая оставлять меня наедине с мужчиной, который хоть и преподаватель Академии, но мне не родственник и не лечащий целитель.

— Как обычно, лерда. Ногами. И дверь прикройте поплотнее. Ничего я ей не сделаю такого, чего она сама не захочет. И даже если захочет, не сделаю, не заслужила.

Дежурная вышла с таким лицом, будто собиралась идти прямиком к лерде Тена или даже лерду Вальцу жаловаться на темный произвол.

— Сама отдашь? — прищурился Витравен, едва дверь закрылась.

Отдать мое единственное развлечение? И что мне останется? В окно смотреть?

Но вслух я, конечно же, этого не сказала. Решила поступить более цивилизованно, учитывая манеру Витравена вести диалог и то, что между нами едва не произошло. Я поздоровалась и осталась стоять как стояла.

Он будто ждал, пока я заговорю. Тут же оказался рядом, прижал к себе спиной и, удерживая мои руки одной своей, сунул вторую под одежду.

— Хм, — мечтательно произнес он, — что это тут у нас? Как интересно.

Книга и конспекты лишились укрытия, а я спокойствия.

— Что случилось, Адамина? Я не оправдал ваших ожиданий?

— Верните на место! — возмутилась я, вырываясь.

— Мою руку?

— Мои конспекты и книгу!

— Это мои конспекты, а книга — Тернела. А вам было запрещено прикасаться к учебникам.

— Откуда вы узнали? Опять у меня лицо выразительное? — едва сдерживаясь, произнесла я и для пущего эффекта подумала особенно выразительно.

— Сейчас? О да. А вообще я просто прижал вашего приятеля.

— Показалось мало, и вы явились еще и ко мне поприжиматься?

Витравен поднял брови, пару раз дернул ртом и расхохотался.

— Знаете, Айдин, — сказал он, отсмеявшись, — хоть вы меня и бесите изрядно, без вас на лекциях стало как-то слишком пресно. Огонька не хватает.

— Отдайте хотя бы книгу, я тут с ума сойду от безделья.

— Смена тактики? Слишком внезапно. А щенячий взгляд потренируйте на ком-нибудь другом. Впрочем… конспекты можете оставить. Не больше пары часов в день. Ясно вам?— Ухмыльнулся. — Положить тетради на место?

— Сама положу.

Он протянул, я взяла. С краю и, может быть, нарочно так, чтобы задеть его пальцы, а он не отпускал тетради и не моргал, глядя мне в глаза, несколько дольше, чем было нужно для такого простого действия. А это движение, когда его пальцы накрыли мои? На секунду всего или меньше. Так похоже на ласку…

Капкан.

Тетради, подвернув страницы, упали на пол одна поверх другой. Отливающие рубинами глаза куратора прожигали насквозь.

— Я видел тебя там, между, несколько лет назад, — тихо произнес Витравен, склоняясь ко мне, будто собирался поцеловать. — Ты смотрела из зеркала, я видел за твоей спиной лужайку перед корпусом и осень. Видел твою тень.

— А я видела твою, Ян.

Он лишь сильнее стиснул мои пальцы, губы растянулись в улыбке, больше напоминающей оскал, а фигура едва уловимо мигнула, как отражение в воде.

— О чем они говорили? Другой и старая бесовка.

— Тот другой сказал, что другого тебя не будет тоже, если его не станет, Ян.

— Это не мое имя, — прошипел он, опустил взгляд на мои губы и нервно сглотнул. — Догадываешься, чего мне сейчас хочется?

— Да, — сказала я, чуть приподнимая подбородок. — Но я хочу того же, а значит, вы этого не сделаете, куратор. Сами сказали. А еще сказали…

— Не заслужила.

Витравен выпрямился и отступил.

— Можно мне взамен другую книгу, куратор? Что-нибудь развлекательное. Что-нибудь об истории артефактов. О живых зеркалах, например.

— Не. Заслужила.

Я молча проследила, как он вышел и почти без сил села на край постели. Так вести себя с ним было недопустимо, но меня словно что-то в спину толкало, как поток воды, течение, с которым не справиться, если пробовать плыть поперек.

Эвил передал мне слова Кира о выборе, но я и так поняла, после видения. Их не двое, один, а мне не нужно выбирать. Это им придется выбрать.

34

— Ну и куда ты опять мыслями ускакала? Я тут, перед тобой. Завтрак ждет! — Тернел подергал меня за рукав, я горестно вздохнула и вышла.

— Почему нельзя как раньше, кашу на кухне? — ныла я, плетясь за Эвилом.

— Не ко мне вопрос, Адаминочка. Подозреваю, что тебя подозревали в преступном голодании, потому отправили завтракать в столовую, заодно прогулка. Нам же лучше, посуду не нужно мыть.

Он продолжал болтать даже за едой. И как ни странно, именно эта его болтовня помогала мне не думать о…

— Вообще не понимаю, как так можно было из-за отметок загоняться, чтобы в лазарет угодить?

— Стипендия, у отличников она достаточно большая, чтобы могла помогать семье. Я почти всю ее отсылаю.

— Ты сюда ради денег пошла? — вытаращился парень.

— Не только.

— Давай я тебе денег дам? — загорелся он. — У меня много. Правда! И ты перестанешь над собой издеваться.