Личная (не)приятность темного магистра (СИ) - Вересень Мара

— Так нельзя.

— Что?

— Ты прав, Эвил. Так нельзя. Скажи, пожалуйста, лерде Шурп, что я не смогу быть на занятии.

— Ты куда? — парень все еще держал меня за руку и под локоть.

— В лазарет. Если пойду сейчас на урок, как бы меня с практическим материалом не спутали. Мне давно надо было, а я только хуже сделала. И ощущение, что что бы я ни сделала — будет только хуже.

Из учебного корпуса вышли адепты, не потрудившись толкнуть дверь, и она закрывалась медленно.

Я на миг оказалась прямо напротив зеркала-перехода. Призрачный коридор, обычно убегающий в глубину, вдруг ударил наружу.

Меня оглушило звоном разбитого стекла.

32

Вокруг, вместо площадки перед факультетом темной магии, проступила странная комната, полная зеркал. Стены были увешаны ими так плотно, что с трудом угадывалось, какого цвета обои. Разные зеркала: овальные, круглые, прямоугольные, даже треугольные, в рамах и без, большие, средние и совсем маленькие, карманные. В них отражалась не комната, а стеллажи с книгами. Целая зеркальная библиотека.

В центре комнаты стоял круглый стол, два стула. Столешница вела себя, как лужица жидкости: рябила и шла кругами от малейшего движения. За столом беседовали Унылая Дама Триштуар Занье и декан Мортравен. Их губы шевелились, но беззвучно.

Волосы Яна не были такими длинными, как сейчас, и лишь часть их серебрилась.

«Все-таки седые», — подумала я и услышала голоса.

— … вать с твоим зеркалом, тетушка Триш.

— Будет только хуже. Ритуал отнимет силы, вдвое больше, чем предыдущий. Разве ты не знаешь, как капризны зеркала? Ты готов тратить годы, которых у тебя и так мало? Может просто…

— Оставить как есть и жить? Это не жизнь, это смерть, растянутая во времени. Зря другой надеется остаться, не будет меня, не будет и его, ведь мы оба — я. Что же выбрать? Одна неудачная попытка или две? Никакой разницы.

— Каждая неудача дает тебе опыт и знания. Кто знает, может, как раз этой крупицы не хватит для того, чтобы понять?..

— Предлагаешь погадать?

— Зачем гадать, можешь спросить. Спроси у себя. Я помогу. Просто позови.

— Просто позвать?

— Это место для душ и теней, здесь это сделать проще.

Мортравен чуть отодвинулся и положил руки на край столешницы, Триш сделала так же. От их пальцев разбежались круги, пересеклись в центре…

— Инис.

Голос с толикой призыва заставил столешницу задрожать, слово упало в нее как капля, но не вниз, как порядочные капли, а вверх. Растянулось дымком, как погасшая свеча, и, распавшись, инеем просыпалось на пол.

Отражения книжных полок в зеркалах заволокло мутью и паутиной. Паутина дрожала и выгибалась, будто из зеркал сквозило. Тонкие нити, по одной из каждого зеркала, вытягивались, завиваясь, формируя призрачный силуэт в мантии рядом со столом, спиной к сидящим.

Тот, кто явился на зов, смотрел себе под ноги, на иней, на котором стоял.

— Инис, — снова позвал Мортравен.

Тень вскинул голову и безошибочно уставился Яну прямо в глаза. А потом — на меня.

Зеркала выстрелили осколками, и сквозь оглушительный звук бьющегося стекла я слышала-видела-ощущала желание жить и… ревность.

— Одного меня достаточно. Двое — это…

...

— Айдин! — В ушах шумело, Эвил тряс меня и тоже шумел и нервничал. — Это перебор, Айдин. Ты не дышала! Как вообще можно не дышать столько? Глаза стеклянные! Знаешь, плевать на зомбирование, ты всем факультетским зомби сейчас нос утерла. Пошли к целителям. Немедленно. Давай, держись вот за руку… Да чтоб тебя…

...

Сначала меня качнуло, потом я будто плыла, потом покачивать перестало, но снова сделалось шумно. Я слышала их всех и их эмоции, особенно Эвила, который оттащил меня в лазарет на руках.

...

— Дежурный! Лерда Ойли, вызовите магистра Вальц, мигом. Или бегите за ним, быстрее будет. Что сказать? Сказать хроническая усталость при активном дуплекс-даре, пограничное состояние.

— Это не может быть просто слишком быстро протекающий процесс замещения? Темный дар агрессивно подавляет провидческий. Симптомы схожи. Посмотри…

— Уберите ваш диагност, лерд Эскул, вы целитель или приложение к артефактам? Сами смотрите. Даром сквозь пальцы. Ее же всю трясет и реакция зрачков… Адепт? Как вас там?.. Сколько, говорите, она не дышала?

— Тернел. Эвил Тернел. Минуты… Минуты четыре, лерда. Точнее не скажу. И до этого бледная была и руки как ледышки. Она сама к вам как раз собиралась пойти, когда все случилось.

Эвил, жмущийся у стенки, сам едва дышал от того, как тут все завертелось. Он как раз хотел тишком шмыгнуть в коридор, потому что с детства целителей не переваривал, побаивался даже. С рождения, можно сказать. Сразу кончики ушей ныть начинали. Те самые, которых нет.

— Собиралась она… Долго собиралась. Я ей еще в библиотеке велела не тянуть. Дособиралась до того, что нести пришлось. Куда только куратор смотрит⁉

— Куда, куда, на щи… их-хи… щиколотки, — нервно отозвался Эвил, сам себе велел заткнуться, хорошо, его особо не слушал никто.

Тернел сунул руки в карманы и поежился. Перепсиховал, бывает. И потом, куратор что, не мужик? А Айдин ему с первого дня как бельмо на глазу. Рыжее.

Его порядком напугало, что когда он нёс Адамину на руках, девушка, не такая и низкая, и совсем не тощая, будто ничего не весила. Сумка её с тетрадками, которую Эвил забросил за спину, весила, а Адамина — нет. Бежал и выронить боялся.

И сейчас страшно. Целители суетятся, Адамина на кушетке лежит, видно, что дышит и, кажется, даже слышит — ресницы вздрагивают, когда над ней говорят или руками водят, но белая, как простыня, и веснушки брызгами. Обычно не видно было, а тут вот. Бледные тоже, как звезды перед рассветом.

— А… Я пойду, да?

Тернела эта его внезапная тяга к красивостям в неподходящее время напрягала. Эльфийская заморочка. Само выходит. Хоть он и говорил всем, что эльф, самих эльфов не очень-то переносил. Странные.

— Пойду? Я пойду.

Но на него уже и внимания никто не обращал. Тем более что целитель пришёл, за которым дежурную отправляли, и в приемной совсем суматошно стало.

Уходя, Эвил видел, как девушку перевозили из приёмной в палату, и Айдин приподнялась, но её тут же обратно уложили. Но Тернел на всякий случай всё равно рукой «пока» махнул. Может, ничего там серьезного, только выглядит страшно, а целители те ещё мастера жути нагнать своими диагнозами.

Дуплекс-дар… У него тоже дуплекс и ничего. Правда, он никогда так по отметкам не загонялся. Ему всегда на отметки плевать было. Отцу вообще выгодно, если он в Академии подольше просидит. Они с матерью другого наследника родили без всяких эльфийских чудес и радуются. Счета из Академии оплачивают и вопросов не задают, отчего старший сын всё не выучится никак.

— Успел? — спросил вдруг взявшийся не пойми откуда парень-фейри, будто из кустов вынырнул. И сам себе ответил: — Успел. Ей просто отдохнуть нужно. Поспать. И перестать выбирать. Иногда не стоит выбирать, чтобы получить желаемое.

— Э-э-э…

— Я Кир. Мы с Адаминой учились вместе на прорицании. Привет передашь?

— Ага.

— И призрачной леди.

— Ага.

— Пока, Эвиэль Тер-Эннель.

— По… Эй! Ты как меня назвал?

— По имени.

Обалдеть. И опять уши заныли, которых нет.

Лучше было бы на занятия пойти. Очень лучше. Но Эвил вместо этого свернул через газон и кусты к общежитию. Пошел привет передавать призрачной даме. Бредовый день лучше завершать таким же бредом. Для гармонии. Эльф он или не эльф?

...

Я спала целую вечность, и мне снилось во сне, что я спать хочу. И еще иногда голоса.

— Ничего, просто поспи, — говорил один. — Всё будет хорошо. Прости. Моя вина. Притворялась, что в порядке. Вышло убедительно. Но без занятий совсем тебе сейчас тоже нельзя. Я подумаю, как лучше.

— Ты переучилась, детка, — говорил другой. — Зря я тебе позволил. Выглядела крепче, чем есть на самом деле. Мелкая врунья. Прости. Моя вина. Но ты же не выдержишь без своих обожаемых книжек. Я подумаю, как лучше.