Феодал. Том 2 (СИ) - Рэд Илья

— Коленька, ты глянь, а что это? — удивилась она, показывая парню на стрелу, тот как бы между прочим уже крутился рядом.

Взгляд лесоруба с легкомысленного вдруг переменился на серьёзный. Он услышал свист, и сам не понял, как успел добежать до Лукичны, сбил её с ног и накрыл сверху собой. В его спину вонзилось сразу три стрелы, и ещё несколько десятков упали по всей территории нового феода. Одна из них со звоном опрокинула котёл с рисовой кашей.

Глава 12

Русское Географическое Общество

Залп из стрел закончился, с лесопилки уже бежал Ермолай, посматривая на дрожащие стены частокола. Мужики повскакивали с мест, прячась позади избы. Один ужиком пролез в окно и выбрасывал наружу мечи и щиты, в броню одеваться некогда было — на поселение напали. Кошевой оттаскивал в безопасное место раненого Николая и успокаивал расплакавшуюся Лукичну. Ермолай вовремя подорвался. Схватив парня под локти, они затащили его в избу и положили на лавку.

— Стяжень неси, ну же, успеешь поплакаться! — рявкнул Митька, осматривая бедового Кольку, тот стонал, значит, в сознании ещё был, это хорошо. — Стрелы надо вытащить, ложку ему в зубы дай, Зинаида, успокойся.

— Да, ложку, ложку, сейчас, — растерянно прошептала повариха, но принесла, что попросили.

— Ермолай, держи его крепче, чтоб не дёргался, а ты, Николай, терпи, — приказал Кошевой и разрезал ножом одежду, чтобы удобней было вынимать наконечники.

— Руба… Рубаха новая… — пробормотал раненый лесоруб.

— Ничего, новую тебе справим. Неглубоко вошли, готов?

— Да…

— Терпи.

Скажем так, это было больно и неприятно, но каждый выполнил свою задачу: Ермолай фиксировал, Николай держался изо всех сил, сжимая в зубах деревянную ложку, а Митька ловко извлёк стрелы. Снаружи уже слышны были звуки погрома, потому оба бригадира выскочили через окошко, получили от товарищей по щиту и вместо мечей по старой привычке вооружились топориками.

— Так, мужики строем давай, ближе друг к дружке.

— А ежли магия?

— Значит, будем магов рубить, — вместо Кошевого ответил Ермолай, и все мрачно кивнули.

Кольку ранили не дело это, за что? И самое главное — почему? Никто не понимал, какого лешего происходит, но вид раненого молодого и заплаканной Лукичны вместо того, чтобы напугать, произвёл обратный эффект — лесорубы страсть как разозлились.

— Вы куда? Что там происходит? — спросил прибежавший со стороны лесопилки Гио.

— Это ты вовремя, Давидович, — ободрились мужики.

— Нападение.

— Кольку подстрелили.

— Кто подстрелил?

— Не знаем.

Джанашия посмотрел в сторону ломавшегося от магии частокола, потом опять на лусорубов и кивнул сам себе.

— Стойте здесь, никуда не выходите.

— А как же это…

Красноречивый взгляд грузина заставил говорившего замолчать, и Кошевой, кивнув магу, отвёл людей обратно в укрытие.

— Давай лезь, шлема и всё остальное вытаскивай, — услышал позади себя Гио и хмыкнул в бороду, вояки отыскались.

В частоколе, наконец, проделали отверстие, чтобы забежать внутрь. Туда ворвался отряд Черноярских гридней и рассредоточился полукругом.

— Сдавайтесь, и я вас пощажу! Прочь с моей земли… — послышался знакомый голос, и вскоре появился сам барон на белом коне.

Ему расчистили путь, убрав магией обломки брёвен, и аристократ въехал с таким чувством превосходства и довольства собой, что впору думать о взятии города, а не какого-то захудалого феода с одной избой и сломанной лесопилкой.

— Здравствуй, Денис, — легонько улыбнулся маг земли.

— Гио? — торжественность слезла с лица барона, а глазки забегали в поисках мужичья. — А что ты тут… В смысле разве ты не должен быть с моим ублюдком?

— Твой сын ещё не научился уважать старших, — ответил ему Джанашия, заложив руки за спину, будто он на кафедре лекцию читал, а не был окружён вооружёнными до зубов гриднями. — Но в этом не его беда, так ведь? Некому было учить.

— Где-то ж он выучил шесть языков, — огрызнулся Черноярский, поняв, что быстрого захвата не получится, сейчас барон думал, как бы выкрутится из сложившейся ситуации.

— О как, — одобрительно кивнул земляной маг, — а мне он не показался таким смышлёным.

— Гио, это тебя не касается. Мы же столько лет… Ты учил меня уму-разуму, ещё когда мой отец был жив. Я тебя по старой дружбе прошу — не лезь в это дело. Оно наше, семейное.

Грузин понимающе кивнул несколько раз, смотря куда-то в сторону, но не спешил уходить.

— Не моё дело, значит, — произнёс маг. — А когда твой сын погасил мой долг перед Аркадием — это было его дело?

— То есть из-за каких-то денег ты готов забыть память о моём отце?

— Нет, Денис, я никогда не забуду его, — не согласился Гио, — но ты тут каким боком? Я жизнь прошёл с твоим и с Аркашкиным отцами, не с вами. Вы к их памяти никакого отношения не имеете.

— Но как же семейные узы…

— Согласен, он бы не обрадовался смерти единственного сына в глупой потасовке за… За избушку лесника? — Джанашия словно не поверил своим словам и улыбнулся абсурдности ситуации.

— Это не просто избушка, и ты это прекрасно знаешь!

— Мальчик мой, — вздохнул старик, — забирай своих ребят и уходи.

— Денис Юрьевич, да что эта перхоть трухлявая несёт? Только прикажите, и мы тут всё спалим…

Договорить парень не успел, потому что получил от Драйзера в печень и осел на одно колено.

— Прошу прощения, Денис Юрьевич, Гио Давидович, — обратился немец к каждому по отдельности с уважительным полупоклоном. — Мой просчёт. Не успел как следует, натаскать новеньких.

— У тебя пополнение? — удивился маг.

— Пятьдесят человек.

— Это много.

— Смотря для чего, — поморщился Черноярский-старший. — Говорят, для земляных магов и такие силы не проблема.

— Иди с богом, Денис.

Барон в ответ ничего не сказал, развернул свою шикарную белоснежную лошадь и выехал, как зашёл. За ним непонимающе отправилась остальная дружина. Когда они отдалились на приличное расстояние, Черноярский ножнами саданул по голове глупца, что посмел его перебить во время переговоров.

Мечник потерял сознание.

— Подбери эту падаль и выброси. Чтобы духу его здесь не было! — рявкнул он Драйзеру, присевшему возле истекающего кровью новобранца.

Пощупав его пульс, Евгений достал из-за пазухи свёрнутый квадратик бумаги, в нём ещё осталось несколько крупиц стяженя, которые он берёг для себя на всякий случай. Посмотрев на лекарство, он на секунду застыл, но потом высыпал всё в приоткрывшийся рот раненого.

«Красный-34», сразу после ареста Мефодия.

Русское географическое общество представляло собой сплав исследовательской и строительной контор, если совсем уж упрощённо. Это было порождение государственной политики, призванное навести порядок с контролем врат и всего, что касалось их эксплуатации.

В орбиту ответственности РГО входила разработка методов колонизации Межмирья, изучение местной флоры и фауны, да и вообще всей биосферы исследуемых колоний. Именно эти ребята курировали скупку редких ресурсов, плотно сидели на артефакторике, занимались распределением товаропотоков и их хранением, выдавали разрешения иностранцам, каталогизировали миры и спускали рекомендации по ярлыкам, вели учёт добытого хронолита и т.д.

Короче, они были везде, где хоть чуть-чуть пахло перемещениями в другие миры. Зачастую даже сами члены Русского географического общества не знали, сколько всего у них отделов, многие были засекречены. Самый известный и элитарный, пожалуй — это отдел стратегического планирования и артефакторики.

Там сидели умники, решавшие, когда и какой мир будет колонизирован, а также перераспределяли силы. Где-то сворачивали программы, где-то, наоборот, наращивали финансирование, либо поддерживали имеющийся порядок. Именно эти управленцы и подавали императору папочку со своими выкладками.

За артефактами тянулся шлейф из влияния, власти и денег. По-настоящему стоящих образцов создано пока не так чтобы много, но это уже внесло свои коррективы в жизненный уклад и в отношения между соседями. Например, «политика сдерживания» подарила нам двадцать лет мирной жизни. Российская империя раньше страдала от непрекращающихся оборонительных войн.