Сын серой смерти (СИ) - Веден

Августус поднялся, скрестил пальцы, сложив их на животе, и кивком поприветствовал Каталину, потом еще одним — всех собравшихся.

— Благородная дана, благодарю за ваше доверие, но решение вопроса с незаконным арестом главы Шен передано не мне. Верховный иерарх Церкви Таллис, первый пред престолом Пресветлой Хеймы, поручил заняться этим делом моему спутнику, Рейну аль-Ифрит, назначив его своим особым представителем, — теперь Августус склонил голову уже в мою сторону, после чего, с видом человека, полностью выполнившего свой долг, сел на место, и только легкое подрагивание пальцев выдавало, что он нервничает.

Так-то причину его волнения я, конечно, понимал. Августус уже много лет занимался всеми делами, связанными с Младшими кланами; с тех пор, собственно, как стал старшим наставником своего ордена. И обширные торговые связи были тут не на последнем месте. А я парой неосторожных фраз мог все разрушить.

— Особым… представителем? — повторила Каталина с таким видом, будто ждала, что Августус сейчас рассмеется и скажет, что пошутил.

Ну, шутка тут действительно была, она не ошиблась, только автором ее являлся не Августус, а Таллис.

Я повернулся к Гонджи и протянул ему свою верительную грамоту.

— Будь добр, отнеси дане.

А затем мы несколько минут ждали, пока Каталина читала все, в документе написанное, потом недоверчиво смотрела в мою сторону, потом перечитывала по второму разу.

— Господин аль-Ифрит… — проговорила она наконец. — Хотя мне сложно понять причину такого назначения, но мы… гм… мы, конечно, рады приветствовать вас на нашем собрании…

— Это он! — донеслось откуда-то с рядов, и там во весь рост поднялась женщина, кутающаяся в белую меховую шубу, хотя в помещении было совсем не холодно. — В послании, отправленном людьми моего мужа, говорилось, что человеком, совершившим незаконный арест, был юноша, на самом деле не имевший никаких полномочий. И его имя они тоже называли — Рейн аль-Ифрит!

Судя по растерянности Каталины и удивлению на лицах других глав, все, кто получил призыв собраться, детали случившегося не знали. По крайней мере, не знали имен. Должно быть, консорт главы Шен сообщила им лишь о самом факте незаконного ареста.

Я встал, и, как делал Августус, склонил голову в приветствии сперва Каталине, потом остальным главам кланов.

Как там говорил Таллис? Убеди их, что незаконный арест главы Шен — мелочь, не стоящая внимания?

Ну, попробую.

Глава 19

— Да, это я арестовал главу Шен, — я обвел взглядом притихший амфитеатр. — И да, хотя я не соблюдал установленные процедуры, глава Шен так и остался под стражей, на свободу уже не выйдет, и ему очень повезет не попасть после суда в залы Бьяра…

— Господин аль-Ифрит! — прервала меня Каталина, хмурясь. — Мы собрались для того, чтобы обсудить нарушение давних договоренностей и церковных уложений, а не чтобы выслушивать ваши прогнозы.

— Хорошо, — согласился я. — Не будем говорить о будущем, ожидающем главу Шен, поговорим о его настоящем. Насколько мне известно, сейчас этот не очень достойный дан находится в церковной тюрьме, на допросе у Братьев Вопрошающих. А я здесь, перед вами, готов в свою очередь ответить на любые вопросы, касающиеся его ареста. Вот только у меня тоже есть вопрос — уже к вам всем, благородные даны, — я развернулся к рядам амфитеатра, широким жестом обводя собравшихся, — действительно ли вы не знали, что он творил?

За спиной у меня прозвучал тихий придушенный кашель. Оборачиваться на звук я не стал — и так было понятно, что это Августус пытался выразить неодобрение.

И такое же неодобрение выразили даны — после моих слов по рядам прокатился недовольный ропот.

Каталина подняла руку, призывая к тишине.

— Что вы имеете в виду, господин аль-Ифрит? — спросила она нейтральным тоном, хотя взгляд ее заметно похолодел.

Хм… Ее клан Гретт, как я помнил из рассказов Августуса, являлся одним из союзников клана Шен и был связан с ним кровными узами.

— Вот вы, дана Каталина, вы два десятка лет держите в своих руках немалую власть, — сказал я, обращаясь к ней. — И что же, за это время до вас ни разу не доходили слухи о том, чем занимается ваш родич, глава Шен? У вас не возникало подозрений?

— При чем тут я? — голос Каталины прозвучал недовольно, но во взгляде на долю мгновения мелькнула тревога.

— То есть вы не знали? — спросил я самым вежливым тоном. — Вы лично. Скажите мне.

— Конечно же нет! — возмущение было искренним — но лишь оттого, что кто-то посмел требовать у нее отчет. А за этим возмущением пряталась ложь.

Значит, о темных делишках главы Шен она, как минимум, подозревала. А может быть, даже в них участвовала?

Впрочем, мне следовало сперва разобраться с последствиями первого незаконного ареста и только потом думать о новых.

— Тогда позвольте, я расскажу о том, почему мне пришлось нарушить уложения, — проговорил я и продолжил, не дожидаясь ее ответа. — Слуги главы Шен по его приказу похищали людей — чтобы позднее продавать их нобилям, которые приносили несчастных в жертву на могилах умерших родственников, веря, будто таким бесчеловечным образом обеспечат своим покойным близким слуг и компанию в посмертии. Вы ведь понимаете, что это уже не обычное преступление, а мерзкая ересь пред ликом Пресветлой Хеймы? — я медленно обвел взглядом заполненные ряды. — Так вот, скажите мне, вы, благородные даны, так стремительно кинувшиеся на защиту главы Шен — вы это знали? Или, быть может, даже помогали ему?

— Господин аль-Ифрит, — подала голос Каталина, и когда я повернулся к ней, на лице ее вновь сидела идеальная непроницаемая маска. — Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать главу Шен и его сомнительные поступки или же выслушивать ваши беспочвенные подозрения…

— А вот тут вы ошиблись, дана.

— Ошиблась? Вы же сами признали, что нарушили…

— Вы ошибочно определили причину того, почему мы тут собрались. Обсуждение нарушенных формальностей этой причиной не является! Хотите вы того или нет, но вам предстоит осознать, что мир изменился, что на человечество надвигается катастрофа, и если вы желаете выжить — и вы сами, и ваши кланы — то вам необходимо перестать цепляться за старое. А еще вам придется очистить свои ряды от гнили, от преступников, еретиков и демонопоклонников. Или же за вас это сделают другие и, уверяю, вам это совсем не понравится!

Заметно было, что Каталина растерялась — разговор пошел совсем не по ее плану. Впрочем, я не обольщался насчет того, как долго эта растерянность продлится. Каталина была слишком опытным политиком, и через несколько мгновений она переосмыслит свои прежние расчеты и попытается развернуть нашу «беседу» в удобную для себя сторону.

Давать ей эти мгновения я не собирался.

— Две недели назад вот с такого же расстояния, с какого я смотрю сейчас на вас, я смотрел на могущественного иномирного демона, желающего прорваться к нам и стать тут новым богом, — заговорил я, снова развернувшись к рядам амфитеатра. — Конечно, в официальных новостях ничего об этом нет. Но ведь вы, благородные даны, вы богаты и могущественны и обладаете доступом к тем сведениям, которые пока скрыты от простых людей. Верно?

— Вы говорите о… Великом Древнем? — негромко спросила Каталина.

— Да, именно о нем. Если он все же войдет в наш мир, разразится катастрофа — моря вскипят, вулканы разом начнут извергаться, земля — сотрясаться в конвульсиях, а небеса прольются огненным дождем. Слава Пресветлой Хейме, что две недели назад мы сумели остановить его прорыв, но…

Поднявшийся шум заглушил мои слова.

Некоторые даны вскочили с мест, выкрикивая что-то невнятное; другие сильно побледнели и, кажется, были недалеко от обморока. А несколько пожилых глав кланов и вовсе выглядели так, будто оказались на грани сердечного приступа, и их соседи, отвлекшись от происходящего, начали торопливо лечить их магией.

Да, кажется, я поторопился, решив, будто все они находились в курсе последних событий. Похоже, что слухи о Великом Древнем до большинства глав Младших кланов еще не добрались.