Меченный смертью. Том 3 (СИ) - Юрич Валерий

А теперь надо было просто немного подождать. Секунды ожидания тянулись медленно и вязко. Мне срочно нужен был результат визуального контроля. А его могли дать только операторы дронов.

И, наконец, тишину нарушил прерываемый помехами голос дозорного с четвертой вышки:

— Медведь развернулся и быстро движется в вашу сторону.

Глава 19

Мы с Ярцевым бросились в сторону БМП. Волк, увидев это, вскочил и побежал за нами.

— Забирайтесь в десантный отсек, Виктор Петрович, — крикнул я на бегу. — Мне надо быть на броне, чтобы управлять волком.

— Ну уж нет, ваше сиятельство. Я, пожалуй, с вами сверху посижу, — ответил Ярцев, доставая из бэхи РПГ. — Авось, на что-нибудь сгожусь, — хмуро добавил он.

Я с интересом посмотрел на Виктора Петровича, но ничего не сказал, только слегка кивнул и сосредоточенно уставился на ту сторону засеки.

Доклады прилетали со скоростью звука. Все они сводились к одному: медведь мчится изо всех сил именно в эту точку, из которой я его отправил.

Волк стоял рядом с БМП. Мое сосредоточенное и хмурое состояние передалось и ему: шерсть на холке встала дыбом, а на морде то и дело появлялся злобный оскал.

— Бэха, зверюга совсем близко. Сейчас выйдет на засеку, — сухо отчиталась одна из вышек.

И в следующую секунду медведь выскочил из лесной чащи. Он несся в нашу сторону как-то уж слишком резво, быстро перепрыгивая и перелезая через поваленные стволы. Некоторые из них он просто сносил на бегу своей мощной грудью.

Ярцев пристроился в сторонке от меня и водрузил на плечо трубу гранатомета. Пушка БМП навелась на цель.

Я был уже готов отдать волку команду идти в атаку. Но что-то меня остановило.

Это было какое-то подсознательное чувство нереальности происходящего. Что-то в поведении медведя было не так. Я вдруг вспомнил, как он под градом пуль и снарядов шел на наши позиции всего пару часов назад. Оскаленная морда, дикий взгляд, зубастая пасть, из которой то и дело вырывались языки пламени. Утробное яростное рычание непрерывно оглашало окрестности. Тогда он шел как-то даже вальяжно, с осознанием собственной силы и превосходства. А сейчас он мчался с каким-то отчаянием, словно пытался куда-то успеть. От медведя не чувствовалось угрозы. Он не рычал, как бешенный, и не скалил свою огненную пасть. Он просто бежал, словно марафонец на дистанции, и неотрывно смотрел в одну точку.

Я услышал щелчок предохранителя гранатомета. Это Ярцев приготовился сделать залп. Он покосился на меня, ожидая, видимо, когда же я пущу волка в атаку.

Я поднял руку в останавливающем жесте. Ярцев тут же удивленно выгнул бровь. Но мне сейчас было не до этого.

Медведь смотрел на меня. Я ощущал его пристальный и вместе с тем какой-то потерянный взгляд.

— Не стрелять! — вдруг заорал я, спрыгивая с брони. — Отставить!

Подав команду волку, прикрывать меня немного спереди, я медленно двинулся в сторону медведя. Тот, заметив, что я направился к нему навстречу, внезапно остановился и глухо рыкнул, мотнув косматой головой. В его рычании не было угрозы, как и во всем его облике. Между нами сейчас было метров пятьдесят, не больше.

Я остановился, глядя на косолапого и пытаясь понять, что он задумал. Медведь, почувствовав мои сомнения, тут же плюхнулся на бок и задрал переднюю лапу, показывая всем своим видом, что он не представляет никакой опасности.

Ну раз так, попробую подойти ближе. Меня он, по идее, тронуть не должен. Жаль, конечно, что здесь нет Коршунова. Его огненный щит мне бы сейчас пригодился на всякий пожарный.

Волку я приказал идти сбоку. Мне вдруг вспомнилось, как он вел себя с магом, заранее чувствуя опасность и реагируя на нее. Если бы медведь представлял для меня угрозу, то, сдается мне, волк бы уже набросился на него. Но сейчас он шел спокойно, не обращая абсолютно никакого внимания на вальяжно развалившегося косолапого.

Я медленно подошел к медведю. Он же, в свою очередь, осторожно опустил лапу на землю и выжидательно посмотрел на меня, что-то довольно жалостливо проурчав.

Я с удивлением смотрел на огромного дикого зверя, который по всем поведенческим законам аномальных тварей сейчас должен нападать, если не на меня, то хотя бы на стоящего на броне с гранатометом Ярцева. Но вместо этого, он спокойно лежал рядом со мной и тоскливо заглядывал мне в глаза.

— Что за чертовщина тут творится? — пробормотал я, удивленно глядя на медведя. — Я бы еще понял, если бы ты так вылупился на Леньку Гаврилова, — вспомнил я вечно улыбающегося бойца нашего гарнизона, — но я-то тут при чем? И что прикажешь мне теперь с тобой делать?

Я подошел к медведю и осторожно потрепал его по боку. Косолапый довольно рыкнул и вновь поднял переднюю лапу.

Ясно было одно: медведь вернулся сюда не из чувства мести или жажды крови, а совсем даже наоборот. Похоже, я все-таки чем-то очень ему приглянулся. И, видимо, он решил таким нехитрым образом напроситься ко мне в компаньоны. Или я чего-то не понимаю?

— Ну уж нет, брат, — сказал я медведю, еще раз потрепав его по лохматому боку, — я привык работать один. Да и кормить мне тебя нечем. А голодный пятиуровневый монстр в моей усадьбе мне, если честно, только в кошмаре привидеться может. Так что ты уж как-то сам по себе давай, как раньше. И не безобразничай тут у меня. Это моя земля. Понимаешь?

Косолапый снова что-то проурчал и кивнул головой.

— Ну вот, если понимаешь, то, давай, чеши отсюда, — добродушно усмехнувшись, сказал я.

Медведь внезапно поднялся на ноги и медленно побрел в сторону леса, то и дело бросая на меня тоскливые взгляды.

А вот здесь я, если честно, опешил. Он что, меня понял, что ли? Я, конечно, старался сопровождать свои слова яркими ментальными образами, но был уверен, что они не дойдут до медведя, и делал это скорее по привычке. Именно так нас учили в академии влиять на зверей, подкрепляя свои слова четким представлением того, что должен выполнить питомец.

Я с удивлением посмотрел вслед медведю, а потом зачем-то крикнул:

— Я тут иногда бываю. Посты заезжаю проверять. Так что ты это, если что, заходи. Только людей моих не трогай.

Медведь остановился и посмотрел на меня долгим понимающим взглядом, а потом понуро повернулся и побрел дальше в сторону леса.

Через час часовые на вышках сообщили, что косолапый покинул зону их контроля, двигаясь в юго-восточном направлении.

Все это время мы с Ярцевым и Гориным от нечего делать лежали на броне и смотрели в вечернее небо, изредка перекидываясь короткими фразами.

— Что, вот прямо так и послушался вас, ваше сиятельство? — вопрошал Горин.

— Ага, — задумчиво отвечал я, глядя на парящего высоко в небе ястреба, — прямо так и послушался.

— Ну и дела, — удивленно качая головой, отвечал Михаил Андреевич. При этом он смачно затянулся сигареткой и выпустил вверх струю сизого дыма.

Ярцев лишь молча усмехался, слушая своего друга. Порой он искоса на него поглядывал. В эти моменты в его взгляде мелькала укоризна: мол, чего к графу пристал, дай ему хоть немного отдохнуть.

Экипаж БМП скромно сидел в сторонке у обочины дороги. Бойцы, развернув сухпайки, трапезничали и вели неспешную беседу, бросая редкие взгляды в мою сторону. В них мешалось удивление с неприкрытым восхищением.

— Ваше сиятельство, — не унимался Горин, — а вот вы, если бы вдруг захотели, смогли бы научить меня таким же фокусам? Раз — и, скажем, иглохвост, послушненько помахав клешнями, радостно убегает в лес по добру по здорову?

Здесь уж Ярцев не выдержал. Многозначительно подняв бровь, он глянул на друга и осадил его:

— Андреич, ну что ты к Александру Николаевичу пристал? Не видишь, отдыхает он? А ты к нему со своими глупыми вопросами лезешь, — и Виктор Петрович едва заметно покачал головой.

— Почему это глупые, Петрович? — возмутился Горин. — А представляешь, если бы у нас каждый боец так умел? Да мы бы, понимаешь… да мы бы тогда и соседние земли под защиту взяли. У нас же монополия на оборону границ будет. Здесь тогда такая жизнь красивая начнется. Город построим. Будут у нас тут барышни в красивых нарядах щеголять, а может и стадион построят. Я на футболе знаешь сколько уже не был? Только по ящику и смотрю. А это совсем не то, сам понимаешь, — развел руками Горин.