Я не умею прощать (СИ) - Стова Нийа

Я огляделась, леденея от страха. Разговор не прервался: меня не услышали.

Похоже, это не просто каменный мешок, а тайник. Я осторожно разгребла мох на стене, из-за которой звуки доносились отчётливей. Через маленькое, густо зарешеченное окошко можно было не только отлично слышать, но и видеть часть комнаты за стеной.

— Старой паучихе не к чему подкопаться. План был прост и гениален. Вот только исполнитель оказался никудышным.

Незабвенная Хангбринн наотмашь ударила стоящего перед ней на коленях мужчину. Он не шелохнулся. Лишь на сцепленных за могучей спиной руках отчётливо вздулись вены.

— Бесполезный скот! — заорала, свирепея Младшая Мать Айрахвэл. — Я потратила столько сил и времени, чтобы выкупить у алчной стервы Тайллабах лучшего менталиста Дома! И что получила? Сильнейший маг рода Хойс`андар оказался тупым самцом рофа! — она схватила тонкий хлыст и лупанула виноватого по плечам, оставляя на коже тёмный рубец. — Как? — дёрнув со всей силы мужские волосы, Хангбринн заставила дроу запрокинуть голову. И я, наконец, рассмотрела, кто был назначен козлом отпущения.

— Как опытный, взрослый мужчина не смог пролезть в постель к грязноволосой девке? Как?! — хлыст просвистел ещё раз.

Ул`харук, безропотно подставляясь под удары, преданно заглядывал в глаза вопящей истеричке.

— Ноамат как течные суки оседлают любого, кто носит член между ног. Но у тебя он вместо головы! — перехватив повыше хлыст, она двинула в лицо своему разочарованию, разбив увесистой рукоятью крепко сомкнутые губы в кровь.

— Остынь, Хангбринн! — рявкнула вторая собеседница.

Она оставалась невидимой. Высокая спинка кресла, в котором расположилась незнакомка, скрывала её полностью.

— Маг его уровня нам ещё пригодится. А ноамат, возможно, слишком разборчива. Или имеет специфические вкусы. Мальчишкой она не побрезговала.

— Ты это серьёзно? — визгливо расхохоталась Хангбринн. — Да я уверена, что эта сухая колода уже ей кого-то подсунула!

— Не страшно, — уверенно возразила невидимка. — Свой ближний круг илхарэсс не отдаст. Шади не любит делиться мужчинами. А на других найдём, как нажать. Но если твой менталист всё же прав…,- повисла недолгая пауза, — и ноамат не просто звероуст, а получила дар атэрэл рохафай…

— Одно слово Верховной жрице, и она лично затолкает грязноволосую в трохх, — продолжила фразу Хангбринн.

— А я всегда смогу договориться с Главным Храмом, — закончила разговор неизвестная, встала со своего места и вышла. Я лишь успела заметить край шёлковой одежды, мелькнувший тенью в моём крошечном окошке.

Хангбринн затихла, задумчиво теребя косу личного «мальчика для битья».

— Да. Ты ещё пригодишься, — она опустила голову и небрежно провела пальцами по мужским губам, стирая с них кровь. — Найду тебе занятие по силам.

С этими словами матрона устало упала в кресло и, бесстыже задрав лёгкие юбки, требовательно произнесла:

— Ну? И чего ты ждёшь?

— Это значит, что досточтимая позволяет мне войти в ближний круг? — сделав пару шажков на коленях, с надеждой спросил ул’харук.

— Это значит, — зашипела Хангбринн, подтягивая к себе дроу за длинную косу, — что госпожа пока не будет кормить тобой алтарь. — Намотала волосы на кулак и ткнула покорную голову себе в промежность.

Раздались влажные звуки. Ул’харук прекрасно знал, что от него требуется.

Я осторожно завозилась. Пора выбираться отсюда. Наблюдать эти «брачные игры» совсем не хотелось.

Нащупала скрытую мхом ступеньку и обернулась убедиться, что парочка достаточно увлеклась.

Белобрысая голова со знанием дела двигалась вверх и вниз между распахнутых женских ног. Младшая Мать Айрахвэл сладко постанывала, надёжно прикрыв веки.

Пора. Я тихо привстала, и звуки вдруг стихли. Мужская спина застыла, и, медленно повернувшись, чёртов менталист уставился мне в глаза.

Он не мог, не мог меня видеть! Но этот нахальный, уверенный взгляд прожёг мозг насквозь до затылка.

Меня затрясло. А дроу похабно облизнул свои мокрые губы и ехидно оскалился, победно сверкая зрачками.

Хангбринн недовольно зарычала, вогнала острые ногти в истерзанные мужские плечи и подтянула живую игрушку поближе, настойчиво понукая продолжать.

Ул’харук отвлёкся, а я пулей вылетела наверх, пока меня не застали «на горячем».

Отлично вышколенный слуга не повёл и бровью, заметив мой всклокоченный вид. С низким поклоном и без вопросов он молча продолжил путь.

— Госпожа! — Нит в отчаянии всплеснул руками, встретив меня в выделенных ноамат покоях. Нетерпеливым жестом отослал мальчишку и раскудахтался как квочка.

— Госпоже не следовало посещать покои илхарэсс в таком воинственном виде, — сокрушался он, выколупывая меня из доспеха.

— Госпожа должна вспомнить о женских нарядах и своей красоте — так принято в Правящем Доме, — недовольно тарахтел мелкий наложник, выбирая мелкий мусор и мох из моих волос.

— Госпоже не следует беспечно расхаживать одной по незнакомому замку. Это может быть опасно, — обрабатывал заживляющим средством мои ободранные ладони и колени.

— И, вообще, — резюмировал с умным видом, намывая меня в купальне, — юная ноамат должна находиться под постоянным присмотром взрослого сильного мужчины. — Поиграл он тощими мышцами и многозначительно приподнял бровь.

Я хмыкнула и брызнула в него водой. Он вытер ладонью лицо и сделал вид, что обиделся.

— Нит, я всё поняла, — мне вдруг захотелось договориться по-человечески. Ведь мальчишка искренне волнуется и заботится. Для меня так давно никто этого не делал. Он совсем ещё молод и, на моё счастье, не научился прятать себя настоящего за семью засовами.

— Нит, — я подгребла к нему поближе, цепляясь за бортик купальни, — я тебе обещаю, что буду внимательной и осторожной.

Тронула его за руку, а он совсем отвернулся.

И окатил из-за спины полным ковшом ледяной воды.

— Ах, ты-ы-ы… — от неожиданности я оторопела. А наглец засветился довольной улыбкой.

Ну… сам напросился! И перемахнула через бортик.

С визгом и воплями мы носились друг за другом, громя и разбивая всё, что попадалось на нашем пути. Господи! Как же мне этого не хватало! Я хохотала до слёз и чувствовала, как всё напряжение и страхи растворяются в разноцветной мыльной воде. В ней героически сгинул роскошный запас банных средств, преподнесённый придворными подхалимами. Туда ему и дорога!

Заботливо обмотав меня чудом найденной сухой тканью, Нит нацепил на бёдра куцее полотенце, и счастливые и растрёпанные мы радостно ввалились в спальню.

— Это кто? — запнулся полуголый мальчишка, опередив меня на полшага, и обернулся, вытаращив глаза.

Я выглянула из-за его плеча и горько вздохнула:

— Наложник. Новый… ещё один…

Глава 4

О, да! Подарок был хорош! Старшая Мать Айрахвэл не поскупилась, жалуя с барского плеча такое великолепие.

Когда отдавали наложника, предлагали не просто послушное тело. Его обвешивали таким количеством драгоценностей, чтобы непрозрачно намекнуть на щедрость руки дарующей. Новая владелица, избавляя презент от упаковки, оставляла красивый фантик себе, оценив размер благодарности, а содержимое использовала по своему усмотрению.

И нужно отметить, что илхарэсс была безгранично, безмерно признательна.

Изобилие вычурных украшений на ком угодно смотрелось бы вульгарно и нелепо, только не на этом экземпляре, застывшем молчаливым истуканом на мягком ковре моей спальни. С лоснящейся от ароматных притираний кожей и серебристой росписью на теле он напоминал искусную статую языческого божка. И ещё больше подчёркивал это сходство своей спокойной отрешённостью и закрытыми глазами.

Нит выставил руку, чтобы я оставалась на месте, и двинулся вперёд, очевидно, стараясь первым оценить возможную опасность. «Взрослый и сильный мужчина» обошёл по кругу неподвижно сидящий гостинец, привередливо осмотрел громоздкие драгоценности, изучил затейливую вязь на широких плечах, оценил объём мускулов. Убедился, что сей субъект действительно то, о чём я сказала. Одобрительно кивнул: мол, надо брать и, поймав сползшую с тощих бёдер ткань, оставил наедине с моей новой проблемой.