Я не умею прощать (СИ) - Стова Нийа

Гулко ударили барабаны. Тугая волна качнула стены. И под грузный ритмичный бой начался экзотический танец.

Поначалу медленный и томный. С закрытыми глазами и тягучими движениями. Ленивый полёт рук завораживал. От покачиваний узкими бёдрами было не оторваться.

Ритм ускорялся — танцоры по кругу спешили за ним, двигались резче и агрессивней. Звук угасал, и сонная пластика вновь возвращалась.

Рваный ропот ударных отодвигал реальность всё дальше и дальше. В теле под рубленый ритм просыпалась необъяснимая пульсация. Она посылала лаву по венам и странный колючий холод по коже, вводила сознание в душный томительный транс.

Резкий громкий удар! И прикрытые веки распахнулись. Мужские жадные взгляды яростно вцепились в единственную добычу, с отчаянной злостью стремясь перетянуть на себя желанное женское внимание.

Страх и ненависть, похоть и отвращение, страстное желание выжить любой ценой пришпилили меня к месту.

Бешеный напор чужой тяжёлой силы тупым тараном ударил в голову, стараясь вскрыть ментальные щиты. Нахальный взгляд исподлобья, полный непробиваемой уверенности, безошибочно указал на источник воздействия.

А ты на редкость настырный парень, отвергнутый ул’харук!

Матриархат? Покорные мужчины? Да они как голодные дикие звери растерзают в любой момент!

Давление быстро становилась сильнее. Казалось, я слышу противный скрежет, с которым корёжит мою защиту. Отвести взгляд не удавалось. Я глубже проваливалась в бездну чужого сознания. Ещё немного, и я сделаю всё, что он пожелает. Выберу его наложником, назначу своим богом и единственным господином.

Цепляясь за обрывки самообладания, сама не поняла, как сжала кисть сидящей рядом илхарэсс. Заметив моё состояние, королева метнула быстрый взгляд куда-то в сторону и властно вскинула руку. Музыка тут же смолкла.

— Ноамат не устраивает предоставленный ей выбор. Неужели в благородных Домах Нийдав’илла не нашлось более достойных мужчин?

Подданные зароптали. Со стороны торопыги Хангбринн раздалось злое шипение.

Не слушая ничьих возражений досточтимая Шаардрилл величаво поднялась со своего места, пнула ногой надоевшую ей игрушку и, жестом приглашая следовать за собой, молча удалилась.

Глава 2

— Признаться, официоз довольно сильно утомляет, — Старшая Мать Айрахвэл жмурилась от наслаждения, пока проворные руки слуг бережно разбирали сложную причёску и меняли церемониальный наряд на облачение попроще.

Сейчас, в объятиях мягкой кушетки, Шаардрилл меньше всего напоминала грозного монарха, чьё имя в страхе и почтении заставляло склоняться большую часть Подземья.

В личных покоях королевы царил уют и изящная роскошь. Огромный дровяной камин — ужасное в Подземье расточительство — окрасил мрачноватый будуар в приятный золотистый цвет. Моё измученное дорогой и насыщенным приёмом тело благодарно расслабилось в удобном кресле.

— Я предложила бы ноамат раздеться, — досточтимая выразительно глянула на мой доспех, — но люди стыдливы. Я ещё помню.

— Скорее, блюдут привитые им приличия, — признательно улыбнулась я. — Благодарю вас, ваше величество. Вы раньше встречали людей?

Илхарэсс жадно проследила за моей нехитрой мимикой и щёлкнула пальцами. Беззвучно вошедший мальчик-дроу деловито сервировал низкий столик сладостями и чашками с парующим напитком. Королева приглашающе повела рукой.

— Отвар лечебных трав Наземья. Согреет и успокоит.

Я с удовольствием сомкнула пальцы вокруг тёплой толстостенной чашки. Пах травяной чай божественно.

— Конечно, нет, — скупой кивок, и мальчик скрылся за дверью. — Встречать людей мне никогда не доводилось. Не настолько уж я стара.

— Оу, я совсем не это имела в виду… — о какой старости толкует это цветущее существо? Хотя, глаза реальный возраст выдавали.

— Я не о женском кокетстве сейчас, — илхарэсс вяло взмахнула кистью, — а о том, что Заблудшие очень давно нас покинули. Куда и откуда гнала их нужда, не известно. Они ушли своими неведомыми тропами. Унесли с собой свою сильную магию и редкие знания. Древнее хранилище Нийдав’илла перекопали до дна, пока определили расу белокожей ноамат. Разумеется, такую редкость Первый Правящий Дом упустить был не в праве. И не прогадал, — блекло-голубые глаза загадочно блеснули, — заполучив к себе на службу обладателя редкого дара. Я знаю, — прервала она меня на полувздохе, — дар только проявил себя. Он нестабилен и нуждается в укрощении. Но в распоряжении юной ноамат все знания и силы Нийдав’илла. Это, — илхарэсс кивнула на шильд с гербом на моей шее, — не только знак принадлежности, но и ключ ко многим дверям.

— Благодарю за оказанную честь и гостеприимство, — я почтительно склонила голову, — но хотелось бы узнать, каким образом мне предстоит быть полезной благородным Айрахвэл. В чём будет заключаться моя служба Дому?

Шаардрилл впилась в меня своими жуткими глазами, ещё раз прошлась внимательным взглядом по волосам и доспеху.

— Я не нуждаюсь в дополнительной защите или силе, Айрахвэл давно не воюют. Но показать особое расположение Темнейшей никогда не будет лишним. Оно заткнёт рты недовольным и наверняка спровоцирует скрытых врагов.

Кто бы мог подумать, что обычный лекарь в закрытой махтэри окажется настолько осведомлённым!

— Ноамат не должна так пугаться, — илхарэсс оценила по-своему моё застывшее лицо. — Не в традициях Первого Дома бездарно растрачивать бесценные приобретения. Здесь, скорее, мой личный интерес.

Я вопросительно выгнула бровь, стараясь демонстрировать всем видом, что верю каждому слову.

— Все знают, — продолжала королева, — тело Дошхора питает магия, а его Непостижимую Душу — эмоции всех в этом мире живущих. Чем белокожее племя насытило Источник, что он до сих пор к вам благосклонен? Настолько, что пробив лазурными водами камень и земную твердь, ждёт возвращения Заблудших у ваших заброшенных троп? Легенда гласит, что Ортхаэ дойсет тоскует, заставляя тело Дошхора постепенно слабеть и стареть. Но говорят, что люди однажды вернутся, чтобы остаться здесь навсегда, ведь Священное Озеро никуда их больше не отпустит.

Наговорившись, лукавое величество глотнуло отвара и медленно сомкнуло веки.

— Красивая сказка. Но почему вашему Озеру недостаточно того, что оно всегда имело?

— Когда-то имело, но не сейчас, — илхарэсс устало откинула голову на высокую спинку кушетки. — Мы давно прокляты, дитя. Прокляты собственными богами. Чем напитают душу мира народы, погрязшие в корысти и жестокости, предательстве и властолюбии? Какими чувствами живут женщины и мужчины, обречённые желать друг друга и ненавидеть? Мы не понимаем многого, пока молоды, пока страх и похоть владеют нашими умами. Но я стара, уже очень стара, — Шаардрилл рассмеялась скрипуче и тихо. — Мне нечего бояться. Власть и мужчины меня давно не привлекают. Богатство и почести не греют, как прежде. Удел старух смотреть и видеть чуть дальше, чем остальные. Блюсти равновесие. Равновесие! — она горько улыбнулась. — Даже среди лжи и подлости, жестокости и коварства. Мне некому уступить адамантовый трон. Злобной сучке Хангбринн хватило ума извести восемь единокровных сестёр и братьев — узнаю своё порочное отродье — но ей не хватит мудрости и терпения удержать в Подземье шаткий мир, который я взрастила собственными руками. Мне не стать больше матерью — время берёт жестокую плату. И зная это, моя последняя дочь уверена в своей неуязвимости. Закон не оставит у власти ту, что бездетна. Хангбринн прячет собственных выродков надёжней паучьей кладки. Но не подозревает, что старая Шади готовит отменный сюрприз. Мой уцелевший сын. — На губах королевы зазмеилась кривая ухмылка. — Мальчик находится там, где никто искать не додумается. А я подожду… Одно неверное движение — и я подвешу тварь на её вонючих кишках. Конфетку? — досточтимая невинно улыбнулась и участливо протянула вазочку с разнокалиберными кристалликами, вкусно пахнущими карамелью.