– Значит, ты берешь заказы на бытовую магию? – Поинтересовался Хартли, делая глоток кофе. Горькая, горячая жидкость скатилась по пищеводу, оставляя на языке сладковатое послевкусие. Таким ему казалось само общение со своей супругой. Оно всегда начиналось с его приказов, а заканчивалось то поцелуем, то еще более интимной близостью, как вчера, когда он отдал ей частичку собственной магии.
– Моя бабушка этим занималась. – Голос Эмили звучал равнодушно. Вся теплота досталась Уайетту за кофе. – Я отдала ее долги, и теперь сама принимаю заказы.
– Тратишь свой дар на такие мелочи. – Хартли не удержался от вздоха. Эта девушка не понимала собственной ценности.
– Я занимаюсь тем, что могу, и что мне нравится. – Отрезала Эмили. Резко поставила пустую чашку на стол и стала подниматься.
– Сядь. – Устало произнес Хартли. – Мы еще не закончили.
Он видел, что она стиснула пальцы, но все-таки опустилась обратно.
– Ты можешь заниматься своей… работой. Но я должен знать, что ты не выходишь за рамки.
– Что это значит?
– Это значит, что ты должна научиться контролировать не только свою магию, но и свой ресурс. Не хватало мне еще, чтобы ты подхватила дефатиус.
Хартли помнил рассказ Джеспара о том, как Эвелин слегла от магического истощения. И совсем не желал подобного для Эмили. А у его супруги от последних слов испуганно расширились глаза. Девочка еще толком не разбиралась в магии, а уже ринулась помогать остальным.
– Это болезнь, когда маг тратит больше, чем имеет в запасе. – Хартли не стал упоминать, что он до сих пор испытывает на себе последствия подобной неосмотрительности. Но в тот раз на кону стояла безопасность королевства. У него не было выбора.
– А когда вы забираете мою магию?
Хартли закатил глаза. Она забыла, с кем говорит? Может, стоит напомнить ей?
Улыбнулся, радуясь тому, что она не удержалась от язвительного комментария. Провокация это или нет, но сейчас он хотел воспользоваться ситуацией.
Медленно поднялся, обошел стол и наклонился над Эмили. Одной рукой оперся на подлокотник ее кресла, а второй легонько надавил на подбородок, поднимая ее лицо к себе.
– Когда я ее забираю, я полностью контролирую ее уровень. – Произнес он ей прямо в губы. – Но когда дело не касается магии, я легко могу потерять контроль.
48
На этот раз я не стала дожидаться, когда Хартли меня поцелует. Уперлась руками в его грудь и толкнула что было силы.
– Перестаньте!
– Я твой супруг, Эмили. – Напомнил Хартли, не отстраняясь от меня.
– Меня вынудили выйти за вас. Я этого не хотела.
– Многие женщины мечтали бы оказаться на твоем месте.
– Тогда зачем вы выбрали меня?
Хартли улыбнулся так, что у меня по спине побежали горячие мурашки. Кончиками пальцев коснулся моего лица и очертил его овал.
– Я предпочитаю штучный товар. А ты особенная, Эмили.
Я вспыхнула от сравнения меня с вещью. Хватит! Пусть он мне и муж, но я не собираюсь этого терпеть.
Выскользнув из-под руки дракона, я быстро пошла к двери. Не оборачиваясь, сказала:
– Благодарю за кофе. И за позволение продолжать работу. – Последнее я сказала со всей возможной иронией. Будто я бросила бы выполнять заказы, если бы он запретил! – Надеюсь, вы предупредите, если снова захотите нанести мне визит.
Я обернулась, только когда уже была в дверях. Хартли продолжал стоять у кресла. Смотрел мне вслед, но не делал попыток меня остановить. Только улыбался так, будто знал обо мне что-то, о чем я сама даже не догадывалась.
Я поспешила вернуться домой. Но едва успела закрыть за собой дверь, как в нее снова постучали.
– Ну кто там еще? – За это утро у меня было больше гостей, чем обычно бывало за несколько дней подряд.
– Дэйна Хартли, это Уайетт. Прошу, откройте.
Я выждала немного и открыла. Слуга Хартли держал перед собой небольшую деревянную шкатулку с тонкой резьбой.
– Дэйн Хартли велел передать вам. Это почтовая шкатулка. Вы можете связаться с дэйном Хартли в любой момент. Он получит ваше послание, где бы ни находился.
– Спасибо, Уайетт. – Я не стала просить его передать благодарность Хартли. Он делал это только для того, чтобы в очередной раз подчеркнуть, что будет контролировать каждый мой шаг.
Но с другой стороны, это позволит мне предупредить его о моей поездке в город, не возвращаясь в его дом. Раз уж я забыла ему об этом сообщить. А то вдруг решит, что я сбежала. И, чего доброго, еще нагрянет к нам, пока Федора будет одна дома.
А если повезет, и он все-таки вспомнит о своем обещании, то и правда начнет предупреждать, перед тем как прийти. Хотя для чего ему теперь приходить? Он ведь сам сказал, что моя магия скоро станет ему не нужна…
– Эмили, что у нас на завтрак?
Федора спускалась, потирая сонные глаза.
– А что ты хочешь? – Вчера я так ничего и не приготовила. Федоре пришлось ужинать хлебом с тонкими ломтиками копченой индейки и овощами. А мне после скандала с Хартли совсем кусок в горло не лез. И совершенно не было настроения стоять у плиты. А сегодня вот на завтрак ничего и не оказалось. – Как насчет пирога с персиками?
– Я за! Но тогда на обед будут бургеры!
– Если это так же вкусно, как и пицца, то я тоже за. – Я улыбнулась девочке и пошла на кухню. – Иди умывайся, а потом приходи помогать.
Федька кивнула и скрылась в ванной. А пока она умывалась, я стала готовить тесто. Перетерла масло с сахаром, по одному вбила яйца, перемешала и поставила на огонь немного молока. Пока оно нагревалось, добавила в муку разрыхлитель и снова все перемешала. Федора присоединилась ко мне, когда я уже добавила молоко и теперь тщательно вымешивала тесто.
– Что мне делать?
– Выбери три персика покрупнее, почисти и порежь дольками.
Пока Федора занималась персиками, я поставила на огонь чайник и зажгла огонь в духовке. Оставалось только сделать штрейзель.
– Эмили, ты ведь меня не выдашь этому Хартли? – Федора вдруг подняла на меня встревоженный взгляд.
– Боюсь, что он уже знает о тебе куда больше, чем мы думаем. Но обещаю – я ни за что не позволю ему тебя у меня отнять.
– А если он захочет вернуть меня обратно?
Я внимательно посмотрела на девочку. Мы не заводили раньше эту тему, когда поняли, что зеркальный портал закрылся. И если честно, я не была уверена, что смогу однажды снова его открыть. И сейчас, перед тем задать Фекле вопрос, я затаила дыхание, борясь с собственным малодушием.
– А ты сама хочешь вернуться?
– Нет! Не хочу! – Федора с такой силой рубанула по спелому персику, что кусочек отлетел и проехался по доске, оставляя на ней мокрый след.
– Тогда ты останешься здесь. И никакой Хартли не сможет отправить тебя в твой мир.
Федька что-то пробурчала себе под нос, но вскоре стала напевать одну из своих любимых песен. Что-то про ягоду-малинку, которая почему-то была холодной как льдинка. Но хотя бы не включала ее на телефоне.
Когда пирог отправился в печь, я поручила Федоре заварить чай, а сама поднялась в мастерскую, чтобы написать Хартли записку о том, что завтра я собираюсь уехать на весь день. Даже причину своей поездки написала: хочу купить обычные глиняные горшки, взамен тех, что он разбил.
Пусть я не могла высказать своему супругу все, что о нем думаю, но если у меня получится хоть на секунду заставить его признать, что он был неправ, это уже можно будет считать победой.
Пирог оказался просто восхитительным. Хрустящий штрейзель, сочная, ароматная начинка и рассыпчатое тесто так великолепно сочетались, что я не заметила, как мы умяли половину. На кухне расплывался аромат персиков и мяты от чая. Так умиротворяюще, будто и не было этого суматошного пробуждения и встречи с Хартли.
– Нет, нельзя такое готовить по утрам. А то оторваться невозможно. – Я налила нам с Федорой уже по третьей чашке чая, чтобы запить сладкий пирог.
