Егерь. Столичный гамбит (СИ) - Скиба Николай

Второе — останки добычи. Возле выжженного пня валялось то, что когда-то было оленем. Тушу не просто убили — её буквально разорвало стихией. Я присел на корточки, внимательно изучая разбросанные кости. Это точно была не работа хищника. Волк или медведь убивают точечно — перегрызают горло или ломают позвоночник одним ударом. Здесь же чувствовалась избыточная, показная жестокость. Мясо было сожжено дотла, кости раскиданы в радиусе десяти метров. Словно убийство совершили ради самого процесса уничтожения, а не для пропитания. А ведь Лина говорила, что гончие питаются мясом — зачем им доводить до такого состояния свою же пищу?

Третье и самое тревожное — запах. Обычная гарь от звериного жара пахнет паленой шерстью и плотью. Здесь же в воздухе витал острый запах озона. Это был аромат чистой, концентрированной магии огня — неестественной для живого организма. Я это знал точно, потому что вепрь-пламежор пах совершенно по-другому — его огонь был частью тела, биологическим процессом. А здесь огонь был внешним, призванным.

Моё нутро било тревогу. Мы шли по следу не зверя. Это был след разумного существа, владеющего магией огня. Могущественного и крайне нестабильного. Видения, которые посылал мне Режиссёр, внезапно обрели пугающий смысл. Тот огненный тигр, возникающий из воздуха… Брат пытался предупредить меня.

— Максим, — негромко окликнул Дамир, — что там?

— Ничего особенного, — ответил я, поднимаясь и отряхивая колени.

Кто-то или что-то с невероятной концентрацией огненной силы прошло здесь.

Сердце ёкнуло от нехорошего предчувствия.

А что, если экспедицию нарочно направили по этому следу? Что если это не случайное обнаружение Големов-Гончих, а преднамеренная ловушка?

Я оглянулся на растянувшуюся цепь охотников. Тридцать опытных воинов медленно двигались по следу, полностью уверенные в том, что охотятся на крупного, но предсказуемого зверя. Никто из них даже не предполагал, что их могут заманивать в засаду.

Тут же догнал Тобольда в голове колонны.

— У меня есть опасения по поводу этого следа, — начал прямо.

Тобольд обернулся, приподняв бровь.

— Ты чего строй нарушил, выскочка? Какие ещё опасения?

— Это не зверь, — сказал я, указывая на очередную выжженную отметку на дереве. — Посмотри на характер повреждений. Хаотичный, бессмысленный. Так не метят границы. Да и остатки добычи… Оленя разорвало избыточной силой, не для пропитания.

Тобольд нетерпеливо махнул рукой.

— И что с того? Просто крупный экземпляр. Мощный.

— Запах тоже не тот, — настаивал я.

— Слушай, парень, — Тобольд остановился и повернулся ко мне. В его глазах мелькнуло раздражение. — Я водил экспедиции, пока ты ещё козу пас в своей деревне. Что ты о себе возомнил?

— Я просто говорю, что это может быть не то, что мы ожидаем.

— Ага, — усмехнулся Тобольд. — Может, это вовсе не зверь, а какой-нибудь маг-отшельник решил погулять по лесу? Глубинный ходок вышел встретить лично тебя? Или, может, сам король приехал погреться у костра? Не зазнавайся со своей королевской особью! Ты всё ещё ничего не умеешь, ты слишком молод!

Несколько ближайших участников экспедиции обернулись на наш разговор. В их взглядах я читал снисходительное недоумение.

— Максим, — мягко, но настойчиво сказал Тобольд, — здесь работают профессионалы. У каждого за спиной десятки операций. Не стоит деревенскому парню учить их работе. Видели мы уже такое, и ничего не происходило.

В глазах Тобольда горел азарт близкой цели. Он уже видел себя возвращающимся с добычей, получающим благодарность от барона. Мои предостережения лишь мешали этой картине.

— Если вы такое уже видели, это говорит лишь о том, что до этого вам везло, — коротко ответил я, а затем добавил твёрже: — Но идти в эту ловушку глупо. Не собираюсь этого делать.

Тобольд мгновенно напрягся и взглянул на своих людей. Ближайшие участники экспедиции следили за нашим разговором, их лица выражали любопытство и настороженность.

— Что ты сказал? — его голос стал опасно тихим.

— Я сказал, что это ловушка, — повторил спокойно. — И я не намерен туда идти.

Командир сделал шаг ко мне.

— Слушай меня внимательно, деревенский, — прошипел он, но достаточно громко, чтобы слышали остальные. — Ты получил прямой приказ от барона участвовать в этой экспедиции. Нарушение приказа карается полевым судом, который мы проведём прямо здесь. И здесь же тебя похороним, если потребуется.

Его глаза сверкнули.

— Так что… Ты решил нарушить приказ барона? Объявить себя дезертиром? — Тобольд повысил голос, чтобы все слышали. — Потому что именно так это выглядит.

Вокруг нас уже собралась небольшая толпа. В глазах Мастеров и Звероловов читалось осуждение — для них я был бунтовщиком.

Я медленно выдохнул. Выбора больше не было.

— Понятно, — сказал наконец. — Идём дальше.

Тобольд кивнул, явно довольный тем, что молодой выскочка наконец проявил разумность, и махнул рукой, подавая сигнал продолжить движение.

И какие остаются варианты?

Сбежать?

Глупо. Тридцать охотников с питомцами — против меня одного? Даже если удастся оторваться первые несколько километров, они меня всё равно настигнут. А если поймают — убьют на месте как дезертира.

Спорить дальше? Бесполезно. Он упёрся как баран, а авторитет для него слишком важен. Если продолжу, это только окончательно настроит группу против меня.

Вспомнив настойчивость, с которой советник Арий отправил меня в эту экспедицию, я окончательно убедился: это ловушка. И расставлена она специально для меня, к королевским рысям проявили слишком сильное внимание. Ну а иначе какой смысл приставлять деревенского новичка к группе ветеранов? Мне ведь об этом уже сказал Дамир. Если бы действительно хотели проверить мои навыки, Тобольд получил бы соответствующие инструкции и прислушался бы к моим предупреждениям. Но ему — плевать. А значит причина, по которой нахожусь здесь, совсем иная.

Теперь побег выглядит ещё хуже — я останусь один, лишившись поддержки целого отряда.

Остаться? Да, опасно. Но это единственный путь, который даёт мне хоть какие-то преимущества. Если цель действительно я, то уж лучше буду в окружении Мастеров и Звероловов.

Я посмотрел на медленно двигающуюся группу. Тридцать воинов, уверенных в своей силе. В суматохе боя у меня будет шанс увидеть противника, понять его возможности, может быть, даже нанести ответный удар.

Мой взгляд упал на Дамира и Лину. Они с тревогой смотрели в мою сторону и явно почувствовали напряжение в разговоре с Тобольдом. Молодые и неопытные. Ягнята для волков.

Что ж, позволю ловушке захлопнуться. Превращу засаду врага в поле боя, где у меня будет шанс.

Я неспешно вернулся в общую цепь, внешне смирившись с решением Тобольда. Дамир и Лина переглянулись между собой.

— Всё хорошо? — тихо спросил Дамир.

— Да, — коротко ответил я, а затем добавил тише: — Но будьте осторожнее. Что-то здесь не так.

Дамир нахмурился.

— В смысле?

— Следы странные. Если что — держитесь позади. Не лезьте в первые ряды.

Лина испуганно посмотрела на брата, но кивнула. Дамир также молча согласился, хотя в его глазах читались сомнения.

Группа продолжила движение по следу, и я начал изучать местность совсем с другой стороны. Теперь меня интересовали не признаки дичи или особенности поведения зверей, а тактические возможности ландшафта.

Справа от тропы — густой подлесок с поваленными стволами. Хорошее укрытие, но слишком плотное для манёвра. Слева — пологий склон, покрытый молодыми деревьями. Больше места для движения, но мало настоящих укрытий. Впереди тропа сворачивала к небольшой поляне, окружённой высокими дубами. Если драка начнётся там — окажемся в ловушке, словно на арене.

План «А» — использовать экспедицию как прикрытие. В хаосе боя найти возможность отступить или нанести неожиданный удар по настоящему противнику. Но у меня всегда был план «Б».

Пришлось незаметно отстать от основной группы, сделав вид, что проверяю правый фланг. Дамир обернулся, но я махнул рукой, мол, скоро догоню. Убедившись, что на меня не обращают внимания, осторожно наклонился к Красавчику, который семенил рядом с моей ногой.