Егерь. Столичный гамбит (СИ) - Скиба Николай

Она накапливалась, как давление в котле, готовом взорваться.

И я позволил ей выйти.

Нож в моей руке мгновенно вспыхнул серебристым сиянием. Воздух вокруг лезвия закружился, превращаясь в плотную спираль ветра, которая обволакивала металл. Короткий клинок словно удлинился — вокруг него сформировалось подобие прозрачного меча из чистой стихии.

Завихрения воздуха пульсировали в ритм с сердцебиением Актрисы, испуская тихий свистящий звук. Я чувствовал серьёзную силу, сосредоточенную в рукояти. Это было похоже на то, как будто я держал не нож, а сгусток урагана, готовый вырваться наружу при малейшем движении.

Нужно было проверить, на что способен этот клинок.

Подошёл к ближайшему кустарнику — толстые ветви орешника толщиной с большой палец. Обычным ножом пришлось бы долго пилить и ломать, чтобы прорубить себе проход через такую поросль.

Размахнулся и нанёс удар.

Окутанное ветром лезвие прошло сквозь древесину как через масло. Толстые ветви разлетелись в стороны. Это было настолько просто и чисто, что срезы выглядели отполированными. Воздух, сжатый вокруг клинка, усилил режущую способность в несколько раз.

Я выдохнул и позволил энергии рассеяться. Серебристые завихрения исчезли, оставив в моей руке обычный нож. «Проводник воли» действительно оправдывал своё название.

Обернулся к стае. Актриса довольно мурлыкала, явно гордясь тем, что именно через неё удалось получить эффект. Афина одобрительно рыкнула, а вот Режиссёр…

Брат скалился. В его оскале читалось откровенное недовольство тем, что всё пошло не по его сценарию. Он явно рассчитывал на то, что без его помощи я ни на что не буду способен, а получилось наоборот — вожак нашёл способ использовать стихию ветра через его сестру.

— Недоволен? — спросил я, пряча нож в ножны. — А зря. Лучше бы сразу показал, вместо того чтобы корчить из себя недоступную принцессу.

Режиссёр фыркнул и демонстративно отвернулся, но в его позе уже не было прежней самоуверенности.

— Запомни, — сказал холодно, глядя ему в спину. — Я вожак этой стаи и не буду зависеть от твоей воли и капризов. Не хочешь сотрудничать? Всегда найду альтернативу. И подумай вот ещё над чем, дружок. Раз ты посылаешь мне эти образы, значит это в первую очередь нужно тебе.

Режиссёр повернулся и издал низкий, почти жалобный звук — что-то среднее между рычанием и мурлыканьем. Я опешил от неожиданности. Гордая рысь, которая только что демонстрировала королевское презрение, вдруг подошла ко мне и заглянула прямо в глаза. В её взгляде не осталось и следа высокомерия — только покорность и нечто похожее на извинение.

А затем, впервые за всё время нашего знакомства, он опустился на землю, прижав брюхо к траве и вытянув передние лапы. Классическая поза подчинения.

— Вот теперь другое дело, — буркнул я, сдерживая желание немедленно погладить зверя.

Афина довольно рыкнула, подошла ко мне и уселась рядом.

— Ладно, котятки… Домой.

Я отправил всю стаю в потоковое ядро и тихо побрёл обратно в лагерь. Дежурный насторожился, когда заметил меня возвращающимся из леса.

— Эй, ты куда ходил? — окликнул он вполголоса.

— По нужде, — коротко ответил я. — Показать куда?

Мастер помедлил, явно оценивая мой тон, затем махнул рукой и отвернулся.

Устроившись на своём месте рядом с притихшими Дамиром и Линой, долго не мог заснуть. В голове крутились противоречивые мысли.

С одной стороны, всё утро я был уверен, что мы идём прямо в ловушку. Стоит доверять своему чутью, когда что-то выглядело неправильно, обычно так и оказывалось.

Но с другой стороны — день прошёл, а никто на нас не напал. Тридцать опытных воинов прошли по следу несколько километров, разбили лагерь, поужинали и легли спать. Всё мирно, всё спокойно. Почему нет опасности со стороны хищников вполне понятно, но ловушка?

Может быть, я действительно ошибся? Возможно, Огненные Големы-Гончие именно так и ведут себя — хаотично, избыточно агрессивно, оставляя за собой выжженную пустошь? В конце концов, это магические существа, они могут поступать не так, как обычные звери.

Тобольд и остальные ветераны прошли не одну охоту. Примитивную, но охоту. Если бы что-то было не так, они бы заметили. Я же в их деле новичок, каких бы зверей ни приручил в своей глуши.

Но другая мысль не давала покоя и заставляла ворочаться на жёсткой подстилке.

А что, если это именно то, на что и рассчитывает противник? Заманить нас всё глубже в лес, подальше от безопасной зоны, отрезать все пути к отступлению. Ведь если кто-то действительно планирует засаду, логично было бы дождаться момента, когда группа окажется в самом уязвимом положении.

Мы прошли уже довольно далеко от границы зоны первого уровня. Обратный путь займёт не меньше, чем половину дня, а значит, быстро отступить уже не получится. Если завтра зайдём ещё дальше, то в случае серьёзной угрозы мы окажемся полностью отрезанными.

Я перевернулся на бок, пытаясь найти удобное положение на неровной земле. Сомнения грызли изнутри. То ли я параноик, который видит угрозы там, где их нет. То ли остальные — беспечные дураки, которые идут навстречу собственной гибели.

Красавчик до сих пор не вернулся. Я закрыл глаза и попытался почувствовать ментальную связь с горностаем. После эволюции дальность восприятия значительно увеличилась — теперь я мог ощущать местонахождение питомцев на большом расстоянии. Слабая, едва заметная нить тянулась куда-то на северо-запад. Красавчик был далеко, но жив и в безопасности. Связаться с ним на таком расстоянии я не мог — связь была слишком тонкой, но само её наличие успокаивало. Значит, с ним всё в порядке. Возможно, он ещё ищет Григора, а может быть, уже нашёл и они в пути.

А может быть, помощь вообще не понадобится, и завтра мы спокойно найдём настоящих Огненных Големов-Гончих, добудем их сердца и вернёмся в столицу с выполненным заданием.

Эта неопределённость была хуже любого известного врага. По крайней мере, с противником можно было драться, а с сомнениями в собственной правоте — нет.

Я глубоко вдохнул ночной воздух, пропитанный запахом росы и древесной смолы, и заставил себя расслабиться. Завтра всё прояснится. Либо мои опасения окажутся пустыми, либо подтвердятся. В любом случае, нужно оставаться в максимальной готовности.

Разбудил меня приглушённый голос дежурного. Лагерь ещё только начинал просыпаться — кто-то потягивался, кто-то перебирал снаряжение. Солнце висело низко над горизонтом, окрашивая верхушки деревьев золотистым светом.

Я быстро собрал рюкзак и проверил снаряжение.

Дамир потягивался рядом со своей подстилкой, а Лина уже собралась и была готова к выходу. Оба выглядели отдохнувшими после ночного сна, но вчерашний разговор с Тобольдом оставил след — в их взглядах читалась настороженность.

— Доброе утро, — сказал парень, подходя ко мне. — Как спалось?

— Нормально, — ответил я, надевая рюкзак. — Готовы?

— Да, вот только… — он помедлил, поглядывая в сторону Тобольда. — Этот ваш разговор вчера… Ты действительно думаешь, что нас ждут проблемы?

— Не знаю, — честно ответил. — Возможно, я просто перестраховываюсь. Но лучше уж быть настороже.

Лина подошла к нам.

— А я верю тебе, Макс, — сказала она с серьёзным выражением лица. — Если чувствуешь опасность, значит, буду аккуратна.

Дамир удивлённо посмотрел на сестру.

— Лина?

— А что? — она пожала плечами. — У него рысь третьей ступени, Дамир. И потом, хуже от осторожности не будет.

Тобольд тем временем подавал команды к построению. Группа быстро собралась и двинулась в путь. Сегодня мы шли более компактно — участники экспедиции держались ближе друг к другу, а след становился всё более отчётливым.

Через час пути лес начал редеть. Высокие дубы и сосны уступали место низкорослым кустарникам и полянам, покрытым выжженной травой. Воздух становился суше, и в нём появился едва заметный запах гари.

— Приближаемся, — объявил Тобольд, останавливая колонну. — По следам видно, что логово где-то рядом.