По праву дракона (СИ) - Счастная Елена

— Спасибо! — я лишь коротко глянула на него и отвернулась к окну. — Но за свою жизнь и видела уже слишком много того, о чём хотела бы забыть.

Теперь вид изуродованных рук Айлиры стал ещё одним сюжетом в череде моих ночных кошмаров. Обратно мы поехали молча. Кажется, Сайлас и правда был очень собой доволен, он вызвал во мне такую бурю эмоций, что хватит на несколько дней — а уж приятные они или нет, его, похоже, не волновало.

Илэйн тоже гневно пыхтела, сидя на своём месте, и просто смотрела на улицу — как проплывают мимо витрины торговых лавок и прохожие бегут по своим делам в несколько раз быстрее.

— Остановите здесь! — вдруг бросила она. — От ваших выходок, Сайлас, у меня разболелась голова! А дома нет капель от мигрени. Мне нужно в аптекарскую лавку.

Сайлас подал знак кучеру, и тот остановил экипаж ровно напротив входа в аптеку.

— Пожалуйста! — ответил он в том же тоне, будто не чувствовал за собой никакой вины.

— Надеюсь, что всё то время, что я буду ходить за каплями, вы будете молчать! — пожелала Илэйн и, нервно поддёрнув подол, вышла.

Но Сайласа хватило ненадолго. Сначала он и правда сидел смирно, а затем вдруг встал и пересел ко мне на противоположную сторону экипажа.

— Не приближайтесь! — предупредила я.

— Почему же? — он вскинул рыжие брови. — Думаю, вам стоит уяснить ещё кое-что, Марселина. Драконы заинтересованы в вас лишь потому что ваша инициация поднимет их статус до небес. Валтаир не порвёт со своей невестой ради вас, а Тариан вступил в этот спор лишь ради соперничества со своим единокровным братом. В случае победы они сделают то, что должны, и забудут о вас в тот же миг. И только я приму вас даже опороченную ими, даже после ритуала, право на которое, возможно, не сумею доказать. Однако вы придёте ко мне. И вам стоит помнить об этом.

Он бросил короткий взгляд в окно экипажа, а когда я лишь повернулась посмотреть, что привлекло его внимание, он обхватил моё лицо ладонями и уверенно повёл его к себе.

Я ощутила короткое прикосновение его дыхания к губам, вскинулась, противясь столь наглому напору, и уперлась в его предплечье обеими ладонями отклонилась, не позволяя себя поцеловать. Однако он был сильнее — намного, и и моё сопротивление всё-таки потонуло в его усилии.

Сухие прохладные губы прижались к моим. Я завертелась в его хватке, пытаясь прервать нежеланную и искренне противную мне близость. Но получилось это у меня лишь когда он сам меня отпустил.

Я перевела дух и резко провела по губам ладонью.

— Экий вы мученик! — выдохнула, толкнув его в грудь. — И это вы сделали, наверное, из чувства долга? Это поможет Айлире и другим детям? Так ведь?

Усыпив его бдительность гневной отповедью, я размахнулась и влепила ему хорошую пощёчину. Пожалуй, ей можно было гордиться!

Сайлас втянул носом воздух, и показалось, что сейчас он просто из злости повторит свою атаку, но дверца кареты открылась, и тётушка прошла внутрь, а увидев Сайласа на своём месте, очень удивилась.

— Позвольте! — свела плавные брови. Игнит молча уступил, и, когда все устроились, Илэйн вдруг радостно прощебетала, явно стараясь смягчить всеобщее напряжение: — Сейчас встретила Лилину Аронскейл, представляете? Какая всё-таки приятная женщина. Я предложила ей подвезти её — с вашего позволения, Сайлас — но она почему-то отказалась. Хоть погода портится!

Я невольно посмотрела на улицу — там и правда не было уже никакой Лилины, зато пошёл дождь. Затем перевела взгляд на Сайласа — и заметила, как по его губам скользнула удовлетворённая улыбка.

Расстались мы с ним почти врагами, я даже не стала прощаться, лишь забрала плащ и первой выскочила на улицу, как только экипаж остановился у дома Илэйн. Первое, что я сделала, войдя в дом, поднялась в свою комнату, вынула подаренный Сайласом цветы из вазы и сунула их в руки поспешившей следом горничной:

— Выбросьте немедленно!

— Но… они такие красивые, — вздохнула она. — Можно я хотя бы оставлю их себе?

Я закатила глаза: да, сами по себе цветы были ни в чём не виноваты, мне просто не хотелось, чтобы в моей спальне хоть что-то напоминало о Сайласе.

— Поступайте, как знаете. Хотите — оставьте себе, только чтобы я их не видела!

Жаки присела в книксене и убежала, одной рукой прижимая к себе букет, другой — вазу. Я спустилась обратно в гостиную, где уже сидела тётушка, глядя в залитое дождём окно.

— Вы знали — об этих детях? — спросила я тихо, медленно подходя ближе.

— Конечно, я знала, — вздохнула Илэйн. — Справедливости ради, я не могу сказать, что Сайлас обманывает тебя. Он говорит правду. Ещё когда была жива её величество, она сразу озаботилась бедой несчастных крошек, которые родились после утраты Зерна и Ока Игнитов. Но что бы она ни делала, что бы мы все ни делали, ничего не помогало. К сожалению, сейчас такое положение дел стало привычным. Одно лишь неизвестно…

— Пробудится ли в таких детях магия? — закончила я её мысль.

— Да. Боюсь, если это не случится, то клан Ашгард ждёт окончательный упадок в течение буквально нескольких лет.

Я села рядом с ней на диван, и Илэйн накрыла мои лежащие на коленях ладони своей.

— Боюсь, я больше не могу позволить себе роскошь выбирать, — вздохнула я. — У меня нет совершенно никаких идей насчёт того, как пробудить мою магию иным образом, без “слияния”. Я не могу подвергнуть всех этих людей дальнейшим страданиям. Я должна сделать всё, что в моих силах.

— Если не ошибаюсь, у Тариана Шедлоу есть какая-то идея… — всё-таки упомянула его Илэйн, хоть все эти дни старалась лишний раз не называть его имя.

— Вы же просили меня держаться от него подальше, — слегка уколола я её.

— Если сейчас у тебя нет иного выхода… Тебе просто придётся быть очень осторожной. И держать голову в холоде, ты понимаешь? — тётушка внимательно на меня посмотрела.

— Конечно, я понимаю! — фыркнула я. — Если Шедлоу начнёт вести себя неподобающе…

— Боюсь, если это случится, ты уже не сможешь это осознать, — строго прервала меня Илэйн. — Но… Я всё-таки надеюсь, что ты разумнее адепток Нэстериона. Сегодня я составлю письмо с просьбой заехать к нам. Тебе придётся выяснить всё что можно о его планах.

Она встала и, хлопнув перчатками по ладони, посмотрела на меня сверху вниз, будто хотела ещё раз увериться, что я настроена решительно.

— Я… сама составлю.

Тётушка кивнула и пошла к себе. Я же ещё немного посидела, размышляя над тем, что ждёт меня дальше. Обучение, установление связи… Что это вообще значит? И не превратится ли это в некую ловушку? Что бы Сайлас ни говорил, смысл некоторых его слов был верным: что Валтаир, что Тариан явно преследуют свои цели.

Решив, что, если ничего не сделаю, так ничего и не узнаю, я переоделась в домашнее и села писать письмо. Текст не складывался. Раз за разом он начинался с колкостей и каких-то странных размытых упрёков, и мне буквально приходилось заставлять себя быстрее переходить к сути. В конце концов, я вообще писем никогда не писала! А это оказалось не таким уж простым делом.

Но наконец у меня сложилось достаточно сухое и деловое послание буквально в трёх строках. Я отдала его лакею с просьбой передать Тариану Шедлоу, и тот, вооружившись зонтом, отправился выполнять поручение.

И лишь через некоторое время я поняла, что не указала время, когда вирму следовало приехать — возможно, в неосознанной попытке ещё немного отодвинуть решающую встречу. И это сыграло со мной злую шутку. Лакей вернулся довольно скоро с отчётом о том, что отдал письмо прямо тару Шедлоу в руки. За окном окончательно потемнело, его заволокли непроглядные серые тучи, а дождь разошёлся так, что за его пеленой нельзя было рассмотреть противоположную сторону улицы.

Успокоившись, я решила, что Тариан точно не приедет в такую погоду — ну кому вообще хочется добираться сюда по через ливень? Перед ужином я разместилась у себя в комнате на софе с книгой и уже приготовилась провести мирный вечер за чтением и общением с Зори, как отчётливо услышала внизу звон дверного колокольчика.