— Что-о-о⁈ Да я его в драконью колбасу сверну! — рявкнул алхимик. Потом, видимо, мысленно сравнил несравнимое и поправился. — В перегонный куб запихаю, расщеплю, поджарю на горелке и… и!
— Ну да, но он сам об этом не знает, — прервала я страшные угрозы в адрес Его Светлости. — Честное слово.
— Опять магией эфира баловалась⁈ — сурово вопросил дедуля Шарль, сдвигая густые кустистые брови.
— Ага, — покаялась я.
— Случайно, конечно же.
— Ага…
— Ну что ж ты будешь делать? — покачал головой Шарль.
— М-м-м… обедать? — предложила я. И подхватив одну единственную дорожную сумку, потащила ее в дом. СЛедом за мной направился и мастер с домовым.
— Хани, иди сюда! — крикнула я и из лаборатории выскочила моя юная помощница. — Познакомься. Это дедушка Шарль — самый лучший алхимик Таласа.
— Еще одна девочка? — расплылся в широкой улыбке мастер Вингольд и неловко погладил единственной рукой рыжие кудряшки.
— И не только, — я заметила в окно, как по дорожке к нам направляется бабуля Эльжбета с фирменным пирогом в руках. — Кажется, сегодня у нас будет гостей полон дом.
Шарль Вингольд моментально вписался в жизнь Алхимической лавки, словно так и должно было быть изначально. Хотя почему «словно»? Именно так и было правильно.
Мастер активно взялся воспитывать меня, Хани и кота за компанию. Буквально за пару дней он навел в доме почти армейский порядок. Придирчиво проверял пыль под диваном, снимал пробу с яшиных кастрюль и практически ночевал в лаборатории, дотошно проверяя мою работу. Накосячить с таким контролем было почти нереально.
Разве что с тетушкой Бетти у них пока явно было все сложно и непонятно. Увидев друг друга они буквально оторопели, а после засмущались как юные влюбленные, застуканные родителями в амбаре за поцелуями.
С того дня у нас буквально не переводились пирожки тетушки Эльжбеты, а дедуля Шарль каждое утро начинал с тщательного бритья и дотошного выбора камзола. Но пока что дело дальше традиционного пожелания «доброго утро» не заходило.
Как дети, честное слово!
Хотя чья бы корова мычала. Прошло почти пять дней с того злополучного ужина и с того момента, как мы в последний раз виделись с Нейтом. К моей радости и ужасу одновременно больше о ректоре не было ни слуху ни духу. Хотя первые два дня я без конца дергалась, ожидая, что герцог передумает и сдаст меня, но так и не дождалась ни саэра Ридара, ни дознавателей.
Интересно, чем таким занят Высший маг? Я с досадой прикусила губу. Может как раз готовиться к свадьбе со своей ненаглядной мымрой Жаклин?..
— Злата! В каких облаках ты витаешь? — вырвал меня из мыслей недовольный голос Шарля. — Осадок давно кристаллизовался, скорей добавляй русалочий жемчуг!
Торопливо ойкнув, я покраснела и потянулась за ступкой, в которой до того растолкла десяток жемчужин, превратив хрупкий перламутр в порошок.
Пожилой мастер осуждающе покачал головой, но больше комментировать не стал. Да я и сама понимала, что веду себя глупо.
Отвлекаться во время любой работы плохая идея, а уж в химической, то есть алхимической лаборатории, еще и смертельно опасно.
И это при том, что у нас наконец-то появились действительно стоящие и платежеспособные клиенты. После того случая с зельем для студентов по городу со скоростью молнии разлетелся слух, что в алхимической лавке в Академии умеют готовить старинные надежные и могущественные зелья, смеси и алхимические элементы.
— Ну вот, можешь, когда захочешь, — старый мастер придирчиво осмотрел на просвет готовое зелье, осторожно держа раскаленную реторту лабораторными щипцами. — Цвет ровный однородный, взвеси нет. Что у нас дальше на сегодня?
— М-м-м… — я заглянула в тетрадь, в которой вела запись заказов. — Из срочных зелье роста для фермера. Ему нужно обработать землю перед посевной. Остальное можем оставить на завтра. Но тут нужен большой объем. Почти двадцать литров концентрата.
— Лады, — Шарль хлопнул единственной ладонью по столу. — Начинай готовить основу, а я тебе пока магические компоненты разложу. Хм… кажется, кто-то стучит? Или это уже у меня, дурака старого, уже в голове бухает?..
Оказалось, что не казалось.
Я выскочила на порог лавки и почти уперлась в делегацию, которую возглавлял глава городской гильдии алхимиков Ингвар Гаюс. Вместе с ним был уже знакомый мне работник магистрата, пожилой саэр Хайнц с густыми кавалерийскими усами, которому я оплачивала пошлину за работу. Замыкали шествие еще пятеро незнакомых мне мужчин.
— Почтенные саэры, чему обязана таким визитом? — вежливо осведомилась я у сборища, но мой вопрос просто самым наглым образом проигнорировали.
— Вот, уважаемый, только взгляните, — обратился Ингвар Гаюс к работнику магистрата. — Эта, с позволения сказать алхимичка, позволяет себе производить сложносоставные зелья и элементы без лицензии! Мало того, у нее еще и малолетний ребенок проживает. А согласно постановлению сорок восемь «бэ» дети до десяти лет не могут проживать рядом с потенциально взрывоопасным алхимическим производством. Требую немедленно прикрыть этот вертеп, а несчастную малютку о срочно изъять и поместить в приют.
— А вот я требую объяснений! — повысила я голос. — Что здесь происходит?
— Саэра Вингольд, — вперед выступил чиновник магистрата. — На работу вашей Алхимической лавки поступил целый ряд жалоб на нарушения законодательства. Позвольте мы осмотрим лабораторию.
— Не позволю, — встала я в позу, демонстративно складывая руки на груди. — Саэр Хайнц, насколько я знаю алхимия, как и производство артефактов, а также магических кристаллов отнесено к «тайной» деятельности. И согласно Указу его Величества, мастера могут никого не впускать, чтобы не выдать свои секреты и рецепты. Или у вас есть постановление суда или прокурора?
— Ага! — вновь завелся крикливый конкурент. — Отпирается!
— А хоть бы и так!
— Ингвар-Ингвар, а ты все никак не угомонишься… — за моей спиной прозвучал пожилой, но все еще звучный голос Шарля Вингольда. — Зря я пытался из дерьма человека сделать. Такое как ты только и умеет что вонять и другим гадить. Что, думаешь, не догадался я, из-за кого в тот день взрыв в лаборатории произошел?
— М-мастер⁈ — воскликнул конкурент неожиданно тонким фальцетом. — Ч-что⁈ К-как вы тут… И это не я был! У вас нет доказательств!
— Ты-ты, — хмыкнул дедуля. — А я тут обыкновенно. Приехал вот, внучку свою премудростям алхимическим учу, в подмастерья взял. Работаем помаленьку, заказы берем. Лицензия моя в порядке. Проверяйте хоть обпроверяйтесь все.
Этот момент мы успели обсудить с первого дня появления дедули Шарля. Лицензия алхимику выдавалась пожизненно и хотя ее могли отозвать, скажем, за совершение преступления, но у мастера Вингольда она, естественно, все еще была действующая.
— Допустим, — согласился саэр Хайнц, делая себе какую-то отметку и бросая злой взгляд на Ингвара, мол «Во что ты тут меня втягиваешь⁈» — А что на счет некой Хани Поттер? У вас в Алхимической Лавке действительно проживает малолетний ребенок?
— Не совсем, — пробормотала я.
— Не совсем ребенок или не совсем живет?
— Хани Поттер находится под опекой Академии и находится в Лавке как воспитанница этого учебного заведения. А в законе сказано лишь о личных и приемных детях. Можете уточнить этот момент у ректора Нейтана Ридара.
— Всенепременно, саэра Вингольд, — согласился бюрократ из Ратуши. — Более не смеем вас задерживать.
Делегация удалилась, а мы вновь вернулись к своим ретортам и перегонному кубу. Точнее просто толкнула почему-то незапертую дверь в лабораторию и с порога поняла, почему маленьким детям запретили находится рядом с лабораторией.
Вначале я краем глаза увидела, как Хани едва не ныряет в чан с синильной кислотой, а после бросается к другому, в котором ждала своего часа ртуть.
Боже мой! Пары и одного и второго вещества смертельно ядовиты.
Но прежде чем я успела бросится к девочке, она сама к нам повернулась и я замерла увидев ее глаза. В них не было ни белка, ни радужки, ни зрачка. Ее глаза полностью затопило расплавленным магическим золотом.
