Травоядный. Том III (СИ) - Белин Лев

— Приготовьте яйца! — бросил я приказ. — Шайя!

И первая стрела рассекла пространство и вонзилась в глазницу тигрида наверху, он перелетел через зубья и рухнул средь защитников. И тут уже в нас полетел первый залп. Я уклонился от одной стрелы, проскочил ещё одну. Но вот несколько влетели в тех, что позади, и ещё около пяти в толпу невольников. Кто-то попадал, но яйца не бросили, продолжая бежать, наступая на ещё живых собратьев.

— Бросай! — заревел я истошно.

И тут в ряды хищников полетели яйца тварей! Некоторые не долетали и ударялись об землю, другие докатывались до воинов, и их тут же протыкали копьём или мечом, что совсем не понравилось жителям.

— И-у-у-у-у!!! — завизжала первая тварь, выбравшаяся из яйца прямо среди хищников.

— Это ТВАРЬ! — заревел какой-то левид грозным басом, перед тем как паук впился в его голову, не прикрытую шлемом.

Уггель влетел в своих бывших товарищей и начал орудовать мечом! Невольники бросились в стороны, кто-то уронил яйцо, и тварь вылупилась среди них! Она тут же начала бросаться, отрывать головы травоядным! Мы кинулись по бокам к срезающимся хищникам! Стрелы и болты влетали в моих соратников, мечи секли головы, копьём протыкали животы!

На меня кинулся закованный в броню волк, я уклонился от меча и скользнул кинжалом в сочленение доспехов на плече! Он рыкнул от боли и отпихнул меня щитом, тварь кинулась сзади, и только возникший дым не дал ей впиться мне в горло! Зато я ухватился за её лапу, влил энергию и метнул в волка!

Тот заревел: «Первая сфера — зверь!!!»

Он начал увеличиваться, ремни доспехов лопались! И тут все начали активировать Дары, и всё вокруг превратилось в ад! Сверху лилось пламя и ветер, твари бросались с разных сторон! Свистели стрелы и болты! Кровь лилась на камень, заливала всё вокруг под крики боли и смерти!

— Марк! Птицлинги летят с арены! — кричала Шайя, накладывая очередную стрелу.

«Нужно открыть ворота! Неизвестно, сколько займёт этот бой!» — подумал я и рванул между хищников и травоядных.

Я уклонялся от стали, попутно не забывая орудовать своей. Мысленно активировал Первую сферу, и мир стал медленнее, а я быстрее. Копья прилетали, не задев, и я тут же обламывал их. Твари рвались к ногам, пытались свалить на землю. Я прыгнул! Оказался лицом к лицу с арбалетчиком, и болт уже был готов вылететь, как внезапно, почти неосознанно моя рука дёрнулась! Дымный кинжал попал в глаз, пробил голову почти насквозь! Я заскочил наверх, кинулся к лучнику и подрубил ему связки под коленом. А следом стрела Шайи попала точно в висок.

«Люк! Туда!» — подумал я и проскользил мимо ещё двух, спрыгнул в полумрак.

Там на меня сразу же направился огромный боевой топор! Я не мог парировать такую махину, увернулся, отскочил к стене.

— Я — Грайнт Низел! Командир пятого отделения! Ты сдохнешь, как и все посмевшие напасть на стражников Империи Дигор! — закричал громадный лев, хотя казалось, его мать согрешила с медведем.

Но на меня его бахвальство не произвело впечатления. Он ударил топором, я кинулся вбок, он попытался за мной, но я уже был за спиной. Он дёрнулся назад, но я уже подрезал жилы на ступне, он ещё не успел надеть все латы.

— ААА-ААРГ!!! — закричал он, и его тело начало расти.

«Серьёзно⁈ Прямо в здании⁈» — подумал я, проскочил между ног, когда он повернулся ко мне своим неуклюжим телом.

И следом запрыгнул на шею и раскинул руки с кинжалами в стороны. И направил всю энергию ветра в мышцы и связки рук, груди и спины! Звеньк! Шмяк! Кинжалы пробили шлем и проникли в мозг. Стальной обломился, я бросил его и отпрыгнул. Монстр рухнул с грохотом. Но я уже исчез в коридоре.

Ещё двое — пантера и гиена. Я ушёл от удара одного, низко проскользив у пола и тут же подпрыгнув вверх, уходя от удара второго. И уже в полёте, над потолком отправил им по дымному кинжалу. Один распахал сонную артерию, второй угодил в грудину! Гиенид даже попытался ударить ещё раз, но я перехватил лапу и резанул по горлу, оставшись наедине с хрипящими хищниками.

— Вот оно! — вырвалось у меня, когда я добрался до воротного механизма и влил остатки энергии во всё тело. — Давай!

Я потянул, с трудом, со скрипом ворота начали поддаваться. Мне стоило молиться, чтобы подкрепление ещё не добралось до нас. Но пошли на хер те боги, что запихнули меня сюда.

И через какое-то время я услышал крик снаружи: «Марк! Уходи!»

— Шайя! Это её голос!

Я закрепил механизм и проскочил через коридор и комнаты, вылетел в люк, и тут же перед глазами мелькнула сталь меча. С трудом, буквально на краю я вывернул голову и пропустил сталь! Призвал дымный кинжал — на второй уже не было энергии, и попытался ударить! Но тут же краем глаза увидел вспышку огня и прыгнул! Под ногами расползся конус огня, не пощадив товарищей. Воин-гепардид заревел от боли, и я ухватился за палку навеса. Прыгнул в сторону, кинулся вниз. И увидел раскрытые ладони льва с огненным даром, и он смотрел на меня.

— Сдохни, — прошипел он, и я увидел свет, исходящий из его рук.

Да ну? Вот так?

Шмяк! В его черепушку влетел короткий кинжал! Он опрокинулся через зубцы и рухнул на землю перед воротами.

Я посмотрел вбок, откуда он прилетел, и увидел того мрачного капюшона, которого собирался убить.

— Хорошо, что не убил.

Выжившие уже бежали по дороге, разбегаясь в стороны в джунгли. Только наши, те, кто знал место встречи, уходили вправо.

Я остановился перед краем. Впереди лежала свобода. Я обернулся и взглянул на арену. Небо заполняли птицлинги, летящие к нам. Снизу продолжали биться стражники с теми, кто остался, и выжившими тварями. Всю улицу перед воротами устилали тела. Воняло кровью. Кто-то кричал. Кто-то плакал и молил своих богов. А я их не молил. Я всё возьму в свои руки, и даже боги пожалеют, что оставили меня в живых.

— Я вернусь к тебе — и убью тебя, отец…

Глава 14

Море

Я стоял посреди небольшой прогалины в джунглях, окружённый жалкими остатками тех, кто пережил бойню у ворот. Собрать удалось далеко не всех — многие невольники разбежались, едва учуяв запах свободы, а большая часть осталась там, на камнях, истекая кровью среди дымящихся обломков яиц тварей. Итог был скромным и мрачным: десять матёрых зайцев, чьи шрамы и угрюмые морды выдавали годы выживания в этом жестоком мире; один громадный волк, чья серая шерсть всё ещё лоснилась от чужой крови, смешанной с его собственной; и трое невольников, едва державшихся на дрожащих ногах, их глаза были пусты, словно души уже покинули тела. Среди них, к моей удаче, оказались Шайя и Хатис — те, кого я ценил больше прочих за их умения и преданность, пусть и не безоговорочную. И, что удивительно, выжил Капюшон — этот загадочный заяц в тёмных обмотках, чьё лицо я до сих пор не разглядел. Его кинжал, метко влетевший в череп врага, спас мне жизнь, и это было трудно отрицать.

«Может, из него и выйдет толк, — размышлял я, наблюдая, как он стряхивает с обмоток липкие, чёрные куски тварей. Их ядовитая кровь могла убить за минуты, но он, похоже, избежал прямого контакта,. — Тот бросок был мастерским, точным. Но доверять ему? Нет. Он слишком скрытен, слишком непредсказуем. Такие, как он, — ножи с двумя лезвиями: опасны и как враги, и как союзники. Стоит держать его поближе, но с кинжалом наготове».

— И что дальше? — прогремел Уггель, прерывая мои мысли. Он зализывал глубокую рану на лапе, обнажая клыки, и я поймал себя на удивлении: не думал, что в этом якобы цивилизованном мире хищники всё ещё следуют таким первобытным инстинктам. Кровь стекала по его шерсти, капая на влажную землю, но его это, похоже, не беспокоило.

— Встретимся с Варитом, найдём корабли и уберёмся отсюда подальше, — ответил я.

— Серьёзно? А после этого что? У тебя вообще есть план в этой заячьей башке⁈ — Волк выплюнул слова с насмешкой, но в его жёлтых глазах мелькнула искренняя злость, почти вызов.

Шайя тут же напряглась — её уши чуть дрогнули, пальцы сжали лук так, что костяшки побелели. Она ненавидела Уггеля всем своим существом, и это было видно в каждом её жесте, в каждом взгляде, которым она его прожигала. Капюшон, как тень, повторил её движение, шагнув ближе к ней. Они были словно связанные невидимой нитью — натянутой до предела, готовой лопнуть в любой момент и пролить кровь.