Индульгенция 3. Без права на смерть (СИ) - Машуков Тимур

На возмущенные вопли мне было откровенно плевать — хотелось уже попасть домой, выпить чашечку вина, за сиську кого-нибудь пожамкать. Правда, пока некого, но варианты есть.

— Раздоров, — Упырева загадочно мне улыбнулась, явно довольная увиденным.

— Восемнадцать лет как, — вытянулся я. — Прибыл для получения браслета, претензий, замечаний, пожеланий и поцелуев в жопу. Последнее относится к светлым.

— Горжусь тобой, мой мальчик, -плотоядно облизнулась она раздвоенным как у змеи языком. — Вот твой браслет, группа первая, сила гридень, магия — темная, серая, светлая. Я в шоке впервые за столько лет. Думается мне, этот набор будет самым интересным.

— Это мы еще посмотрим, — сверкнула своими тупыми глазами Гамаюновна. — Я лично буду курировать эту группу.

— Как пожелаешь, милочка, — кивнула ей ректор. — Мне одной головной болью меньше. Спрос-то с тебя будет.

— Это в смысле, если мы накосячим, то ее драть будут? — с удивлением и надеждой в голосе уточнил я.

— В точку, — кивнула мне ректор.

— Я так рад, госпожа Олеся Михайловна! Уверен, мы сработаемся, — изобразил я радость и энтузиазм. После чего отошел в сторону с самым невинным выражением лица.

Ох, и устрою я веселую жизнь этой пернатой! Отомщу за всех темных. И, судя по довольной улыбке ректора, она это тоже прекрасно понимала и всецело одобряла.

А Гамаюновна, кажется, только сейчас осознала, в какую ловушку попала. Ее морда перекосилась, и я понял, что это будет война до последнего пера, выдернутого у нее из задницы. Мы принимаем бой и любим курочку на гриле.

Дальше пошло быстрей — светлые бесились, потому как мы были первые. А мы показывали всем своим видом, как им сочувствуем — ну, типа средний палец, руку, согнутую в локте, и прочие международные жесты, ведущие к любви и взаимопониманию.

Как только закончили, мы дружным строем отправились ко мне, потому как занятия начнутся только через два дня — ровно столько длилось распределение всех поступающих, получение ими нужной литературы и прочего. А студенты за это время должны были понять, что попали не в сказку, и заняться общественными работами по облагораживанию территории академии и окрестностей.

На последнее мы, конечно же, положили. У нас ведь как положено — на все положено. Ну действительно, не будет же Темнейший князь ковыряться в земле своими руками?

Впрочем, Гиви обещал поднять парочку зомби, чтобы они всю работу сделали за нас. Это допускалось, потому как редко в одном потоке собиралось столько муд… В смысле, сильных магов, которые могли припахать к работе магических созданий.

По пути Танька решила, что топать своими ножками ей лень, и для приличия на этот раз выбрала шею Гиви, которую этот подкаблучник с удовольствием подставил.

— На мою даже не смотри, — тут же сделал я огораживающий знак Переруга — козу в сторону Насти. — К меня ноги болят и шея не казенная.

— Ей можно, а мне нельзя⁈

— Насть, ты, конечно, не обижайся, но тебе до Таньки еще очень далеко. Она своя, понимаешь? Мы ее настолько любим, что простим практически все и глотки за нее перегрызем, даже на миг не задумавшись.

— Я тоже тебя люблю, Видарчик, и сделаю для вас тоже самое, — послала она мне воздушный поцелуй с высоты Гивиных плеч.

— И что мне надо сделать, чтобы стать вам ближе? — придвинулась ко мне Настя.

— Надо сделать так, чтобы тебя уважали в нашей компании не за что-то, а вопреки чему-то. Мы бунтари по натуре, мы не имеем авторитетов, нам плевать на то, что про нас подумают. И за свое мы будем биться без раздумий. Когда осознаешь это, примешь и поймешь, тогда и станешь своей. Вспомни сегодняшнюю драку, и сразу все станет понятно. Ты толкнула Гиви и отступила. А Танька, например, и ущипнула бы, и трусики с нее стащила, чтобы, значит, друг получил удовольствие, прежде чем получил по морде. Ну, хотя бы от вида.

— Ой, там, кажется, кого-то бьют? — перебила она меня. — Нехорошо это. Вмешаемся?

Посмотрев в нужную сторону, я увидел интересную картину…

Глава 19

Глава 19

— Ой, там, кажется, кого-то бьют? — перебила она меня. — Нехорошо это. Вмешаемся?

Посмотрев в нужную сторону, я увидел интересную картину — трое светлых, не стесняясь собаки, обсыкающей рядом стоящий куст, били четвертого светлого ногами. Так, без огонька — чисто для профилактики, учили его жизни, как мне показалось. Очкарик орал, матерился и прикрывал голову, всем своим видом показывая, что учеба не идет ему впрок. А я то признаюсь думал, что таким нравится учится…

— Спасем? — проявила несвойственную ей жалость Настя.

— Еще чего, — отвернулся я. — Помоги себе сам — вот девиз академии.

— Но его же бьют!!!

— Значит, так надо. Вот спасем мы его, а вместе с тем возьмем на себя все его проблемы — мы ж в ответе за тех, кого приручили. И этот лузер будет тянуть нас на дно своими дохлыми кондициями. И нам из-за него придется влезть в конфликт со светлыми. Так-то я не против надрать им зад, но должна быть веская причина для этого.

— Или интересная, — вмешалась в разговор Танька, профессионально оценивая удары этих молодчиков.

— Или так, — согласился я. — Вот если бы светлые пинали темного, я бы влез. А так — свои собаки грызутся, чужая не лезь.

— Но ты же говорил, что мы будем принимать к Мранным светлых.

— Конечно. Но сильных духом и телом. Ботаники-заучки, не могущие прибежать десять километров по пересеченной местности с грузом за плечами, мимо.

— А ты можешь?

— Я и больше могу. Но не буду. Потому как не княжеское это дело — бегать. А вот ты побежишь, потому как сиськи у тебя есть, а вот есть ли сила в ногах — большой вопрос. И остальные тоже — халявы никому не будет.

— Ох, и грозен ты, царь батюшка, -пошутила она.

— Я есть царь!!! — грозно нахмурив брови, я сделал максимально суровое лицо и бахнул эфиром в небо.

— Первачи совсем оборзели. Уже магией вне полигона балуются, — двое из ларца, одинаковых в одежде, как выскочили, как выпрыгнули из кустов!

А меня паранойя и рефлексы. Поэтому тут же улетели обратно от моего Серого удара по яйцам. Визжали как сучки, честное слово.

— Не убил? — равнодушно спросила Танька.

— Вроде нет. Но если что, Гиви поднимет и скажет, что они такими и были.

— Походу это дисциплинарный комитет был, — Трупкипанидзе был всезнающ, как столетняя библиотекарша. — Надо бы добить, чтоб потом проблем не было.

— В жопу. Еще на них время тратить. Я выпить хочу, поэтому давайте чуть ускоримся.

Оставив этих лузеров-попрыгунчиков страдать, мы рванули ко мне и вот уже минут через пять были у ворот.

— Охренеть!!! — Танька спрыгнула с шеи Гиви и рванула к дому по красивой, вымощенной камнем дорожке. Гиви следом за ней — у нее во время бега короткая юбка сильно задиралась, вот и подсматривал, похабник.

— М-да, это, конечно, далеко не Стандарт. Впрочем, вываливать по пятьдесят тысяч в месяц за подобное даже для нас перебор.

— Я принес роду очень много денег, поэтому могу себе это позволить. Причем дом снял отец, без моего ведома — это, типа, благодарность такая.

— И ты тут будешь жить совсем один?

— Вряд ли. Скоро прибудут Навка и Мавка.

— Это что еще за шлюхи⁈

— Лучше тебе их так не называть — особенно Мавку. Не посмотрит, какая ты там графиня — пополам порвет и даже не напряжется.

— И кто же эти милые леди, что решили скрасить твой досуг? — тут же переобулась она.

— Уже лучше, но давай без фанатизма. Вот как появятся, так и узнаешь.

— Ты такой загадочный…

— Ага. Как пять рублей золотом — все хотят использовать.

— Видар!!! У тебя жрачки тут столько, что хватит полк накормить! -выскочила Танька из дверей, едва меня не сшибив. — Только бухла нет.

— Что значит — нет? — раздался голос Гиви. — Милостью Чернобога у нас есть все.

— Пару ящиков прихватил, — понимающе кивнул я.

— У меня только водка. А, еще наливка есть, — тут же вспомнила Танька.