Часовой: Курсант (СИ) - Шторм Максим

Я дернул за ножки стула, и главарь наемников с проклятьями грохнулся на спину. Не мешкая, я подорвался на ноги, ударил его носком стоптанного башмака под ребра, и метнулся к окошку. Я не питал иллюзий, что в своем нынешнем положении, без боевых навыков настоящего Часового смогу справиться с тройкой подготовленных головорезов. Поэтому оставалось только одно — бежать. И благодарить провидение за то, что заснул обутым и в верхней одежде. Жетон и карты были при мне. Больше меня ничто не связывало с этой, едва не превратившейся в смертельную ловушку комнатой.

Меня спасло то, что бандиты не ожидали такой прыти от присмиревшего юнца. Да сложность и куча времени, связанные с перезарядкой пистоля и арбалета. Разогнавшись, я рыбкой прыгнул в окно. Не задумываясь о том, что до земли лететь добрых четыре метра. Жить захочешь и стоя срать научишься, так, было, говаривала моя покойная бабушка. А она была женщиной умной и грамотной. Дурному своего внучка не учила.

Я снес своей тушей раму месте с переплётом, и под звон разбившегося стекла и матерные крики бандюг сиганул наружу. Вместе со мной и остатками окна в темноту ночи вылетел пущенный чьей-то рукой кинжал, серебристой рыбкой сверкнувший в свете пошедшей на убыль луны. Пронесло! Пока я по наклонной дуге несся к земле, время вокруг меня опять, как и в прошлые разы, замедлилось, превращая меня в медленно летящую муху, попавшую в густую патоку.

Окошко гостиницы, откуда я так элегантно вылетел, выходило прямо на задний двор. И на мое счастье, не было замощено камнем. Внизу была обычная, чернеющая в ночи земля. Я замедленно рухнул в какие-то кусты, так же медленно покатился кубарем, гася силу удара, и внезапно словно вынырнул на поверхность. Время опять вернулось к привычному ритму. Не останавливаясь, я подскочил и рванул дальше, ощущая небольшую боль в левой ноге. Господи, если это единственное, чем мне придется расплатиться за падения из окна третьего этажа…

— Вон он, чертов ублюдок!.. — донеслось мне в спину откуда-то сверху. Я даже не стал оборачиваться. Сомневаюсь, что высунувшиеся из разбитого оконного проема молодчики рискнут повторить мои цирковые кульбиты. Задний двор гостиницы, заваленный плохо различимым в темноте хламом, окружала невысокая, не более пары метров кирпичная стена. На нее то я с разгона и вскочил. Ухватился пальцами за верх, подтянулся и мощным рывком перебросил свое тело через нее. Приземлился с обратной стороны и сломя голову, не глядя под ноги, ломанул прочь от гостиницы. Мое обострившееся ночное зрение очень помогало.

Я уходил задними дворами, боясь услышать за собой шум погони. Тишина вокруг нарушалась только моим надсадным дыханием. Да где-то вдалеке завелись потревоженные собаки. Что делать? Что дальше делать? В какую нору забиться, чтобы дождаться утра? Остановившись возле какого-то сарая, я затравленно оглянулся. Вроде никого. Так, стоп, хорош паниковать. Чтобы спуститься вниз, троим убийцам понадобится время. Их всего трое, и они не смогут организовать немедленную широкую облаву. И, самое главное, им не с руки поднимать лишнего шуму. А это значит… это значит, что мне нужно выйти туда, где ходят ночные патрули городской стражи, да горят зажжённые фонари. Вряд ли мои неудавшиеся убийцы сунутся туда за мной.

Я осторожно выглянул из-за угла. Передо мной простиралась безлюдная, кутающаяся во мрак ночная улица. Никого. Я быстрым шагом ступил на мощенный булыжником тротуар. Оглянулся. По-прежнему никого. Прислушался к своим внутренним ощущениям, стараясь игнорировать буханье суматошно колотящегося в грудной клетке сердца. Чувство, предупредившее об опасности, пока молчало. Ну даю, скоро начну сам с собой разговаривать!

Запахнув полы разошедшейся куртки и сунув руки в карманы, я пошел по тротуару. Низко наклонив голову и глядя себе под ноги. Исподлобья я косился по сторонам, высматривая какой-нибудь укромный закуток, в который будет сподручнее всего нырнуть, пока не накликал очередную беду на свою голову. А то я уже стал казаться самому себе магнитом, только и делавшим, что притягивающим различные неприятности.

Лунное марево заливало неверным светом улицу и высившиеся по левую сторону от меня здания. Ночь замерла, облизывая своим черным языком черепичные и гонтовые крыши. Подметки башмаков чересчур громко стучали по булыжникам. Я постарался умерить шаг. Спокойно, спокойно, без нервов. Не хотелось бы… Повернув за угол, я чуть не споткнулся. Твою ж мать, накаркал! Я столкнулся буквально нос к носу с ночным патрулем.

Двое рослых мужиков, в коже и плащах, с палашами на поясах. На плече одного лежал длинноствольный мушкет. Они смерили меня подозрительными взглядами. Я принял самый невинный вид и, кажется, перестарался.

— Эй, приятель, а ну-ка притормози! — приказным тоном скомандовал один из стражников. Второй сдернул с плеча мушкет и взвёл колесцовый механизм. Что я говорил, в этом городе люди обитают преимущественно серьёзные и шутить не любят. Я постарался успокоиться и дышать ровно. — Кто таков и откуда?

— Я проездом, — сказал я чистую правду, не торопясь вытаскивать руки из карманов. — Я курсант Академии Часовых. Ищу… Ищу штаб-квартиру городского Корпуса Седьмой Стражи. Не подскажите дорожку?

Стражники переглянулись и с удвоенным подозрением посмотрели на меня. Первый требовательно протянул руку.

— Тебе светлого дня мало? Штаб-квартиру он ищет, ишь ты! Покажи жетон, малец. Если ты понимаешь, о чем я.

Я очень медленно вытащил правую руку из кармана куртки и сунул ее за пазуху. Вытащив блеснувший в свете повешенного на стене ближайшей к нам лавки ночного фонарика кругляш, я протянул его стражнику. Пока второй взял меня на мушку, он внимательно изучил бляху. Наморщил лоб, повертел жетон в пальцах и нехотя вернул мне.

— Вроде как настоящий. Ладно, дела Часовых нас не касаются. Но рожа у тебя, парень, словно ты недавно с каторги сбежал. А Корпус находится совсем в другой стороне, между прочим. Ты не туда идешь. Первый раз что ли, в Кромлехе?

— Первый, — я упрятал кругляш обратно во внутренний карман и поднял воротник куртки. И, повинуясь внезапному порыву, спросил: — А не подскажите, в городе есть каретная станция?

Стражники с опять проснувшимся подозрением покосились на меня. Нет, пора с ними расходится. Вооружённый мушкетом усач чуть насмешливо сказал:

— Только не говори, парень, что решил дезертировать и втихую свалить! Странный он какой-то, а, Миха? Может, сопроводить его в кутузку до выяснения? Кто знает, где он этот чертов жетон достал? Вдруг просто нашел или украл?

Меня бросило в пот. Только этого мне для полного счастья не хватало. Думай, Бестужев, думай! Ставрогин!

— А мне капитан городских Часовых, Ставрогин который, говорил, что при наличии этой бляхи у меня ни с кем в Кромлехе проблем не будет, — невозмутимо, как истинный аристократ, произнёс я. — Или вы ставите под сомнения слова этого достойнейшего человека и дворянина?

Первый стражник раздражённо сплюнул под ноги и сказал:

— Да убери ты свою дуру, Сава! Чего прицепился к парню? Я уже сказал, дела Часовых нас не касаются. Пропуск у него есть. Ставрогина он знает. А до остального… Каретных станций в Кромлехе целых две. Одна в центре, у городской ратуши. Вторая возле Восточных ворот. Работают круглосуточно. Так что сам решай…

Я благодарно кивнул. Напоследок, уже мне в спину, стражник по имени Михаил крикнул:

— Малец, если что, мы тебя не видели! Да и ты нас тоже.

— Само собой! — на полном серьёзе отозвался я. Нормальные ребята мне попались, неплохие. Здесь хоть повезло. Не факт, что повезет в дальнейшем.

Дождавшись, когда пара бравых стражей порядка скроется в конце ночной улицы, я быстренько юркнул в попавшуюся мне на глаза подворотню. Подбежал к деревянному заборчику, перемахнул через него и забрался в покосившийся дровяник через приоткрытую и наполовину вросшую в землю дверцу. Забился за аккуратно сложенную поленницу яро пахнущих смолой дров и попытался привести мысли в порядок. По моим внутренним ощущениям уже перевалило за три часа ночи. Не за горами и рассвет. Вновь проснувшееся чутье настойчиво мне советовало просидеть в этой норе до самого утра. Потом, когда город проснется и зашумит обычной дневной жизнью, и вылезу наружу.