Наперегонки с ветром. Буря (СИ) - Виннер Лера

– О, простите, я просто не успела… – я дёрнула уголками губ, старательно изображая испуг.

Ещё рано было.

Младший Готтингс двинулся на меня, и уместно стало попятиться.

– Ложь. Вы просто не захотели. Как и все прочие. Вы ничем не отличаетесь от них. Женщины, вы считаете, что всё должно доставаться вам просто так. Но вы ошибаетесь. Ты заплатишь Хозяину. Мне заплатишь.

Он так увлёкся, что отошёл от изначально выбранной позиции, и при желании этим можно было его задеть.

Забыть о работе во имя плотских желаний…

Да, в этом я тоже кое-что понимала.

Альфред ринулся ко мне, вцепился в рукав моего платья так крепко, что шов на плече треснул. Другой рукой он недвусмысленно рванул мой воротник, заставляя путаться в плаще, срывая пуговицы и кружева.

– Руки, Готтингс! – хотя бы раз, но я должна была его предупредить.

– Заткнись, сука. Заткнись и делай, что тебе положено. Вы для одного нужны. Раздвинешь ноги как следует, вернёшься домой не битая.

Он потянул меня за плащ, стараясь повалить на землю, петли порвались, и тот полетел к нашим ногам.

Холода я не почувствовала, потому что кровь буквально вскипела.

Я успела заметить, что у Альфреда сделались страшные глаза – до прозрачности светлые и абсолютно пустые, как будто за ними совсем ничего и никого не было.

Он или то, что управляло им, или то, чем он на самом деле являлся, жаждало власти. Его трясло от желания не просто овладеть телом, но выпить до дна, столько моей жизненной силы, сколько сможет.

“Подавишься”, – это я пообещала ему мысленно, не тратя силы на бессмысленные разговоры.

Можно было обжечь его легче, просто наметить, пообещать боль, но я не стала отказывать себе в этом маленьком удовольствии, – в конце концов, это господин Готтингс благородно пообещал меня не бить. Я же ничего ему не гарантировала. И вовсе не была уверена в том, что его руки должны остаться в сохранности.

Альфред не то зашипел, не то взвыл, отшатнулся назад, хватаясь за обожженное запястье, и явно собрался пойти на второй заход.

Этой минуты мне хватило, чтобы собраться и вскинуть руку.

Альфред застыл.

Хватаясь за горло, он одновременно попытался поймать воздух, которого ему резко перестало хватать, губами, и глупо вытаращился, стоило только его ногам оторваться от земли.

– Напоминаю, господин Готтингс. В моей жизни уже есть мужчина, которому можно рвать на мне одежду, и это не вы, – я тряхнула головой, чтобы отбросить с лица выбившиеся из прически и упавшие на него волосы.

Там, где мы находились, было очень темно, но зато ветра не было.

Мне показалось, что даже земля под ногами пульсирует от той силы, что жила в ней.

Ей было интересно.

А Альфреду Готтингсу – страшно.

Существо, звавшееся сыном мэра, не учуяло опасности, не сумело вовремя понять, что в кои-то веке встретило достойного противника.

Наблюдая за тем, как он неловко дергает ногами, имея возможность стоять разве что на мысках, и отчаянно старается не задохнуться, я все-таки потратила несколько секунд на то, чтобы вдохнуть полной грудью.

Оказалось, я так сильно по этому соскучилась.

Всего-то два месяца самодисциплины, – крошечный эпизод с подавившемся во дворе Грином не в счет.

Зрение стало еще яснее, а губы сами собой сложились в легкую улыбку, потому что теперь я наконец-то чувствовала себя собой.

Хотя бы бледным подобием себя.

– Сейчас я задам тебе вопросы, а ты на них ответишь. Если сделаешь это как следует, вернешься домой на своих ногах.

Альфред захрипел.

Сила была и в нем. Мутная, жидкая,омерзительная, заполнившая тело и разум целиком, она хотела сражаться, но была связана.

В таком положении его можно было бы, – да, наверное, и стоило, – оставить на несколько часов, чтобы хорошо подумал над тем, что скажет и сделает, но сидеть и сторожить его мне не хотелось.

– Кто новый Хозяин Фьельдена?

Я держала его крепко, но так, чтобы он мог ответить.

Альфред с этим не торопился.

Его глаза полезли из орбит еще сильнее, как если бы я потребовала от него чего-то невозможного, а губы дернулись, и спустя мгновение на них выступила кровь.

Темная, почти черная струйка потекла вниз по подбородку, и это было недвусмысленным сигналом, прямым предупреждением о том, что этому телу придётся плохо, если я не остановлюсь.

Многие из них любили пугать этим, требовать, чтобы их оставили в покое, если не безразлично, что станет с человеком, чье тело они заняли.

Вот только Альфреда Готтиннса никогда не было. Сущность, воплотившаяся в этом мире через Райана и Матильду, ни секунды не была человеком, несмотря на внешнее сходство. Но оно не знало о том, что я смогу отличить.

– Скажи мне, кто новый Хозяин Фьельдена.

Во второй раз я уже не спросила, а приказала.

Таким как он, – или оно, – была дорога возможность ходить среди людей, добровольно то, что называлось Альфредом, ею бы не пожертвовало.

Однако крови стало только больше. Теперь она стекала с губ, сочилась из уголков рта, хотя я держала недостаточно сильно для этого.

– Назови имя.

Это могло бы указать нам направление для поиска, но Альфред дёрнулся.

Зная, что это бесполезно, он забился в моём захвате, глупо взмахнул ногами над землёй.

Ещё один частый трюк – заставить того, кто взял над ними власть, испугаться.

Я видела это неоднократно, но сейчас что-то определённо шло не так.

Оно пыталось вырваться.

Бессмысленно, без жалости к себе, но рвалось прочь, потому что обязано было отвечать, но не могло себя заставить.

Я немного сжала пальцы, чтобы придушить сильнее, – не до конца, просто утихомирить.

Альфред дёрнулся, а потом кулем кухней на землю.

Это могло означать только одно, но я всё равно помедлила, прежде чем подошла ближе

Кровь стучала в висках, пульсировала в затылке. Мне было хорошо и жутко одновременно, а младший Готтиннса лежал, подогнув под себя ногу и неестественно вывернув шею.

Я приблизилась с осторожностью, готовая к тому, что он в любой момент может подняться и даже такой, изломанный, неловкий, наброситься на меня снова, но опасения эти были напрасны.

Альфред Готтингс был мёртв.

Глава 12

– Нечистый же побери!.. – убедившись в том, что для Альфреда все действительно кончилось, я выпрямилась и с досадой пнула его бедро мыском ботинка.

Младший Готтингс нужен был мне в качестве как минимум свидетеля.

Как максимум – в качестве предмета для обсуждения с мэром.

Однако тело лежало бездыханным и выглядело не лучшим образом. Даже при всем желании нельзя было предположить, что бедолага просто подвернул ногу во время прогулки и неудачно упал – шея осталась неестественно вывернутой, из приоткрытого рта все еще стекала кровь, а на запястье красовался большой ожог в форме моей ладони.

Последнего точно не должно было быть, но если Альфред не был человеком, такие сильные повреждения были объяснимы.

Оглядевшись вокруг, я обнаружила, что лес притих и стало уже совсем темно, как будто толстые ветки заслонили остатки света.

Мой плащ валялся в трех шагах, и, натягивая его на ходу, я пошла обратно к городу.

Час был еще не поздний, и на то, чтобы разобраться со всем этим в моем распоряжении была целая ночь.

Если он, – или оно, – сказал правду, в лес никто из местных до утра не сунется.

Земля под ногами продолжала едва ощутимо гудеть, зато в теле собственном я чувствовала почти забытую легкость.

Историю о том, что я не собиралась убивать Альфреда, он просто дернулся слишком отчаянно и неудачно, можно было и стоило приберечь для отчета, если не письменного, то устного.

Ее даже можно было попробовать рассказать Кайлу, чтобы объяснить всё, не вдаваясь в подробности.

Но правда состояла в том, что мне хотелось это сделать – не потому что он угрожал лично мне, и не для того, чтобы сбросить накопившееся напряжение таким образом или убедиться в том, что мои возможности не изменились.