Вор без имени (СИ) - Соломенный Илья

Но хватило и того, что я успел срисовать взглядом.

Книжник был высокий, сутулый, лет сорока с небольшим. Он носил длинный зелёный кафтан. Лицо — бледное, с острой бородкой, глаза — быстрые, как у крысы. Мужчина носил очки и пользовался тростью. И ближе к обеду он ушёл куда-то в город, заперев за собой дверь.

Лавка занимала большую часть первого этажа — зарешеченные окна, тяжёлые ставни на них, тусклый свет внутри, полки, уставленные толстыми фолиантами. Главная дверь — дубовая, с железными накладками и замком, который даже я, неумёха, с первого взгляда оценил как «невозможно вскрыть».

Но удача улыбнулась мне с другой стороны — с заднего двора.

Я пробрался туда через крышу соседнего сарая. Двор был маленьким, аккуратным, обнесённым высоким и мощным забором, с собственным колодцем и густым кустарником по периметру. Но что куда важнее — из него в дом вела задняя дверь. Такая же мощная, как передняя — но без замка.

Только тяжеленный железный засов изнутри.

Я прикоснулся к камню под ключицей. Он ответил лёгкой пульсацией, будто подсказывая: «Да, мы сможем».

Но пока радоваться было рано.

Из открытого окна второго этажа (там тоже висели тяжеленные ставни, запираемые изнутри деревянными задвижками!) донёсся лай. Глухой, низкий, как у пса, который не гавкает просто так — только по делу.

— Гандар… Дам’марак! — выругался я, выбираясь из двора обратно на крышу соседского сарая.

Значит, псина…

Псина это плохо… Но не смертельно!

Нужно всего лишь раздобыть мясо… Какой-нибудь жирный кусок, чтобы пёс не учухал подвох — и начинить его сонным зельем. Можно купить что-то прямо в Вороньем гнезде — в аптеках каких только ядов не продают! Затем дождаться, когда из дома все уйдут, вскрыть заднюю дверь — и полдела сделано!

Кстати насчёт «всех»…

Вернувшись через час с небольшим к дому, я подкрался к открытому окну кухни — как раз, когда книжник вернулся. Старая служанка ворчала, разогревая похлёбку:

— Завтра вы уезжаете рано, хозяин?

— Да, — ответил книжник, гремя посудой и наливая себе вина, — Так что лавка будет закрыта. Могу я, в конце-концов, позволить себе выходной⁈

— Конечно, хозяин! Я всегда говорила, что ваши головные боли — всё от этих книг! Столько времени за ними проводите! А морской воздух и прогулка в заливе будет вам только на пользу!

— Ну всё, всё, Катрин, хватит меня поучать! Заканчивай сегодня здесь, завтра утром приберёшься, и вы с Марком можете быть свободны до послезавтра. Дом запрёте сами, только Рвача покормите перед уходом, ему придётся долго торчать одному.

— Спасибо, хозяин. Конечно, мы всё сделаем!

Марк, значит… Второй слуга. И Рвач — собака.

Очень оригинально…

Ну, в целом, я узнал всё, что нужно, и план ограбления уже выстраивался у меня в голове. Хреново, что придётся обыскивать весь дом в поисках денег, но… У меня будет полно времени.

Закончив со слежкой, я обошёл квартал, запоминая каждую щель, каждый проулок, каждый поворот и тупик. Стража проходила рядом с лавкой раз в два часа — лениво, не особо глядя по сторонам.

Путь отхода был ясен: через заднюю дверь, сеть дворов и переулков, в сторону Трущоб.

Оставалось только мясо и зелье.

Я сунул руку в кошель, пересчитал последние медные монеты.

Хватит.

В ближайшую аптеку соваться не стал — просто на всякий случай — так что нашёл лавку за пять кварталов от дома книжника.

Там пахло травами, толчёными костями и чем-то горьким. За прилавком сидела худая женщина с жидкими серыми волосами и синими прожилками на руках.

— Тебе чего? — буркнула она.

— Нужно зелье. От крыс.

Она прищурилась.

— Ты по виду беспризорник. Не поверю, что настолько тупой, что решил травить их у себя в канаве, ха-ха-ха! — женщина зашлась смехом, и тут же закашлялась, — Чего тебе надо на самом деле, малец?

Я усмехнулся.

— Я же сказал, зелье от крыс. Только крыса… Большая. С зубами. И лает.

Аптекарша снова хрипло рассмеялась, и достала из-под прилавка пузырёк с мутной жидкостью.

— О, тогда ясно! Пять медяков. Три капли — и твоя «крыса» проспит три часа. Пять капель — пять часов. Но сразу скажу — мне проблемы не нужны, так что…

— Меня вы больше не увидите, — я выложил на стойку пять медяков и забрал пузырёк, — И здесь обо мне никто не услышит.

— Людям это давать не вздумай, — буркнула аптекарша, — Двух ложек достаточно, чтобы убить здорового мужика.

В Артануме распогодилось — утреннее солнце жарило вовсю, и я успел вспотеть, пока ждал, прижавшись к нагретой стене напротив дома книжника.

В воздухе стояла густая смесь запахов — жареного лука с ближайшего рынка, конского навоза и пересохшей краски на ставнях. Где-то за углом орали дети, гоняя по пыльной улице камни, по перекрёстку сновали люди, на мостовых к своим лавкам зазывали торговцы, на дорогах ругались возницы йурров (недавно я узнал, что так звали здоровенных ящериц) и лошадей, стража лениво разбиралась с перевернувшейся телегой.

Идеальное время для незаметного взлома.

Примерно час назад книжник вышел из дома через главный вход. Ещё спустя полчаса оттуда же вышла пара престарелых слуг — и заперла за собой дверь.

Я на всякий случай выждал немного — вдруг что-то забыли, и вернутся⁈ — и направился к уже знакомому проулку. Оглядевшись, натянул тряпку, скрывающую лицо, вытер пот со лба, лихо забрался по крючьям и выпирающим доскам на сарай, и прыгнул на задний двор дома книжника.

Тишина… Только с улицы раздаются всё те же крики и гомон.

Я приблизился к задней двери и провёл по ней рукой. Дубовые доски нагрелись на солнце, отдавая в ладонь сухое тепло — но было и ещё кое что…

Местами я чувствовал небольшой холод — и догадывался, что это металлические части, на которые реагирует мой камень силы. Так оно и было — я проверял у себя в убежище, как камень реагирует на металлы, но…

Эта часть плана была самой слабой. Я не был уверен, что у меня получится всё сделать, как надо — а практиковаться за последние две недели получалось не то чтобы часто.

Мало того, что я слабо представлял, что делаю — так ещё и после каждой такой попытки управления металлом приходил «откат», и я был вынужден по несколько часов лежать пластом, чтобы восстановить силы.

Но кое-что у меня всё-же получалось — надеюсь, получится и сейчас…

— Ну же, камень, давай в этот раз без сюрпризов…

Прижав ладонь к месту, где предположительно находился железный засов, я сосредоточился. Камень под ключицей дрогнул, ответив ледяной волной, которая разлилась по грудной клетке и руке.

— Тихо… Только сдвинуть… — прошептал я себе, сосредоточился, «схватил» этот холод, «срастил» его с холодом от засова, и осторожно потянул в сторону…

Если я что и понял недавно, так это то, что магия — не что-то простое. Она как дикий зверь. Чуть ошибёшься в приручении — и вместо послушного инструмента получишь разъярённого хищника.

Руку неожиданно свело судорогой, и я дёрнул ей…

Дверь вздрогнула с оглушительным «КРЫЫЫХ!». Засов с той стороны не сдвинулся — он проломил доски и вылетел вместе с куском дверного косяка, разнеся деревянную часть створки в щепки, и едва не угодив в меня — чудом успел отпрыгнуть!

Железная скоба, пролетев полдвора, звякнула о каменную плиту, подпрыгнула, словно живая, и угодила прямо в колодец.

БУЛЬК!

Я замер.

За забором тут же послышались голоса:

— Эй, ты слышал?

— Крысы, наверное.

— С ума сошёл⁈ Какого они, по твоему, размера⁈

— Ты видать в порту давно не бывал, ха-ха!

Голоса удалились, и я выдохнул. Никто не спешил проверять странный грохот. С другой стороны дома, на улице, всё также шумел народ.

Передо мной в двери зияла тёмная щель, и я осторожно потянул створку на себя, а затем переступил порог.

Под ногой скрипнул пол.

Ну вот и началось…

Солнечный луч, пробивавшийся через щель в ставне, выхватывал из полумрака коридор, из которого можно было попасть в кладовую и кухню, но я не стал здесь осматриваться.