Урожай Смерти (СИ) - Магнус Гэвин

Четверо из первой встречающей меня пятёрки были мертвы. Мои ноги коснулись другого берега, и я с резким выдохом отпустил туман, вынуждая мост рухнуть. Небеса закрыли стрелы, а из развалин поодаль выбралась новая пятёрка мастеров, намереваясь атаковать под прикрытием залпа.

Они почти успели, допустив одну-единственную ошибку: предположили, что я, как обычно, небрежно отмахнусь от стрел своим щитом, потратив на это мгновение.

Я вскинул руку за миг до их удара, сотворяя серую смерть: и грязно-серый луч с чудовищной скоростью ударил в лидера пятёрки. Губы сами собой сложились в матру Улоса и прошептали:

— В прах…

Искусный удар, созданный слабым, чтобы убивать сильных. Я знал десятки приёмов сильнее: таких, что способны в моём исполнении убить пятёрку опытных боевых магов быстрее и надёжнее. Но ни одного проще: проклятье, что питается жизнью убитых волшебников, убийца чародеев…

Иногда даже самый великий учитель может учиться у своих учеников.

Серый луч обратил в прах первого из пятёрки, второго, третьего — последние два чародея успели атаковать перед смертью. Воздушные лезвия и огненный болид вспороли воздух, и одновременно с этим каменная пика поднялась из земли, намереваясь пронзить меня.

Я поднял левую руку, создавая полусферу защиты. Один приём, чтобы ослабить удары: земля вздыбилась, но не превратилась в копье. Лезвия глухими ударами рубанули по доспехам, но не пробили их. Правая рука сжалась в кулак, добираясь до последнего из мастеров земли.

Взрыв заставил зажмуриться, опалил лицо и слегка подкоптил доспехи: не критично. А затем я шагнул вперёд, сквозь боль с усилием вгоняя сознание в ускорение. Мир окрасился серым, теряя цвета…

В этот не раз не было армии, красиво выстроившейся передо мной в шеренгу и храбрецов, что с рёвом бросились вперёд. Лишь покорёженные смертью руины квартала: но они ударили, все вместе.

Я насчитал не меньше сотни стрелковых групп и шести боевых пятёрок мастеров альянса за миг до удара: а затем мне стало уже не до подсчётов. Земля вздыбилась, пойдя трещинами, река взмыла цунами, ударив мне в спину. Я бросился к ближайшим руинам, используя остатки каменного забора как укрытие: только для того чтобы, уклоняясь под градом стрел от взрыва, шагнуть в стену чужого пламени…

Рывок назад и лезвие смерти, разрезающее фронт огромной волны. Припасть на колено, поднять фантомы павших: стрелы тяжёлыми ударами барабанят по шлему, сбивая концентрацию. Близкий взрыв бросил меня на землю, сбивая с ног. Перекат в сторону: на месте, куда я упал, вздымается серия каменных пик. Миг для удара: и подбегающие копейщики захлёбываются криком от простейшего гниения, рухнув на развороченную улицу.

Слабый, грязно-серый туман рвётся в стороны, закрывая врагу обзор: но в следующий миг развеивается от могучего потока ветра. Всё равно слишком поздно: я сместился вперёд, на ближайшую улицу, прячась за новым остовом полуразрушенного каменного особняка. Но это город, а не крепость: пока лучники и часть мастеров меняют позиции, стремясь выйти на удобную линию удара, три пятёрки с сотней солдат всё ещё видят меня.

Свет, ударивший с небес разрывает фантомы павших. Улица вспыхивает огнём, залитая пламенем, плавящим камень. Земля, что разрывается посреди стены пламени…

Под таким прессом я и помыслить не мог об атаке. Сфера смерти ослабила пламя, превращая сжигание заживо в лёгкие ожоги. Шаг в сторону и волна тумана себе под ноги - успокоила землю.

Они не атаковали водой, решив сжечь меня заживо, но таран горячего воздуха впечатался мне в грудь, с такой силой, что прогнулись даже великолепные латы из белой стали, и меня протащило через всю улицу ударом. Кажется, хрустнули рёбра…

Я было собрался откатиться в сторону: но вместо этого остался на месте, рывком поднимаясь на ноги. Потому что вокруг не осталось места, куда я мог отступить. Огонь и лёд, ветер и камень, вал стали и ярость света: сама магия, казалось, вскипела вокруг в круговороте битвы, не оставляя вокруг места, где не было удара.

Так сражались ветераны Альянса: те, кто убивал моих учеников на плато смерти, те, кто выстоял под натиском легионов смерти. У них не было оружия против меня, не было древних знаний или неведомой силы: но они, потерявшие друзей и близких, те, кто не сдавался, даже будучи обречёнными, были великолепны в своём нерушимом порыве. Они атаковали холодно и уверенно, без единой ошибки и промедления: настоящие враги.

Они выбрали битву, и всё что мне оставалось, так это дать её им. Показать им - и всему миру истину, которой меня учили. Мастеру смерти нет равных на поле боя.

Я шагнул в стену пламени, закрывая глаза: без защиты даже не пытаясь развеять или ослабить её. Кто-то счёл бы это безумием… Но даже в стене магического пламени человек не сгорает заживо мгновенно. И этот шаг выиграл мне пару мгновений, обманывая моих врагов, чьи удары накрыли всё поле боя. Одно мгновение - и волна смерти окрасила пламя чёрным: и на миг оно рванулось в сторону, сжигая чёрным пламенем смерти два десятка солдат. Второе: и чёрная молния раскалывает камень, убивая лидера одной из пятёрок.

Потоки сил от их смерти разрезали фронт чужой магии: и я шагнул назад, под град стрел и ливень лезвий безжалостного ветра, что оставляли на доспехах глубокие зарубки. А мёртвые… Мёртвые восстали.

Кто-то очень догадливый, конечно, накрыл их волной пламени сразу: но, теряя плоть и облик под волнами безжалостного пламени, скелеты поднялись, молча бросаясь на мастеров магии. Мёртвый фантом чародея рванулся на ближайший отряд стрелков, разрывая их на части.

Тяжёлый болт стреломета вонзился в сочленение доспехов между плечом и торсом, ломая левую руку. Свет ударил в прорези шлема, выжигая глаза: но тщетно, я уже давно перестал ориентироваться с помощью зрения. Мощный таран воды ударил вбок, снося прямо на каменные колья, ломая позвоночник ударом… Левую руку почти оторвало, ударив каменной пикой в подмышку.

Слишком мало!

Не знаю, смог бы воспользоваться бессмертием в тот миг, не проиграв бой: слишком дорого обошлась мне эта попытка после боя с иерархом. Но мастер смерти может многое и без этого…

Я превратил свои кости в голема, с хрустом вставая на ноги, и оторвал себе левую руку, бросая её в ряды противников, до предела напитывая получившийся артефакт силой.

Латные доспехи из белой стали, обгорелая плоть повелителя смерти и щедро сдобренная силой кость обратились бомбой, что шрапнелью смела ближайшие ко мне ряды. Я шагнул назад, за ряд вздыбившихся кольев: одной половиной сознания вновь поднимая падших, а другой - стягивая на себя смерть, одновременно развеивая с помощью потоков силы чужую магию. Воля против воли, смерть против стихий: пусть я был один, но я был сильнее, пусть частично - но мог подавить чужую магию…

Этого всё равно не хватило бы, чтобы выиграть этот бой: прячась за колья, краем сознания я уже чувствовал, как яростный свет разрывает на части фантома, как гаснут последние огни поднятых скелетов.

Они бы справились. Уничтожили нежить, разорвали бы землю и небо, но вбили бы меня в эти улицы, вплавили в камень, уничтожая без остатка здесь и сейчас. Вот только я не был один в этой битве…