Предатель (ЛП) - Райан Энтони

Здесь его явно хорошо знали, поскольку все в ответ громко закричали и подняли кружки, хотя среди общего шума я уловил несколько непристойных оскорблений и возгласов. Сам лорд Жакель громко вскрикнул и несколькими большими глотками допил оставшийся в кружке эль.

— Ещё, моя хорошая, — сказал он, передавая пустой сосуд служанке. — И одну лорду Элвину. А кроме того… — он подмигнул, наклонившись к ней поближе, — стакан бренди к ним, а? Всё за мой счёт, не забудь. Этот человек под этой крышей ни за что не платит.

Когда девушка поспешила прочь, он повернулся ко мне, теперь сжав руками уже оба плеча, и осмотрел с ног до головы.

— Мой мальчик, имя Писарь тебе не подходит, — сказал он, оценивающе щурясь. — Я-то ожидал худосочный пучок костей. Видать, прогадал. Простой писака не смог бы усмирить Самозванца. Идём. — Он протолкался через толпу, дёрнув головой, чтобы я шёл за ним. — Давай-ка сыграем в кости. Надеюсь, мальчик, ты принёс деньжат. Я отвечаю за твою выпивку, но не за твои ставки.

Я прошёл за ним до тихой ниши со столом и стульями. Примечательно, что, несмотря, на оживлённость заведения, это уютное и относительно тихое место оставалось незанятым. На столе лежали игральные кости и чаша, которые лорд Жакель быстро подхватил, усевшись за стол.

— Кошачий Коготь, — сказал он, тряся костями. — Надеюсь, играть умеешь?

— Да, милорд. — Я сел и кивнул в благодарность служанке, которая расторопно принесла нам выпивку. — Хотя я никогда не любил азартные игры.

— Да ну? — Жакель удивлённо поднял густую бровь. — А я-то думал, все разбойники любят ставки. — Он хлопнул чашей по столу и выжидающе посмотрел на меня.

— Два, — сказал я.

— Четыре, — ответил он и поднял чашу. На верхних гранях шести кубиков оказались три кошки, одна мышь и две лисы, а значит в начале нам выпала ничья.

— Преимущество бросающего, — прокомментировал я, и добавил: — Разбойники, играющие в азартные игры, ещё и чаще дерутся между собой. В нашей банде на этот счёт были весьма жёсткие правила.

— Люди Декина, да? — Жакель оставил кошек на месте, а остальные кости сгрёб в чашу. — Слыхал о нём. Король Разбойников Шейвинского леса, или что-то в этом духе.

— Некоторые его так называли, включая и его самого.

— Ходили слухи, что он твой отец. — Жакель погремел костями и снова хлопнул чашей по столу, а потом положил рядом с ней два шека. Разумная ставка, учитывая скромные шансы. — Это правда?

— Нет. Хотя мне рассказывали, что ему нравился бордель, где я родился. Отсюда и слухи. — Я уравнял его ставку двумя своими шеками, а потом добавил третий.

— Блефуешь? — Борода Жакеля разошлась в улыбке. Если он уравняет мою встречную ставку, то поднимет чашу, и исход игры решится на основании значения выпавших кубиков. Если не уравняет, тогда он проиграет, и монеты станут моими.

— Играй в кости так, как они выпадают. — Я улыбнулся в ответ. — А не так, как хочешь, чтобы они выпали.

— Этому тебя Декин научил?

— Нет. Этому я научился сам, когда ему отрубили голову.

Рианвелец хмыкнул, добавил шек в банк и с красивым жестом поднял чашу. Для его победы на всех кубиках на столе должно было выпасть четыре или больше кошек. У него выпало пять.

— Надо было ставить полный тиль, — проворчал Жакель, сгребая монеты в кошелёк. — Ещё сыграем?

— Определённо, милорд.

В общей сложности мы сыграли дюжину раз, и за это время лорд Жакель поглотил две кружки эля и три стакана бренди. Я и не собирался за ним угнаться, быстро поняв, что это человек из редкой породы, разум которых не притупляется от выпивки. Этот трюк я так и не освоил. Свидетельства его явной невосприимчивости к воздействию спиртного были продемонстрированы к тому времени, как мы завершили двенадцатую игру, после чего мой кошелек стал заметно легче, а его — тяжелее. Я заподозрил утяжелённые кости, но, взяв их, не почувствовал никаких изъянов в кубиках из полированной кости. Этот человек был удачливым и осторожным в ставках.

— Знаешь, мой лорд герцог никогда не играет, — прокомментировал Жакель, вытирая пену с бороды. Он попросил служанку принести миску фиников и между глотками сунул их в рот. — Благочестие не позволяет. Не то что его отец. Вот тот с утра до ночи радостно играл в карты, в кости и в любые игры, когда не совал свой герцогский член в кого угодно, рождённого женщиной. Бесполезный, глупый старый распутник. Жутко по нему скучаю. — Он ностальгически вздохнул и глотнул из стакана бренди. — К тому времени, как лорд Вирулис унаследовал герцогство, большая его часть принадлежала другим. Весь Рианвель почти совсем обнищал из-за пороков своего герцога. Я тогда был немногим старше тебя, мой мальчик. Для нас началась долгая дорога, с войнами и всем в таком духе. Но, благодаря нашему благочестивому герцогу и его несравненной финансовой хватке, мы богаты настолько, насколько это возможно.

Когда он уронил кости в чашу и передал мне, я увидел, как весёлость на его лице сменилась некоторой серьёзностью, и понял, что видимо мы подходим к сути.

— Итак, вот то немногое, что Помазанная Леди может предложить, — сказал я, погремев костями, и перевернул чашу. — Два.

Выражение лица Жакеля не изменилось — он смотрел на меня немигающим взглядом, водя пальцами по бороде, пропитанной элем.

— Три.

Под поднятой чашкой оказались две кошки, моя первая настоящая удача за всю эту игру.

— Благословение Помазанной Леди — это далеко не ничего, — продолжал я, оставив кошек на месте и вернув остальные кости в чашу. — Это с радостью подтвердят те горячо преданные рианвельские просящие, которые недавно пришли в Атильтор. — Я опустил чашу и положил рядом с ней пять шеков. — Или у вашего герцога благочестия меньше, чем у них?

— Я бы сказал, что благочестия в нём больше, чем у любого, кто называет себя приверженцем Ковенанта, за исключением, быть может, твоей Леди. — Он сунул руку в кошелёк, достал полный тиль, положил возле моих шеков, а потом добавил ещё один. — Это не предмет сегодняшней беседы, мой мальчик.

— И каков же тогда её предмет?

Жакель откинулся на стуле с кружкой в руке, но на этот раз не пил из неё, а только долго переводил взгляд с меня на чашу и монеты на столе.

— Совершенно дурацкая ставка, не находишь? — спросил он меня наконец. — Шансы полностью в твою пользу. И всё же, вот он я, ставлю внушительную часть содержимого своего кошелька на маловероятный исход, что выпадет не больше одной кошки, когда мы поднимем чашу. Вот такие ставки лорд Вирулис делал постоянно. А теперь твоя Леди просит моего господина сделать ещё одну, в которой на кону его жизнь и всё герцогство.

— Она просто предлагает благословение. Благословение Воскресшей мученицы, которая на самом деле чувствовала прикосновение Серафили. Какая верующая душа откажется от такого?

— Парень, благословение довольно быстро может обернуться проклятьем. — Он дёрнул головой в сторону чаши и монет. — На ставку отвечать будешь?

— Да. — Я открыл кошелёк, достал нужные средства и положил на стол. — А ещё подниму ставки. Насколько я понимаю, около двадцати трёх лет назад король Матис вынес решение в пользу герцога Галтона Альтьенского в отношении давнего пограничного спора с Рианвелем. Полагаю, что-то насчёт серебряных рудников в определённой долине.

И снова выражение лица Жакеля не изменилось.

— Милорд неплохо осведомлён.

— Благодарю. Я не знаток законов, но даже после беглого прочтения петиций и вынесенного решения становится ясно, что дело определённо не было рассмотрено в соответствии с законодательством Короны или принятым прецедентом.

— Галтон всегда был самым верным псом Алгатинетов. — Жакель соизволил улыбнуться. — До того дня, как переметнулся.

— Фаворитизм и укоренившаяся коррупция чужды Леди. Я бы хотел, чтобы герцог Вирулис знал, что если этот вопрос когда-либо попадёт на суд леди Эвадине, то будет решён исключительно по существу.

Жакель, наконец, отпил из кружки, с привычной быстротой осушив её до дна. Поставив сосуд, он опёрся локтями на стол и наклонился вперёд.