Чудесный сад жены-попаданки (СИ) - Деева Лина

Несколько секунд я выжидала и напряжённо вслушивалась. Однако снаружи, похоже, никому не было дела до того, кто и зачем лезет из-под земли. И я, осмелев, осторожно выглянула наружу.

Это была какая-то полуразвалившаяся лачуга: стены ещё крепкие, но единственное окошко выбито, а в крыше — дыра, через которую на меня с любопытством смотрела краюшка луны. Откуда-то слышался неясный, мерный гул. Очень знакомый, но у меня никак не получалось сообразить, что же он означал.

— Интересненько, — протянула я вполголоса. — И что это за место?

Аккуратно выбралась из лаза и подошла к висевшей на одной петле двери. Несильно её толкнула, на что дверь ответила мерзким скрипом и внезапно вывалилась наружу, грохнув так, что сердце едва не повторило за ней этот фокус.

Комнату залили серебряные лучи, высветив её убогое убранство. Койка, стол, пара табуретов, затянутые паутиной пустые полки.

— Кто мог здесь жить?

Впрочем, сначала надо было выяснить, где именно «здесь».

Я с опаской выглянула в дверной проём и обнаружила вокруг песчаные дюны, поросшие неопрятными кустиками травы. Справа за ними была видна тёмная гладь, по которой бежала лунная дорожка.

— Море! — выдохнула я, наконец-то поняв, что за шум слышу.

Шагнула из лачуги на песок, и в этот момент где-то в дюнах прозвучал выстрел.​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Глава 56

Я юркнула в лачугу, как мышь, учуявшая кота. Вжалась в стену: кто стрелял? Зачем? Контрабандисты? Разбойники?

Вот не сиделось же мне дома!

Однако больше тревожных звуков до меня не доносилось, и я решилась выглянуть наружу. Опасливо высунулась из-за дверного косяка и именно в тот момент, когда на гребне ближайшей дюны возник мужской силуэт. Охнув, я присела, но продолжила одним глазом следить за пришельцем. А тот начал торопливо спускаться по крутому склону, будто убегал от кого-то. Вид у него был перекошенный, и одну ногу он явно подволакивал.

«Это в него, что ли, стреляли?»

Вдруг пришелец запнулся за кустик травы и потерял равновесие. Едва ли не кувырком скатился к подножию холма, да так и замер чёрной бесформенной грудой.

«Он умер?»

Вдоль позвоночника пробежала морозная волна.

«Так, всё. Пора сваливать обратно в лаз — и бегом в замок».

Но противореча всякому здравому смыслу, я выждала несколько секунд, а затем, пригнувшись, сделала стремительную перебежку к упавшему человеку.

Он лежал в позе эмбриона, и в лунном свете распоротый бок его куртки влажно блестел. Однако человек дышал, шумно и рвано, и это уже было неплохо.

— Эй! — шёпотом позвала я и, переборов страх, попыталась осторожно перевернуть его на спину. — Эй, вы меня слышите?

И подавилась вскриком, увидев лицо раненого.

Точнее, чёрный платок, закрывавший его почти от самых глаз.

«Безликий?!»

Наши взгляды — мой ошарашенный и его мутный от боли — встретились.

— Вы? — хрип разбойника можно было с трудом разобрать. — Что вы здесь делаете?

— Не ваше дело! — огрызнулась я, придя в себя и пытаясь поймать за хвост ощущение узнавания.

Эти глаза, эта тёмная грива волос (Безликий потерял свою щегольскую шляпу) — я точно должна была видеть его где-то ещё!

Издалека донёсся новый выстрел, и разбойник зашевелился, пытаясь подняться. Я рефлекторно взялась ему помогать, за что вместо благодарности получила резкое:

— Убирайтесь отсюда! Не вмешивайтесь! — и обжигающе злой взгляд.

И пазл сложился.

Шокированная, я приоткрыла рот, но шум вдалеке явно намекнул: сейчас важнее другое.

— Кто за вами гонится? Солдаты? Обопритесь на плечо.

Безликий заскрипел зубами. Однако ему было до такой степени несладко, что всё‑таки обхватил меня за шею, и общими усилиями мы встали на ноги.

Впрочем, он немедленно попытался меня оттолкнуть:

— Уходите!

Это было разумно. Точно так же, как было разумно не лезть одной в подземный ход, или сбежать в замок, услышав первый выстрел, или не приближаться к упавшему незнакомцу.

А с другой стороны…

Он отпустил нас в лесу. Он не стал нападать на Гилби, хотя наверняка знал, что тот везёт деньги. Он казнил Грира: да, негуманный поступок, но, будем откровенны, справедливый.

И всё это вопреки его же желанию стать владельцем Колдшира.

— Лорд Эйнсли, вы не в том положении, чтобы командовать, — жёстко сообщила я, и Безликий подавился воздухом. — Если хотите жить, идите со мной.

И как санитарка времён Великой Отечественной, поволокла его к лачуге.

Провал лаза по-прежнему был открыт, и оттуда пробивалось слабое сияние позабытой мною свечи.

— Сможете сами спуститься? — уточнила я у раненого, и тот дёргано кивнул.

«Тоже, небось, из суперменов», — пронеслось в голове. Но на помощь ему у меня элементарно не было времени: требовалось успеть замести следы нашего бегства. И потому я оставила Эйнсли и бросилась обратно к дверному проёму. Осторожно выглянула: на горизонте пока было чисто. Тогда я цапнула удачно попавшуюся на глаза старую метлу (не исключая, конечно, что она рассыпется от первого же взмаха) и выскочила наружу.

Несмотря на возраст, метла не подвела. То и дело оглядываясь, я уничтожила отпечатки наших ног и только спряталась в спасительное укрытие, как на гребне дальней дюны нарисовался силуэт всадника.

«Упс. Валим, валим, валим!»

Однако прежде надо было замести следы и в лачуге тоже: несмотря на тусклое освещение, на скопившемся за годы слое пыли их не увидел бы только слепой. И я принялась махать метлой, как молитву, повторяя про себя: «Только бы успеть, только бы успеть, только бы успеть!»

Успела. Пихнула метлу в угол, выглянула в окошко: едут — человек десять. И как лиса в нору, нырнула в потайной лаз. Закрыла люк, ссыпалась по ступенькам к Эйнсли и, шёпотом приказав:

— А теперь тихо! — задула свечу, которую тот держал в руках.

И подземелье погрузилось во мрак.

Глава 57

Тихо. Так тихо, что собственное дыхание кажется чересчур громким. Но вот как будто глухой топот: копыта?

«Конечно же, они должны осмотреть лачугу, даже если не заметили ничего подозрительного. Просто на всякий случай».

Недолгая тишина.

Шаги над головой.

Затаить дыхание, вжаться спиной в земляную стену.

Тихий шорох рядом: Эйнсли? Только бы ничего не учудил!

— Пусто, господин капитан!

Правда? Это действительно прозвучало или почудилось?

Шаги. Топот. Тишина.

Минуты тянутся как часы. От одного до шестидесяти, от шестидесяти до одного. Когда же можно выдохнуть? Когда окончательно решить, что угроза миновала?

Надо рискнуть.

Шёпотом:

— Я посмотрю.

Протестующее:

— Лучше я!

Только кто слушает его протесты?

Ощупью наверх. Приложить ухо к дереву, напрячь слух.

Тишина.

«Господи, храни идиотов!»

Медленно, очень медленно приподнять крышку дрожащими от напряжения руками. Выглянуть в щёлку.

Вроде бы никого.

Уже смелее открыть лаз, высунуть голову, закрутить ею, ожидая подвоха.

И обнаружить абсолютно пустую тихую лачугу.

— Спасены!

***

Впрочем, радоваться было рано.

— Вы уверены, что никого нет? — прошептал снизу Эйнсли, и я отчётливо вспомнила кровь на его одежде и то, как он против воли наваливался на меня по пути в убежище.

Ему нужна медицинская помощь, срочно. А здесь нет даже воды, чтобы элементарно промыть рану.

— Леди Каннингем?

Я встряхнулась и так же шёпотом ответила:

— Сейчас выгляну наружу. Ждите.

Выбралась из лаза и почти на карачках подползла к дверному проёму. Зачем-то задержав дыхание, выглянула: дюны, тускнеющие звёзды, ползущая к горизонту луна. И тихо: ни ветерка, ни шороха.

— Никого, — вполголоса сообщила я Эйнсли, вернувшись. — Сможете выбраться? Надо посмотреть, что у вас с ранами.

— Не стоит беспокоиться, — чопорно отозвался тот, и я возвела очи горе: только второго Райли мне сейчас не хватало.