Отбор. Пламя в твоей крови (СИ) - Янчевская Анжелика

Я вцепляюсь в гребни на шее Дарина, когда Тариус, не дожидаясь нас, мощно отталкивается от площадки. Огромные крылья с гулким хлопком ударяют по воздуху, и он взмывает в небо, как чёрно-синяя молния, прокладывая нам путь. Через мгновение мы следуем за ним.

Мир внизу стремительно уменьшается. Горы превращаются в складки на бархатной ткани, реки — в серебряные нити. Ветер свистит в ушах, выбивая слёзы из глаз, но Дарин чуть разворачивает крыло, создавая заслон, и воздушный поток становится мягче, терпимее.

Не борись с ветром, — снова звучит в голове его голос, мягкий и обучающий. — Почувствуй его. Он — твой союзник. Почувствуй, как он подхватывает нас, как несёт. Это танец, Эльвия.

Я закрываю глаза и пытаюсь. И правда, под рёв ветра я начинаю различать его потоки — тёплые, поднимающиеся от долин, и ледяные, срывающиеся с вершин. Это похоже на невидимую реку, и мы плывём по её течению. Моё тело инстинктивно расслабляется, подчиняясь ритму полёта.

Неплохо для начала, — снова вторгается Тариус. Он делает круг и равняется с нами, его сине-золотые драконьи глаза изучают меня. — Но не расслабляйся. В горах ветер — предатель. Сегодня он несёт тебя, а завтра — швырнёт о скалы. Сила без контроля — ничто.

Тариус, достаточно, — голос Дарина спокоен, но в нём звучит сталь.

Я лишь даю полезный совет, брат, — насмешливо отвечает тот и снова устремляется вперёд, оставляя нас позади.

Мы летим несколько часов в относительном молчании. Пейзаж под нами меняется. Багровые скалы Огненного Предела сменяются зелёными лесами, а затем — серыми, унылыми равнинами. Когда на горизонте показываются первые заснеженные пики Северных гор, Дарин говорит:

Нам нужен привал. Скоро ночь, а лететь над ледниками в темноте опасно.

Они выбирают уединённую пещеру высоко в горах, скрытую за застывшим ледяным водопадом. Тариус одним выдохом синего пламени растапливает лёд у входа и разжигает в глубине пещеры жаркий костёр. Воздух наполняется запахом озона и смолы.

Мы сидим у огня, жуя вяленое мясо и запивая его водой из фляг. Гвардейцы остаются снаружи, неся дозор. Тишина напряжена, нарушается лишь треском поленьев.

— Ты всё ещё злишься на меня за тот вечер? — вдруг спрашивает Тариус, глядя не на меня, а на огонь. Его голос в тишине пещеры звучит глухо и непривычно. — Или мой брат уже успел залечить твои раны своими мудрыми речами?

Я поднимаю на него глаза. Пламя пляшет в его зрачках, делая их похожими на два маленьких солнца. — Я злюсь не на вас, Ваше Высочество, а на то, кем вы меня считаете, — отвечаю я ровно, чувствуя, как Дарин рядом со мной напрягается. — Но сейчас это неважно. Важно то, что мы делаем.

— Разумный ответ, — усмехнулся он. — Ты быстро учишься дворцовым интригам.

— Мне нужно проверить периметр, — поднялся Дарин, бросив на брата предостерегающий взгляд.

Как только Дарин скрылся в темноте, Тариус повернулся ко мне.

— Дворцовые интриги… — повторяет он задумчиво. — Забавно. Я думал, что ввожу в игру новую фигуру, чтобы посмотреть, как засуетятся остальные. А оказалось, что эта фигура сама может перевернуть доску.

Он придвинулся ближе. Слишком близко. Я почувствовала жар его тела.

— Твоё происхождение, твоя магия… — голос стал низким, почти интимным. — Теперь ты единственная, кто может претендовать на трон рядом со мной.

Его рука легла мне на колено. Горячая, тяжёлая.

— Я привык брать то, что хочу, Эльвия, — прошептал он, наклоняясь. — И сейчас я хочу понять тебя.

Он не поцеловал меня. Вместо этого его губы едва коснулись кожи под ухом, а язык медленно провёл по шее. Моё тело пронзила дрожь — смесь отвращения, страха и чего-то тёмного.

— Не смей, — выдохнула я, пытаясь отстраниться.

— Смею, — прорычал он.

Внутри меня что-то взорвалось. Не ярость. Холод.

— Я сказала нет!

Воздух резко похолодел. Ледяная сила потекла по венам, сосредоточившись в ладонях. Его рука на моём колене покрылась тонким слоем инея. Он отдёрнул её, словно обжёгшись.

— Что за… — начал он, глядя на тающие кристаллики льда на ладони.

Именно в этот момент в пещеру, как тёмный вихрь, возвращается Дарин. Он замирает у входа, тень от него падает на нас. Его взгляд мгновенно считывает всю сцену: меня, бледную и разгневанную, зажавшуюся в угол; потрескивающий иней на моих сапогах; и его брата, наследного принца, который трясёт своей рукой, словно пытаясь избавиться от невидимого ожога.

Дарин не говорит ни слова. Тишина в пещере становится такой плотной, что, кажется, её можно потрогать. Он просто подходит к Тариусу, и в его глазах, обычно таких спокойных, плещется холодная ярость. Он хватает брата за плечо с такой силой, которой я у него не подозревала, и почти силой вытаскивает его из пещеры во тьму и воющий ветер.

Я остаюсь одна. Снаружи до меня доносятся обрывки их яростного разговора, искажённые воем ветра. Я не могу разобрать все слова, но некоторые фразы впиваются в сознание, как ледяные иглы. «…честь…», «…злоупотребляешь силой…», «…она не игрушка, Тариус!», «…отец…». Спор кипит, как лава, грозя вырваться наружу.

Через несколько минут, которые кажутся вечностью, они возвращаются. Оба молчат, их лица — непроницаемые маски. Тариус садится по другую сторону костра, на максимально возможном расстоянии, и больше не смотрит в мою сторону. Дарин садится рядом со мной, но не касается, сохраняя дистанцию.

Дарин подошёл ко мне и протянул кусок мяса.

— Ты должна поесть, — ровным голосом сказал он. — Тебе нужны силы.

Наши пальцы соприкоснулись. Его кожа была тёплой.

— Спасибо, — прошептала я.

— Заботишься о своей ледяной ведьме, брат? — ядовито произнёс Тариус. — Смотри, как бы она и тебя не заморозила.

— Замолчи, — опасно тихо ответил Дарин. — Ты и так уже достаточно сделал.

Он ничего не ответил. Лишь криво усмехнулся и отвернулся к огню.

Мы поели в тишине. Так же молча легли спать. Я лежала спиной к Тариусу, но чувствовала на себе его взгляд. Рядом, как страж, лежал Дарин. И я чувствовала, что он тоже не спит.

24

Утро встретило нас ледяным ветром и серым небом, затянутым низкими облаками. Я проснулась от того, что кто-то тихо тронул меня за плечо. Дарин стоял рядом, уже полностью собранный.

— Пора лететь, — негромко сказал он. — Хотим добраться до заката.

Тариус молча складывал свои вещи у противоположной стены пещеры. Он ни разу не взглянул в мою сторону. После вчерашнего между нами возникла стена отчуждения, которую я ощущала физически.

Мы позавтракали сухим пайком, запивая его ледяной водой из горного ручья. Гвардейцы уже ждали снаружи. Никто не произносил лишних слов.

Когда мы поднялись в воздух, пейзаж под нами кардинально изменился. Зелёные леса и серые равнины остались позади. Теперь внизу простирался мир льда и камня. Ледники сползали с горных склонов, словно застывшие водопады. Острые пики пронзали небо, словно зубы дракона. Воздух стал настолько разреженным, что каждый вдох давался с трудом.

Здесь заканчивается мир людей, — прозвучал в моей голове голос Дарина. Его мысленное присутствие согревало лучше любого плаща. — Дальше — только лёд и древние тайны.

Я крепче вцепилась в гребни на его шее. Ветер здесь был другим — злым, пронзительным, он словно пытался сорвать меня со спины дракона и швырнуть в бездонные ущелья. Дарин инстинктивно прижимал крылья к телу, защищая меня.

Не расслабляйся, — ворвался в мои мысли голос Тариуса. Он летел чуть впереди, рассекая воздушные потоки своими мощными крыльями. — В этих горах водятся не только драконы. Ледяные виверны, горные демоны… И это самые безобидные из местных обитателей.

Словно в ответ на его слова из-за одного из пиков выскользнула тень. Потом ещё одна. Ледяные виверны. Они были меньше драконов, но их когти блестели, как отточенные клинки, а глаза горели холодным огнём.