Чужие интересы. Окталогия (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

– Но я не могу вот так бросить всё и, поджав хвост, бежать в Фельс, когда тут происходит такое.

– Сама по себе встреча с наместником ни у кого подозрений вызвать не должна. Но вы правы, излишняя спешка действительно привлечёт ненужное внимание. Выступим завтра с рассветом. Передайте дела, дайте указания, подберите верных вам стражников, которые будут вас сопровождать.

– Думаешь, на нас могут напасть?

– Не исключаю этого. Если колдун или заговорщики посчитают, что ваши переговоры с наместником способны помешать их планам, могут решить разыграть карту с мучеником.

– Эта та, в которой меня убьют, а убийцами выставят вас?

– Именно. Со мной всего двое человек, они хорошие воины, но в битве с магом контроля скорее станут обузой, чем помощниками. Их артефакты один раз уже не справились, а сейчас и вовсе разряжены. К тому же, хоть основной аспект колдуна – это контроль, это не означает, что он слаб в других. Думаю, в прямом столкновении наши силы окажутся примерно равны, и мне будет тяжело с ним совладать в одиночку. Поэтому в охране должно быть по меньшей мере с десяток верных лично вам всадников. С пешей охраной нам не успеть вернуться в срок. Но, думаю, и этого числа хватит, чтобы склонить чашу весов на нашу сторону, даже если противник решит всё‑таки действовать. К тому же мы собираемся в гости к наместнику, и ехать туда с маленькой армией будет неуважительно. Поэтому всех подряд в поход тоже брать не стоит.

– Больше двух десятков я всё равно снять с охраны города не могу, – размышлял вслух хозяин кабинета. – Кто‑то должен следить за порядком, пока меня нет. Да и нет у меня больше снаряжённых лошадей. Меня куда больше страшит то, что может произойти в Старом Колодце во время моего отсутствия.

– Шесть‑семь дней, и мы вернёмся сюда с мастером и боевыми магами и вместе выдавим этот гнойный нарыв. Верьте мне, господин Идрис. В этом заинтересованы не только вы, но и наместник.

– Что ж, тогда иди. Мне нужно подготовиться к путешествию. Как видишь, всё не так просто.

Лидер северян с грустной усмешкой кивнул на свой стол с грудой лежащих там бумаг, ждущих, когда за них уже кто‑нибудь возьмётся.

– Понимаю, – посочувствовал я. – Завтра с рассветом из города двинутся несколько купцов со своими обозами. Мы отправимся вместе с ними. Буду ждать вас и ваших людей у главных ворот.

Покинув сначала кабинет главы города, а затем и здание ратуши, я отправился на встречу с Геньёмом.

Я не соврал, когда говорил Идрису о том, что слабым звеном являются как раз мои люди. Что они могли противопоставить сильному магу аспекту контроля? Имеющиеся у нас артефакты могли защитить бойцов от техник 1–2 ступени, и то такие были не у всех. И всё, чем такая защита могла помочь в стычке с колдуном, это увеличить его расход силы. Поэтому сейчас все Зайцы (и те, что уже засветились, и те, которые выдавали себя за купцов и их охрану), сидели тише воды, ниже травы, не привлекая к себе внимания. Знакомство с торговцем бумагой однозначно пошло нам на пользу. Он хорошо знал не только местный рынок, но и порядки, поэтому помог моим людям раствориться в местной среде. А сейчас я хотел предложить ему помочь нам ещё раз.

Встреча была назначена в трактире «Две телеги». Вроде как давным‑давно это место и появилось как харчевня, организованная меж двух разбитых повозок без крыши, стоящих прямо под открытым небом. Сейчас же это было похоже на самый обычный трактир. Далеко не лучший из тех, в которых мне приходилось обедать, но и не самый худший уж точно. А ещё, это было единственное место, в котором свободно могли пообедать приезжие, так как местные сюда почти не захаживали, сторонясь высоких цен. «Пришлые», как всех других называли северяне, вообще предпочитали кучковаться на то непродолжительное время, которое они проводили в Старом Колодце по долгу службы или ради торговли. Жили в одном квартале, ели в одном месте, стараясь не соваться без надобности в прочие районы города. И при этом предпочитали уезжать отсюда сразу же, как только их дела здесь были закончены.

Заказ нам ещё не принесли, так что самое время было поговорить.

– Геньём, ты вроде говорил, что ты уже в пятый раз посещаешь Колодец. Знаешь все местные законы и нравы. Так как тебя угораздило ввязаться в эту историю с местной красавицей? Не уж‑то такая сильная любовь?

– Все мы совершаем ошибки, когда вместо головы начинаем слушать своё сердце, – философски ответил парень. – Она мне приглянулась ещё в тот раз, когда я, будучи вторым помощником купца, посетил это «чудесное» место впервые. Ей тогда и вовсе было лет 14, и несмотря на собственную юность ума у меня хватило не предпринимать активных действий. В третий раз я приехал сюда уже как начинающий купец. И хоть в обозе у меня товара было хрен да маленько, грудь распирало от чувства гордости и собственной значимости. Ей исполнилось 16, и природа за эти два года одарила её щедро. В общем, сначала я попробовал сделать всё как положено. Поговорил с её отцом и получил от него по морде. Злился я на него недолго, так как той же ночью его дочь пришла меня утешить. А за последний год я ещё дважды посещал Старый Колодец, хоть моё чутьё и говорит мне, что в эти времена лучше бы поискать счастья в другом месте.

– Значит, разрешения её отца ты не получил и решил умыкнуть девушку?

– Ну а что нам оставалось делать? Ойга отшила несколько местных кобелей, метящих на роль её мужа, но наше время всё равно на исходе. Её отец вот‑вот заставит сделать свой выбор. А она не хочет такой жизни. Как и многие другие она устала от этой вечной вражды. Ведь она ровным счётом ничего не даёт северянам окромя этой их упёртой гордости. Год за годом они лишь всё больше отстают от тех, кто живёт южнее и соблюдает имперские законы. Да ты сравни Фельс и Старый Колодец! А ведь до прихода Империи они на равных боролись друг с другом за звание центра северных земель. Такими темпами лет через 30–40 тут и вовсе будет большая деревня, которая уже и имперцам будет особо не нужна. Зато со своими дикарскими порядками, где папаши местных девиц бьют тебе в морду только потому, что ты не рыжий. В общем, мы решили сбежать, тем более что с учётом царящих ныне здесь настроений, возвращаться сюда с товаром я не собирался ближайшие лет пять.

– Ну прямо история для романа, – подивился я.

– Надеюсь, у него будет хороший финал, – вздохнул Геньём. – От этого стражника, Хоуга, слышно что‑нибудь?

– Представь себе, да, – удивил я его. – Но боюсь цена, озвученная родителями девушки, тебе не понравится. Пять полновесных золотых монет имперской чеканки.

– **#*#**, – выдохнул парень. – Я не могу себе столько позволить. Иначе с учётом расходов на обратную дорогу я останусь совсем без денег и не закуплю товар. Какой тогда в этом будет смысл, если я не смогу прокормить семью?

– С этим я, пожалуй, смогу тебе помочь. Скажем, возьму на себя половину этих расходов.

– Что, вот так просто? Какой тебе в этом интерес?

– Может, я не равнодушен к чужому счастью. Разве большая это цена за то, чтобы любящие сердца могли быть вместе?

– Влюблённые мужчины – глупцы, но я ведь ещё и торговец. Так что не держи меня за идиота. Что тебе от нас с Ойгой нужно?

– Да ничего особенного. Разве что, составить компанию. Если мы договоримся с Хоугом и отцом девушки, то завтра рано утром вы сможете отбыть из города. У тебя одна крытая повозка и двое помощников. Рисковый ты парень, раз путешествуешь с вырученными от продажи товара деньгами без должной охраны.

– Да где ж на неё взять монет? Даже если нанять наёмников, то они своими гонорарами присвоят себе всю мою прибыль без всякого грабежа. Вот и приходится рисковать…

– Дело твоё. Но на этот раз я предлагаю тебе хотя бы до Фельса проделать путь под надёжной защитой. Что скажешь?

– И снова я не пойму, в чём тут твоя выгода?

В этот момент подошедшая к нашему столу рыжеволосая и кудрявая девушка начала торопливо выставлять тарелки с наваристой похлёбкой и ломтями ещё тёплого хлеба.