Чужие интересы. Окталогия (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

Наместник на это серьёзно кивнул, явно соглашаясь с моими словами. После чего указал на мою рубашку.

– Думаю, с тобой, Мазай, я поговорю чуть позже. Тебе не мешает привести себя в порядок, пока не заляпал мой паркет. Отдохни, я пришлю за тобой.

Я скосил глаза вниз и увидел, что на моей единственной приличной рубашке на месте ранения расплывается алое пятно. Похоже, открылась подживающая рана.

– Разместишься у меня, – шепнул мне стоящий рядом Кромвель. – Слуга встретит на выходе из сада.

После чего из зала меня сопроводила пара стражников, а я так и не досмотрел, чем закончится эта суровая северная драма. Надеюсь, Кромвель сможет потом в красках и лицах пересказать остаток разговора.

Распустив Зайцев отдыхать, я отправился отлёживаться к Кромвелю. Со мной навязался Зеф, без которого процесс восстановления мог бы слишком затянуться. А у меня было много планов и не очень много времени на их реализацию.

Надо признаться, тогда я ещё не мог по достоинству оценить объём проделанной нашим лекарем работы. И я не придал такого значения его укоризненному взгляду, когда он в очередной раз, латая моё потрёпанное тело, был вынужден вновь опустошить свой источник. Сделал он это молча, зато на его лице всё читалось без слов: мол, «я же говорил лежать и не двигаться, а не бегать на приёмы ко всяким наместникам. Но разве ты слушал?»

Лишь позже, когда мне в руки попалась моя искорёженная броня, я понял, как близко был к смерти, и сколько нужно было приложить усилий, чтобы такого исхода не допустить. На левом её краю зияла проплешина размером с две ладони. Плотная многослойная кожа, укреплённая вставками из тонких железных пластин, будто бы расползлась под действием какой‑то страшной кислоты. Ну или состарилась на пару сотен лет, которые она провела далеко не в лучших условиях. Да и огрызки металла, оставшиеся на месте удара, теперь крошились от любого прикосновения. Представляю, что стало бы со мной, если бы заклинание не растеряло почти всю свою мощь, добираясь до живой плоти. А так, всего‑то, сползла кожа и чуток мяса, оголив одно из рёбер. Подумаешь.

– О‑ё‑ё‑й! Щиплет же!

– Потерпишь, – невозмутимо ответил Зеф. – А если внемлешь моим советам и останешься в кровати хотя бы до послезавтра, то не придётся терпеть снова.

– Это не всегда от меня зависит, – с неподдельной грустью констатировал я, пытаясь мысленно отстраниться от боли. – Но я буду стараться.

Молодой, но уже не раз проявивший себя лекарь неопределённо хмыкнул и вышел из комнаты, оставив меня одного.

Для медитаций или иной работы с источником по мнению Беса было ещё рано, да я и сам теперь это чувствовал. А сон всё не шёл. В общем, уже через пару часов мне стало откровенно скучно, а к вечеру я готов был наплевать на запрет Зефа и покинуть своё лежбище. Поэтому вошедшего в спальню Кромвеля я приветствовал широкой и искренней улыбкой.

– Что, так рад меня видеть? – попытался подколоть меня он.

– Так жду новостей, – огорчил его я. – Давай, выкладывай. Чем там закончилась эта история, и что по этому поводу думает наместник?

– История не закончилась, а о чём думает господин Шелиен, он не скажет даже мне. Но могу тебя порадовать, твой вклад в это дело он оценивает как весьма значимый. Так что начинай разучивать торжественную речь для церемонии.

– И всё же, я жду подробностей.

– Как и я. Мне вот тоже интересно, как ты умудрился в одиночку справиться с этим колдуном. Но так уж и быть, готов быть первым. Идрис за решёткой, и хоть он и не соврал о своих конечных целях, наместник посчитал продолжение сотрудничества с ним слишком рискованным. В итоге он решил выстраивать отношение с новой властью в лице Сынов Фельса. Ну что, удивлён? По глазам вижу, что да.

– Так и есть, – не стал отпираться я. – Я предполагал другой исход. Как ни крути, Идрис куда более подходящая кандидатура для наместника. Он заражён идеей привести север в лоно Империи, любыми средствами и за любую цену. Теперь, после смерти колдуна он будет на крючке у наместника, а значит, ещё более сговорчивым. Хоуг же, напротив, продолжит непримиримо отстаивать автономию северян, что явно не в интересах императора. Если уж совсем откровенно, то в чём‑то Идрис даже прав. Пока такие радикалы, как Сыны Фельса имеют на севере власть, ни о каком мире в конечном итоге говорить не приходится.

Мои умозаключения Кромвель выслушал с интересом и не перебивая. Даже по обыкновению почёсывал щетину, что говорило о том, что маг сейчас занят мыслительным процессом. После чего уточнил:

– То есть тебя не смущает, что Идрис планировал через провокации столкнуть силы имперского легиона с этими бунтарями, сам при этом оставаясь якобы не удел и лояльным Империи? А потом перешагнул бы через десяток тысяч погибших в этой мясорубке соплеменников и как ни в чём не бывало вернулся бы в Старый Колодец, чтобы править северными землями от лица наместника? Верно?

– А при чём тут я? Весь вопрос в том, смутило бы это господина Шелиена. И я думаю, что нет.

– Что ж, Мазай, в логике тебе как обычно не откажешь. Как и в способности смотреть на мир глазами других людей. Но тут есть один нюанс, который перечёркивает все твои доводы. В погоне за своей целью Идрис замарался сделкой с ковеном. А Первый император никогда  не прощает тех, кого коснулась их грязь. У наместника просто не остаётся иного выбора, если он сам не хочет лишиться головы. Казнь Идриса состоится сразу после того, как его допросит маг из Триема, туда уже послали птицу.

– Но такая смерть лидера северян, отправившегося в Фельс на переговоры, приведёт к бунту.

– Верно. И только Хоуг и его Сыны Фельса могут это предотвратить. Так что, хотя бы в ближайшее время наместник Шелиен будет вынужден с ними сотрудничать.

– А дальше?

– А дальше это уже не касается Зайцев и их лидера. Теперь твоя очередь рассказывать. И начни с того, как ты вообще понял, что Идрис сговорился с ковеном?

– О‑о, в этом мне помогла сила настоящей и чистой любви…

– А если ближе к делу?

– Не перебивай. А то вообще ничего рассказывать не буду. Мне прописали постельный режим аж до завтра. И никаких развлечений, кроме как разговоров с тобой на это время не предвидится. Так что будь добр, запасись вином и терпением и слушай.

Глава 9

Вторая встреча с наместником состоялась лишь через декаду. И всё это время я откладывал важный разговор с Кромвелем. Зато, воспользовавшись его гостеприимством и находясь в безопасности, я провёл очередные манипуляции со своим источником. А те два дня, что мучался от сопутствующих этому ритуалу болей, я провалялся в кровати, ссылаясь на Зефа и его строгий протокол лечения.

Так что, к тому моменту, когда наместник прислал своего человека в поместье мага, я уже не только восстановился, но и чувствовал распирающую меня силу. Ей словно стало тесно в этом теле, и она требовала каких‑то изменений. Что ж, сначала нужно поговорить с наместником, а затем и с Кромвелем. Боюсь, без его помощи будет трудно осуществить задуманное.

Свои неофициальные встречи господин Шелиен предпочитал проводить в саду, а не в стенах дворца. Вот и сейчас мы вновь прогуливались по этим ухоженным дорожкам, с той лишь разницей, что зелёные листочки на аккуратно подстриженных кустах и живой изгороди уже полностью распустились, из‑за чего караулящих по периметру гвардейцев перестало быть видно. Если смотреть глазами.

– Ты выполнил уговор, – прямо и без предисловий заявил наместник. – И я намерен выполнить свою часть сделки. Однако, с учётом обстоятельств я теперь не могу сделать это самолично. Дело в том, что история с ковеном и его вмешательством в дела вверенной мне провинции дошла до самого Императора, и он по моему запросу прислал не просто мага контроля, а своего доверенного представителя. И этот человек заинтересован во встрече с тобой, как с непосредственным участником разрешения этого кризиса. Как ты понимаешь, до его решения на твой счёт я не смогу наделить тебя титулом. Окажись ты вдруг благородным, и тут же последует новое расследование.