Травоядный. Том III (СИ) - Белин Лев

Я снял шляпу капитана, дымным кинжалом проделал два отверстия для ушей и надел её на голову. Ухватил башку львида за гриву и повернулся к палубе. В этот момент Уггель разорвал голову Варита надвое, вцепившись в челюсть с двух сторон.

— ДА-АА-АА!!! — заорал он, весь в крови, как демон из легенд.

Наверху мелькало тело Шайи — каждый раз, как она появлялась, вниз летел очередной труп. Хатис, пыхтя, проделал десятки дыр в бегемоте, повторяя:

— Чуть не помер! Повезло! Помогите!

— СЛУШАЙТЕ ВСЕ! — закричал я. — ВАШ КАПИТАН ПАЛ!

Я поднял голову львида вверх, его мёртвые глаза уставились на остатки команды.

— БРОСАЙТЕ ОРУЖИЕ, И Я СОХРАНЮ ВАМ ЖИЗНЬ!

На миг всё замерло. В глазах зайцев горел огонь победы, в глазах моряков — отчаяние.

«Именно так, теперь будет так», — подумал я.

По палубе растёкся звон стали, падающей на доски.

— Капитан! — крикнул какой-то зайцид.

— Капитан Марк! — подхватил другой.

Я размахнулся и швырнул голову львида в море.

— Именно так. Капитан Марк.

Глава 16

Травоядный

— А вот и она… — прошептал я, доставая из-за пазухи бывшего капитана то самое ядро твари, что вручил мне воронид. — Эта штучка мне ещё пригодится.

Зайцы вовсю шмонали трупы, выуживая всё, что представляло хоть малейшую ценность: ржавые кинжалы, потёртые монеты, обрывки ткани. Обнажённых мертвецов сбрасывали за борт, в тёмные воды, где их уже ждали местные акулы, чьи плавники мелькали в отблесках заката. Я прошёлся по палубе, залитой липкой кровью, что пропитала доски и стекала в щели, и остановился перед пленниками, стоящими на коленях. Меня всё ещё потряхивало — потоки энергии, впитанные из павших от моей руки, бурлили в венах. Сила распирала, особенно после львида, и рвалась наружу, требуя выпустить её, покромсать кого-нибудь на куски. Но я стиснул зубы и держал себя в руках.

— Как быстро меняются обстоятельства, да? — спросил я, заглядывая в глаза зверлингам, чьи морды были перекошены смесью страха и ненависти.

В живых осталось всего десять моряков. Особых причин сохранять им жизнь у меня не было — по крайней мере, не всем. Нужно сразу показать, что они для меня значат.

— Имя? — бросил я первому, птицлингу-пеликану.

Он выглядел старым: перья местами выцвели, но глаза оставались ясными, цепкими. На воина не похож — скорее клерк или книжник.

— Ма… капитан, — заговорил сбоку грузный зайцид. Из наших уцелело лишь девять, не считая меня и Уггеля. — Моё имя Тронт, — он слегка поклонился, скорее рефлекторно, чем из манерности. — Этого вытащили оттуда, — он мотнул головой в сторону юта.

«Хм… навигатор? На штурмана не тянет…» — подумал я, разглядывая птицлинга.

— Эд Сант-Кос, — дрожащим голосом ответил тот.

— Тебе страшно, Эд? — спросил я, прищурившись.

— Д-да… вы же всех убили…

— Верно, убил. Вас, скорее всего, тоже убью, — сказал я, и он опустил взгляд, в котором застыло отчаяние. — Если не окажетесь полезны.

Он резко дёрнул головой, его громадный клюв качнулся, и в глазах мелькнула надежда.

— Я навигатор, господин! Двадцать лет в море! Знаю всё от мыса Клыкастых Королей до Ледяной земли! — возбуждённо выпалил он. — Я буду вам полезен! Буду! — Он встретился с моим холодным взглядом и снова опустил голову. — Капитан…

Я шагнул в сторону, не удостоив его ответом. Следующим на коленях стоял израненный барсук. Тело в старых шрамах, глаза злые, сверлящие — в них сквозила неприкрытая жажда убийства.

— Имя? — спросил я.

— Да пош… — начал он, но договорить не успел.

Широкое лезвие вонзилось ему в череп, хрустнув костью. Уггель где-то раздобыл добротный боевой топор и, не теряя времени, решил его опробовать. Отличный момент.

«Молодец, хороший пёсик. Нельзя позволять шавкам лаять на хозяина», — подумал я с ухмылкой.

Я шагнул дальше. Передо мной стояли двое совершенно одинаковых опоссумов. Они уверенно смотрели мне в лицо — без тревоги, без угрозы. Может, слабоумные? Рядом только что зарубили их товарища, его мозги разлетелись по палубе, даже забрызгав их серую шерсть, а им хоть бы что.

— Капитан! — звонко бросил один.

— Капитан! — весело подхватил другой.

— Вы меня не боитесь? — спросил я, приподняв бровь.

— Прощения просим! — сказал первый. — Меня Криш зовут! Талантливый парусный!

— Просим прощения! — добавил второй. — Эдра я! Паруса на мне!

— Парусные мастера? А Дар какой?

— Духовный Дар! — отозвался Криш. — Узы!

— Физический Дар! — бросил Эдра. — Новая ступень!

— Не понял, — сказал я. — Это что ещё за Дары? — Я глянул на Уггеля за их спинами.

— На меня не смотри, капитан, я о таком впервые слышу, — отмахнулся он, вытирая топор о штанину.

— Наши Дары! — сказал Криш.

— Дары наши! — вторил Эдра.

— И что за Дары?

— Наши.

— Наши, да.

Нет, они точно с прибабахом.

— Позвольте, я объясню… — попросил навигатор.

— Давай, объясняй, — согласился я. Сейчас он сделает всё, чтобы доказать свою полезность.

Старик труслив, но, похоже, в деле разбирается. Скорее всего, его я оставлю. Навигаторов среди нас нет, а моряки мы так себе — большинство даже плавать не умеет. Эти двое странные, но чутьё подсказывало: в них есть толк.

— Узы — это духовный Дар, он… соединяет два ядра души некой нитью. Они видят, слышат, чувствуют одновременно — два тела словно едины, — медленно рассказывал он, теребя пальцы. — А Новая ступень — это усиление… Все навыки, силы, выносливость, ловкость, восприятие — становятся сильнее с каждой ступенью. Этот Дар считается слабым, но… — Он замолчал.

— Продолжай.

— Узы, благодаря им, Новая ступень работает на двоих — в два раза больше силы.

Интересно. Дар, усиливающий сразу двоих, да ещё с возможностью общаться в пространстве. Несколько углов зрения, максимальный радиус восприятия. При правильном использовании — весьма полезно.

— Значит, Узы соединяют разумы, а Новая ступень усиливает связанных? — уточнил я.

— Да, только есть нюанс.

— Какой же?

— Посмотрите на них.

Криш увлечённо изучал свои лапы, будто видел их впервые, а Эдра покачивался из стороны в сторону, глядя то в небо, то на Уггеля. Они не выглядели пленниками — никакого волнения, беспокойства.

— Два разума воедино. Вдвое больше ощущений, боли, силы, — проговорил я. — Используя эти Дары, они сходят с ума.

— Да, рассудок не справляется с такой нагрузкой, — подтвердил пеликанид.

Вот оно как. Но для меня это ничего не меняет. Они будут полезны, пока не сойдут с ума окончательно.

Я глянул на остальных, стоящих на коленях: два матроса, один клерк — возможно, казначей, три воина и один…

— Эй! А ты кто на корабле? — бросил я вараниду с края.

У него была тёмная чешуйчатая шкура, глаза острые, взгляд непоколебимый. Сильный — это было видно по осанке, по тому, как он держался даже на коленях. Но я заметил ещё кое-что.

— Шкипер. Сур — моё имя, — ответил он. — Всё имущество в моём ведении. — Голос твёрдый, жёсткий, без высокомерия, лишь с холодной уверенностью.

— Сколько стоит твоя жизнь? — спросил я.

Он ответил, не задумываясь ни секунды:

— Десять золотых за двадцать дней.

В нём было то, что всегда жило во мне: алчность, присущая тем, кто знает цену своей жизни. Есть вещи, ради которых стоит умереть — семья, любовь, верность сюзерену. А есть вещи, ради которых стоит рисковать — деньги. Когда цель становится важнее высоких материй, ты начинаешь считать стоимость времени, шрамов, каждого вздоха. Деньги дают власть, уверенность, силу — ту, с которой приходится считаться. И он это понимал так же чётко, как я.

«Говорят, верность нельзя купить. Неправда. Всё дело в том, сколько платишь и кому», — подумал я.

— Даю пятнадцать.

— Согласен, — отозвался он.

— Остальных убить, — махнул я лапой и пошёл по палубе.

За спиной раздался шум: кто-то вскочил, но тут же одному снесли голову, других нашпиговали стрелами и ножами. Даже Сур мгновенно отработал своё — сломал шею соседу одним движением. В них не было ни толка, ни потребности. Я видел, кто бесполезен, а кто всё ещё цеплялся за старую гордость. Гордость — порок.