Ненормальный практик 4 (СИ) - "Извращённый отшельник"

Глава 13

Просыпаюсь от удара локтём.

Фрея.

Эта женщина спала, раскинувшись на моей койке, точь морская звезда.

Ингрид уже встала и расчёсывала волосы у окна. В утреннем свете — ну, этом сером дерьме, что здесь называют утренним светом, она выглядела мирно. Даже мило. Пока не заметила, что я проснулся.

— Наконец-то, — фыркает сходу. — Я уж думала, Фрея тебя задушила во сне. Специально.

— Не дождёшься, — бурчу, выползая из-под советницы. — Хотя попытка засчитана.

Фрея что-то пробормотала, перевернулась и заняла всю койку целиком. Захват территории во всей красе.

Умываюсь холодной водой из кувшина, что лучше любого кофе, сразу все остатки сна как смыло. Одеваюсь, проверяю на ходу оружие. Накладная борода всё ещё держится, хотя после ночных, скажем так, упражнений слегка съехала. Поправил, как смог.

— Готовы изображать счастливую семью? — спрашиваю, натягивая меховую накидку. Настроение паршивое, как у старика.

— Как никогда, — процедила Ингрид с таким СЧАСТЛИВЫМ выражением, будто собиралась на собственные похороны.

По итогу растолкали Фрею, спустились в таверну. Там уже во всю суетилась Мари, разнося завтрак постояльцам. Увидев меня, покраснела и чуть не уронила поднос. Снова. Это любовь? Пожалуйста, не надо. У меня и так две северянки на шее, третья не нужна.

В общем, избегал её взгляда, как только мог. Быстро позавтракали — овсянка с салом, чёрный хлеб, травяной отвар, коий здесь именовали «чаем». После вчерашнего британского беспредела в зале было тише обычного. Все косились друг на друга, но помалкивали.

На рынок вышли, когда метель чуть стихла. То есть вместо горизонтального снегопада стал обычный вертикальный. Распогодилось, н-да.

Центральная площадь Морозного Клыка сегодня оказалась забита народом несмотря на собачью погоду. Торговцы орали, зазывая покупателей, покупатели орали в ответ, торгуясь. Вонь стояла соответствующая. Мокрый мех, тухлая рыба, что-то сладковато-приторное. Ладан, что ли? Кто его тут поджёг?

— Смотрите, но не пяльтесь, — шепчу своей «команде».

— Как скажешь, дорогой, — поддакивала Фрея.

— Сами знаем, — фыркнула Ингрид.

Какие же они разные.

Прошлись вдоль рядов. Меха, оружие, сушёные твари. У одного прилавка толпился народ. Там здоровенный северянин с рыжей бородой орал на торговца так, что летели слюни:

— ДА ТЫ ОХРЕНЕЛ, ЖИРНАЯ КРЫСА! ПЯТЬДЕСЯТ СЕРЕБРОМ ЗА ШКУРУ СНЕЖНОГО МЕДВЕДЯ⁈ ДА Я ЭТОГО ЗВЕРЮГУ ГОЛЫМИ РУКАМИ ЗАДУШИЛ!

Стоп. Этот голос…

Присматриваюсь.

Точно — Бьёрн.

Но какой!

Исчез добродушный здоровяк, которого я знал. Теперь там стоял типичный северный охотник! Грубый, наглый, плюющийся через каждое слово. Даже осанка другая — сутулая, будто всю жизнь таскал туши по тундре. Рядом стояли его сокомандники: Куракин и Ермолаев, и тоже в образе. Лысый магистр нацепил парик из спутанных волос и выглядел как последний алкаш. Ермолаев просто молчал, хмуро глядя исподлобья, хитрец — выбрал самый простой образ.

— ТРИДЦАТЬ СЕРЕБРОМ И НИ МЕДЯКОМ БОЛЬШЕ! — взвыл торговец в ответ.

— ТРИДЦАТЬ⁈ — Бьёрн схватился за голову с такой, сучара, драмой, что позавидовал бы любой актёр. — ДА ТЫ МНЕ В ДУШУ ПЛЮНУЛ! В ДУШУ, ПОНИМАЕШЬ⁈ У МЕНЯ ПЯТЕРО ДЕТЕЙ! ПЯТЕРО! И ВСЕ ЖРАТЬ ХОТЯТ!

Он выхватил шкуру и потряс ею перед носом торговца:

— СМОТРИ! СМОТРИ НА ЭТИ КОГТЕВЫЕ ОТМЕТИНЫ! Я ЧУТЬ ЯЙЦА НЕ ПОТЕРЯЛ, ПОКА ЕГО ВАЛИЛ! А ТЫ — ТРИДЦАТЬ⁈

Торговец закатил глаза, но было видно — сдаётся. Бьёрн же вошёл в кураж и начал рассказывать душещипательную историю про голодных детей, больную жену и дырявую юрту. Да я сам чуть не прослезился, как убедительно он врал!

— Талант пропадает, — бормочу даже с завистью.

— Что? — не расслышала Ингрид, наблюдая за земляком.

— Говорю, он хорош. Очень.

В итоге Бьёрн выторговал сорок пять серебром и ещё флягу самогона в придачу. Уходя, подмигнул нам, мол, видели, как надо?

Видели, видели. Ты реально крут, здоровяк.

Дабы не привлекать лишнего внимания, походили ещё, параллельно прислушиваясь к разговорам. Новостей много, толку мало. Все обсуждали вчерашний инцидент в таверне — «северянин заступился за Мари», «чуть не помер от Красных Львов», «отдал кинжал без боя, трус». И всё в подобном духе.

Ближе к полудню двинулись к южной части города. Посмотреть собственно на сам форт.

И вид его внушал.

«Дредноут» высился над Морозным Клыком как старший брат над совсем младшим. Если город был укреплённым поселением, то форт, нечто куда серьёзней.

Стены — метров пятнадцать высотой, не меньше. Камень тёмный обожжённый, с маслянистым блеском. Эфирные руны контура светились даже днём — синие, пульсирующие, как вены на руках какого-нибудь качка. Пусть и на минимальном практически спящем режиме, но начнись атака, и барьер тут же укрепится в разы. Башни по углам — массивные, с бойницами на трёх уровнях. На каждой — эфирные пушки. Британские, с тройными стволами и накопителями, похожими на стеклянные шары. Не форт, а грёбанная крепость. Тройные эфиро-пушки могут за раз снести роту. А их тут минимум восемь, по две на башню.

— Ого, впечатляет… — сглотнула Фрея.

— И не говори, как удар в пах, — ворчу.

Ингрид просто молчала. Ну, она не раздражает, что уже хорошо. Спасибо ей за это.

Ворота форта — отдельная песня. Железные, с шипами размером с мою руку. Поверх трёхслойный эфирный барьер, мерцающий всеми цветами радуги. Красиво, смертельно, надёжно. Попробуй сунься, изжаришься как шашлык.

У ворот толпились повозки. Провизия. Досмотр наисерьёзнейший. Стража проверяет каждый мешок, каждый тюк.

Постояли ещё немного, изображая туповатых зевак.

— Орешек, — подытожила Фрея. — Крепкий орешек.

— С ядовитой начинкой, — добавляю задумчиво. Сколько же народа поляжет, если не отключить барьер? Сую руки в карманы и говорю: — Ладно, хватит пялиться. Идёмте.

И пошли обратно. По пути прикупили всякой ерунды для легенды — пару шкурок на шапки, связку сушёных трав. Торговаться не стал. После Бьёрна все попытки окажутся жалкими.

Прогулялись ещё по центру. Приценились. Пообедали. К вечеру заглянули в таверну «Метель». Молодой лейтенант Соболев с накладной бородкой и усиками уже ждал в условленном углу, потягивая эль с таким видом, будто то моча. Ну, местный эль и правда плох. Недоработали немцы. А может им как раз-таки такой и нравится?

— Докладывайте, — хмыкнул наш связной, даже не поздоровавшись.

Рассказали ему про появление в городе Ордена рыцарей, про укрепления самого форта. Даже про будущий приезд какой-то там Аннабель. Тот слушал, хмурясь всё сильнее.

— И это всё? — спросил он, когда я закончил.

В СМЫСЛЕ ВСЁ⁈ ТЕБЕ ЭТОГО НЕДОСТАТОЧНО⁈

— А что ты ожидал? Что мы за день все секреты выведаем? — смотрю ему в глаза. — Это тебе не сказка, лейтенант. Нужно время.

Он поморщился, но кивнул:

— Другие группы тоже немного выяснили. Бьёрн с охотниками проникли в нижний город, где бараки рабочих. Говорят, там можно услышать интересное. Что до вас, то завтра продолжите. И постарайтесь выяснить больше.

— Это ещё не всё, — и улыбаюсь.

— А? Что ещё? — не понял Соболев.

— Нам нужны деньги. Осталось всего пара монет, — и пожимаю плечами, мол я тут точно не при чём. — Ты же видел тут цены! Жуть. В общем, мы на мели и боюсь миссия может быть под угрозой, если наша группа будет ночевать на улице.

Лейтенант раздраженно фыркнул, разглядев на моём пальце золотой перстень. Что? Я тоже себя немного побаловал. Сувенир с Морозного Клыка! Я и бабуле браслет прихватил. Да простит меня императорская казна.

— Надеюсь, этого хватит, — протянул лейтенант мешочек с монетами. — Больше не выдам.

Забираю кошель и улыбаюсь:

— Ты настоящий шпион, Соболев, и бородка ничего так, идёт, — после чего подмигиваю и говорю своим дамам: — Ну что, девочки, кто там хотел меховые сапожки?

Слышу, как скрипнули зубы Соболева. Ладно. Потерпит. Я просто развлекаюсь, чуток раздражая его. Бальзам на душу.