Случайное наследство леди попаданки (СИ) - Белецкая Наталья

Что ж, буду спонсировать театр. Надеюсь, что верну вложенное в ближайшее время.

Подумав, я и стекольный заводик проспонсировала. Только не на такую большую сумму, как планировала сначала. Не стоит класть яйца в одну корзину.

Время намеченной премьеры приближалось. Мы с Юрансом посчитали и решили, что нет смысла показывать дальше провалившуюся пьесу про ловеласа и красавицу. Зал фактически оставался пустым, билеты не раскупались даже со скидкой.

За неделю до премьеры театр полностью закрылся для посетителей. С «Аладдином» все уже было понятно, поэтому мы с Юрансом стали больше времени уделять постановке детской пьесы. Кстати, в этом мне помогал Жерар.

Две недели назад он пришел ко мне с повинной. Очень извинялся за ту историю с мошенничеством. Клялся, что не думал о негативных последствиях для меня, а лишь хотел заработать денег и наказать Людвига. Обещал, что никогда больше не пойдет на преступление.

Я решила дать пожилому актеру второй шанс.

Деньги уходили, как песок сквозь пальцы, и мне все не хватало времени, чтобы подбить финансовый отчет. Не только для Шона, которому я регулярно отсылала список трат, но и в первую очередь для себя. Надо же знать, сколько и на что уходит.

Вот так, засидевшись за бумагами, я случайно заснула. Разбудил меня Винсент.

– Илаида? – он аккуратно дотронулся до плеча.

– Что?!

Свет из окна ударил в глаза, заставив поморщиться. Значит, уже утро! Я все проспала! Резко подскочив со сна, я тут же за это поплатилась.

– Уй! Больно!

В шее что-то хрустнуло, резкая боль пронзила плечо, отдаваясь в руку.

– Шея, да? – сразу понял Винсент.

Он как-то быстро оказался рядом.

– Не только шея: состояние такое, словно по мне карета проехала.

– Потому что спать надо в кровати, а не сидя за столом. Хорошо, что у меня мазь есть. Я для колена использую, но, думаю, и тебе пригодится.

Как по волшебству в руках Винсента появилась баночка. А мазь пахнет приятно. Прохладные пальцы телохранителя легли на шею чуть выше плеч и начали аккуратно разминать мышцы. Сначала было больно, я стиснула зубы, чтобы не закричать, а потом стало так тепло, так приятно. Боль уходила, мышцы расслаблялись.

– М-м-м, еще, да, вот так, – простонала я.

Вдруг дверь с грохотом распахнулась. В проеме стоял взбешенный граф дье Омри.

– Что здесь происходит? – ледяным тоном осведомился он.

– Лечение, – спокойно ответил Винсент. – Леди Илаида заснула над финансовыми отчетами, которые проверяла с вечера, и у нее затекли мышцы.

– И что же ей мешает полечиться самой, раз она целительница? – ядовито осведомился граф.

Точно! Блин, все время забываю, что в этом мире у меня есть магия.

– Видимо, ей было больно концентрироваться, – придумал за меня объяснение телохранитель.

– Лечить себя гораздо сложнее, – добавила я. – Спасибо, Винс. Ты меня спас.

Я закрутила баночку с мазью и вручила ее телохранителю.

– Смотрю у вас тут любовь и гармония, – недовольно заключил Шон.

– А вам, граф, какое дело до этого? – раздраженно осведомилась я.

И так не сплю нормально уже несколько ночей из-за приближающейся премьеры, так еще он тут мне устроил сцену ревности.

– Беспокоюсь о вашем нравственном облике.

– Я чего-то не знаю? Разве у нас в стране появилось министерство морали, в которое вы записались добровольцем? Или, может быть, даже возглавили? С каких пор вы считаете себя обязанным следить за моим нравственным обликом?

В некоторых аристократических семьях еще властвовали старые порядки, но, в основном, девушки и женщины вели здесь себя довольно свободно. Многие занимались сексом с мужчинами, не состоя в браке и весьма условно шифруя свои отношения.

Я, наоборот, на общем фоне выглядела скромно. Мы с Винсем жили в отдельных комнатах, встречались исключительно в общей столовой и в этом рабочем кабинете, который не сообщался ни с моей спальней, ни со спальней телохранителя.

– Сейчас, накануне премьеры, вам не нужны скандалы подобного рода, а вы тут с Винсентом…

– Что? – по-настоящему разозлилась я, резко встав из-за стола. – Что мы такое делали? Он лишь оказывал мне помощь! Кстати, если уж озаботились моральным обликом, то начните с себя. Вы меня вообще прилюдно раздевали, разрывая одежду.

– Я?!

– Оу, еще и склероз появился. Неужели вы начали забывать о событиях в своей жизни? Напомню. Возле театра, когда я упала после покушения, вы распахнули мое пальто, оторвав с него большую часть пуговиц! А потом схватились за платье и чуть не разорвали его.

– Я просто хотел помочь!

– А Винсент, по-вашему, чем занимался?

Совершенно неожиданно для себя я оказалась напротив Шона, со злостью и раздражением тыча в него пальцем. Как-то слишком близко я к нему подошла. Хотела отступить на шаг, но он поймал меня за локоть.

– Прости, пожалуйста, – покаялся Шон. – Сам не знаю, что на меня нашло. Просто ты не пришла сегодня утром, как обещала. Я заволновался, ведь до этого была всегда пунктуальна. Подумал, вдруг еще одно покушение или даже убийство. Бежал сюда, молился, чтобы не опоздать, а тут…

Искренность слышалась в каждом слове графа. И меня это смутило. Хотя, возможно, вышло так прочувствовано, потому что при последней нашей встрече мы договорились общаться на «ты».

– И ты прости меня, – со вздохом ответила я. – Столько всего навалилось из-за премьеры. Я стараюсь сделать все идеально, но времени не хватает, потому что мелкие проблемы внезапно возникают там, где их не ждешь…

Шон вдруг сделал шаг ко мне и обнял. Весьма деликатно, кстати.

– Что ты делаешь? – насторожилась я, только сейчас заметив, что Винсент покинул кабинет.

– Пытаюсь тебя утешить и поддержать. Знаешь, я совсем не ожидал, что ты так вовлечешься в новое дело, не думал, что будет такой всеобъемлющий подход. Ты ведь занялась не только самой постановкой, но и перепланировкой зала ожиданий, вникаешь во все тонкости, контролируешь расход средств, выгадывая каждую монету. Когда ты назвала сумму оплаты за твой труд, я подумал, что ты ее здорово преувеличила, но теперь понимаю, что это не так. Столько, сколько делаешь для театра ты, никто, наверное, не делал.

Я очень устала в последние дни. Не только физически, но и морально. Юранс очень нервничал перед премьерой и постоянно срывался на мне, обслуживающем персонале и актерах. Последние тоже переживали. Аруан пытался всех успокоить, но напряжение витало в воздухе, истощая моральные силы.

А тут появился Шон с такими нужными словами. У меня словно груз с души упал, сразу стало легче. Мой труд заметили и оценили по достоинству. Как оказалось, это многое значит.

– Спасибо, – с чувством поблагодарила я, сама в ответ прижимаясь к Шону.

Плевать, как это выглядит со стороны, просто иногда нам всем нужна поддержка. Я люблю обниматься, но в этом мире мне просто не с кем. А иногда так хочется продемонстрировать свою привязанность и благодарность.

– Наверное, я слишком много на себя взвалила. Не перечесть, сколько раз за последнее время я натыкалась на скептические взгляды, сколько раз слышала о том, что у нас с Юрансом ничего не получится. Хотелось доказать, что я все сумею. И я докажу! Но это трудно.

Шон аккуратно стал поглаживать меня по волосам и спине. Мы стояли так близко, что я слышала, как стучит его сердце. Уютно. Тепло.

– Ты очень смелая, Ила, – тихо сказал граф, и, чуть помолчав, добавил: – И красивая.

Похоже, пора завязывать с обнимашками. Как бы Шон не решил, что раз я готова стоять с ним в обнимку, значит, и для чего-то большего тоже готова. Здесь с этим строже, чем у нас. Улыбки, взгляды, объятия и так далее – все это знаки, чтобы показать, что женщина не против ухаживаний или даже перевода отношений в горизонтальную плоскость.

– Мне надо привести себя в порядок, – сказала я, отстранившись от Шона. – Через десять минут вернусь и отчитаюсь по финансам, а сейчас распоряжусь, чтобы сюда подали кофе.