– Айрис?! Астра? Где вы?!
Тишина. Я сделала шаг…
– Ах ты, дрянь косорукая! Ну как можно быть таким ничтожеством?! Ты хоть представляешь, сколько стоит эта чашка?! – в моё сознание ворвался противный визг Алерии.
Я дома.
Стою на коленях возле мойки на кухне.
На мойке я увидела половину разбитой фарфоровой чашки из маминого любимого сервиза.
Дорогущего. Старинного. С золотой каёмочкой.
– Теперь у меня только пять таких чашек! Пять! Как я смогу пользоваться этим сервизом, а, дура неуклюжая?! – продолжала вопить Алерия. – Руки бы тебе переломать за это, убогая дура!
– Я опустила взгляд на дрожащие руки, потому что почувствовала боль.
На правой руке порез от осколка разбитой чашки.
И раны бежала арко-алая струйка крови.
Капли моей крови, падая на пол, растекались в воде, разбрызганной по полу.
Жуткий удар по спине вывел меня из состояния оцепенения.
Надо мной стояла мачеха со скалкой в руках.
Я попала в прошлое?! Как это возможно?!
Я помню этот день.
Тогда я разбила эту чашку, пока мыла посуду.
И Алерия отходила меня скалкой.
А потом сломала руку. Та ещё долго заживала, ведь на магическом лечении скупые родственники не раскошелились.
– Положи руку на стол, – отчеканила Алерия.
– Что?! – словно ворона, прокаркала я чужим голосом.
– Положи руку на стол, дрянная девчонка! – рявкнула мачеха, схватив своей мощной лапищей мою окровавленную руку.
До боли сжимая мою негнущуюся от страха руку, эта жуткая женщина задирает мою ладонь на стол.
– Я проучу тебя, стерва неблагодарная! Решила испортить мой сервиз! – заорала Алерия.
– Он не ваш, а мамин, – прошептала я себе под нос.
– Что ты там сказала, дрянь? – рявкнула мачеха.
Точно, это же были первые месяцы после смерти мамы и появления Алерии в нашем доме!
Я тогда ещё пыталась дерзить и отбиваться от нападок.
Но когда мачеха сломала мне руку и заставила работать по дому с одной рукой, я сдалась.
И решила, что лучше пока буду терпеть побои и унижения. Хоть целой до совершеннолетия доживу. И смогу сбежать.
– Что ты там вякнула, ну?! – снова прорычала мачеха. – Бесполезное ведьмино отродье! Падаль, что прикармливать на нашем хозяйстве! Даже еду отработать нормально не можешь!
– Простите, – ответила я дрожащим голосом.
Почему?!
Ну почему её крики всегда действовали на меня так угнетающе?!
Жуткая женщина с силой прижала мою руку к столу и замахнулась скалкой на меня.
– Выпрями руку и крепко держись за стол. Я проучу тебя, девчонка, как следует! Я не потерплю такой дерзости и вредительства в моём доме!
Глава 44
Время, как и в прошлые разы, как будто остановилось. Во мне пробуждался гнев.
Вот дрянь!
Это дом моих родителей, а, значит, мой дом.
Каждая чашка, каждая тряпка, да даже скалка в руках этой мерзкой женщины принадлежат мне!
И даже если бы всё было не так, какое есть право у Алерии бить и унижать тех, кто слабее её?!
Я была милой, наивной, воспитанной девушкой, потерявшей за один год и отца, и мать, чуть насильно не выданной замуж за жуткого человека! А они надо мной так измывались. За что?!
Эти подлые люди убили мои добрых и горячо любимых родителей! За что?!
И так спокойно жили в НАШЕМ доме, помыкая мной?!
Твари!
Я подняла взгляд на мачеху, вглядываясь в каждую омерзительную черту её лица и деталь одежды.
Нарядное платье, с миллионом рюшек, которые совершенно не шли взрослой женщине, было местами заляпано жиром и порвано.
Вон, около левой подмышки, виднелся аккуратный шов.
Мой.
Это меня Алерия заставила зашивать платье, что разошлось оттого, что эта женщина совершенно перестала контролировать, что она ест, едва поселилась в МОЁМ доме!
Бесконечно заставляла готовить ей изысканные блюда, просаживая состояние моих родителей не хуже отчима!
На злобно искажённом лице проступили неровные красные пятна.
Давление пошаливает, Алерия, мрачно отметила я про себя.
Волосы, вечно собранные в прилизанный пучок на затылке, местами выбились из смазанной жиром причёски и стояли колом.
Маленькие, водянистые глазки смотрели на меня с чёрной ненавистью и чувством собственного превосходства.
«Я вправе сломать тебе руку, никчёмная соплячка», – вот о чём говорил этот взгляд.
«И ничего ты мне не сделаешь».
За что она меня так ненавидела?
За то, что я ведьма?
За то, что я выросла в богатом доме?
За то, что моё происхождение более высокородно?
За то, что родители занимались моим воспитанием и обучением?
За то, что мои родители меня искренне и безраздельно любили?
За то, что моя мать предпочла подчиниться, забыв о своей гордости, лишь бы защитить свою дочь, а Алерия, как мы знаем, на такой самоотверженный поступок неспособна.
За что?!
В чём тут моя вина?!
– Тут нет твоей вины, Кэтрин, – вдруг раздался голос матери.
– Мама? – я обескураженно закрутила головой. Так и есть! Справа стояла мама. Как живая! Я замерла в изумлении.
– Девочка моя, тут нет твоей вины, но и ты вправе защищать себя, – с мягкой улыбкой произнесла мама.
– Мама?! Это правда ты?! – я бросилась к ногам матери, забыв про дурную мачеху со скалкой, замершей над столом.
– Мама! Прости меня! Прости, что из-за меня ты так страдала! Была вынуждена выйти замуж за этого урода Карлайла! – всхлипывала я, прижимаясь к маме изо всех сил. – Эти твари убили вас с папой! Я всё узнала! Их наказали! Каэр за вас отомстил!
