Жена светлейшего князя (СИ) - Деева Лина

— Кристин? — Геллерт встретился глазами с сопровождавшей меня госпожой Сильвией. — Вы уверены?.. — И получив безмолвный ответ, снова обратился ко мне: — Как вы себя чувствуете?

— Хорошо. — Я знала, что до сих пор нездорово бледна, и потому постаралась произнести это особенно бодрым тоном.

— Рад слышать, если так. — Морщинка между бровей Геллерта никак не желала разглаживаться. К счастью, в наш обмен репликами вмешался герцог Наварр, радушно предложив усаживаться за стол. Где меня ждало новое испытание — продемонстрировать хороший аппетит, когда от волнения перед важным разговором кусок в горло не лез. И то, что я всё-таки смогла выхлебать бульон из супа и съесть половину порции жаркого, было несомненным подвигом.

Но вот слуги подали десерт: фрукты из замковой оранжереи, засахаренный миндаль и целое блюдо слоёных пирожных с нежнейшим творожным кремом. Занятая обдумыванием подходящего зачина для разговора, я положила одно из них к себе на тарелку и пригубила сладкой воды. До сих пор в застольной беседе участвовали только мужчины, касаясь самых что ни есть обыденных тем — охоты, лошадей, книг. И мне, несмотря на смелость Крис, не хватало духа встревать со своим ультиматумом. Так что я с застывшей на лице улыбкой напряжённо ждала мало-мальски подходящего момента и одновременно боялась, что он, назло мне, не наступит. Но вот наконец Геллерт упомянул, что всем по приметам утро будет ясным, и я без промедления вставила:

— Вы ведь собираетесь уезжать после завтрака, не так ли?

Геллерт коротко взглянул на меня, а затем укоризненно посмотрел на госпожу Сильвию:

— Вы рассказали.

— Но ведь ты же не собирался уехать, не прощаясь? — хладнокровно парировала она.

На это Геллерт не нашёлся с ответом и подтвердил:

— Да, Кристин. Уверен, вы понимаете причину такой спешки.

Я наклонила голову, соглашаясь, и со всей возможной твёрдостью поставила его перед фактом:

— Я еду с вами.

— Не глупи, девочка, — нахмурился Наварр, и судя по лицу Геллерта, тот придерживался ровно такого же мнения. Тем не менее отозвался он вполне сдержанно:

— Боюсь, Кристин, вы ещё слишком слабы для трёх суток почти непрерывной скачки. К тому же к вам совсем недавно вернулось умение ездить верхом.

Я упрямо вскинула подбородок.

— Не беспокойтесь обо мне. Уверяю, что не буду для вас обузой.

— Девочка, ты себя переоцениваешь, — начал герцог. А Геллерт в голос с ним заговорил:

— Кристин, вы и в самом деле не понимаете до конца…

— Я всё понимаю, — перебила я самым нехарактерным для Кристин де Ла Ренн образом. — Но если вы помните брачные клятвы, мой долг — быть рядом с вами в горе и радости, войне и мире. И я намерена следовать ему.

Договаривать «даже против вашей воли» я не стала, уверенная, что Геллерт и так это считает. И не ошиблась: его взгляд, устремлённый на меня, приобрёл остроту клинка. Я тоже уступать не собиралась и, крепко сжав губы, глаз не отвела. Наша безмолвная битва длилась и длилась, пока неожиданно её не прервало недоверчивое хмыканье Наварра.

— Однако в девочке есть стержень. М-да, давно я так не ошибался.

— Не будь его, — подала голос госпожа Сильвия, бесстрастно наблюдавшая со стороны, — она бы не выдержала выпавшего на её долю. Несчастья либо ломают, либо закаляют — кому как не тебе об этом знать, Анри.

— Согласен, Силь. — И Наварр повернулся к моему оппоненту: — Похоже, Геллерт, мы серьёзно недооценили твою супругу.

— Возможно, — отмахнулся тот и с прежней неуступчивостью продолжил: — Однако вы, Кристин, всё равно останетесь в замке Верных. Наберётесь сил, а затем вас переправят к Тьерсену. Его владения — последнее, куда смогут добраться королевские войска, и там вы будете в полной безопасности.

От вспыхнувшего в душе гнева у меня затрепетали ноздри. Я ему что, ребёнок? Покорная кукла? Да, мы женаты, но это не повод решать мою судьбу, не спросив моего мнения!

— Я еду с вами, — отчеканила я.

— Это смертельно опасно, — в том же тоне отрезал Геллерт.

И получил в ответ:

— Думаете, мне это важно? После того как я дважды стояла у смертной черты, и когда моя жизнь зависит исключительно от прочности этих браслетов?

Я подняла кисти, чтобы соскользнувшие рукава показали широкие полосы алюминиума на запястьях, и по мелькнувшей в глазах Геллерта растерянности поняла, что вот-вот возьму верх.

Он не мог приказать мне, ведь я не была солдатом. Не мог запереть в комнате на трое суток — не позволяло врождённое благородство. Не мог переубедить — податливость и безропотность Кристин де Ла Ренн выжег огонь Источника.

Ему оставалось только согласиться. И он это понимал.

— Боюсь, Геллерт, — задумчиво произнёс старый герцог, — из этой схватки тебе не выйти победителем.

И госпожа Сильвия подхватила:

— А чтобы умерить твою тревогу, скажу, что разговаривала с Вероникой. Она согласна открыть для вас Прямой Путь в Храм Источника.

Я опешила, герцог удивлённо крякнул, а Геллерт после короткой паузы безнадёжно покачал головой и резюмировал:

— Какой-то женский заговор. Как вы считаете, мессер?

Старый герцог со смешком откинулся на спинку высокого стула.

— Я бы назвал это идеально спланированной и осуществлённой кампанией. Снимаю шляпу, Силь, — он с уважением поклонился сестре. — Вы с девочкой по-настоящему меня удивили.

Губы госпожи Сильвии тронула горделивая улыбка.

— Благодарю, брат. Однако, — она перевела взгляд на Геллерта, — последнее слово, разумеется, за князем.

И он сдался.

— Будь по-вашему, дамы. Завтра утром мы с Кристин отправимся в замок Источника Прямым Путём, но. — В его глазах вспыхнула синяя жёсткость. — В случае малейшей опасности, Кристин без промедления вернётся сюда таким же образом. И это не обсуждается.

«Посмотрим», — упёрто возразила я про себя, а госпожа Сильвия примирительно склонила голову.

— Как скажешь, Геллерт. Как скажешь.

Глава 54

И снова ночь, и снова бессонница, хотя завтра напряжённый день.

Впрочем, у меня сейчас все дни будут напряжёнными — покой и умиротворение сгорели в огне войны вместе с Домом Тишины.

«Бедная госпожа Сильвия. — Не зная, как улечься поудобнее, я почти скинула одеяло. — Надеюсь, Искусство поможет его отстроить, когда всё закончится».

Если, конечно, останутся владеющие этим самым Искусством.

Подушка под щекой сделалась совсем уж горячей, и я села на постели. Надо отвлечься, пока мрачные мысли не измучили меня окончательно. Может, выйти в гостиную?

«А вдруг там Геллерт?»

Я прикусила губу. Сегодняшний день был богат на неприятные разговоры: стоило ли накручивать себе нервы ещё одним? Но и оставаться в спальне не хотелось до отвращения.

«Ладно, рискну. Если что, сразу вернусь к себе».

Я поднялась с кровати, закуталась в шаль и, мягко ступая домашними туфельками, мышкой выскользнула из комнаты.

Увы, мне не повезло. Мерцавший в камине огонь красиво обрисовывал медальный профиль мужчины, сидевшего в кресле, и бросал рыжие блики на серебряный кубок, забытый на подлокотнике.

«Ну вот». — Разочарование стало неожиданно сильным. Однако я, твёрдо придерживаясь своего решения, на цыпочках отступила в темноту спальни. И замерла, услышав:

— Кристин? Проходите, не бойтесь.

— И вовсе я не боюсь, — недовольно пробормотала я. Стараясь выглядеть как можно увереннее, вернулась в гостиную и приблизилась к камину.

— Присаживайтесь. — Геллерт переставил кубок на низенький столик, и я заметила, что тёмное вино даже не пригублено. — Тревожитесь о завтрашнем дне?

— Тревожусь обо всём.

Я опустилась в кресло напротив, машинально придерживая шаль у самого горла. Геллерт невесело усмехнулся.

— Хотел бы я успокоить вас, да нечем. А лжи вы не поверите.

— Не поверю, — согласилась я.

Перевела взгляд на танец укрощённого камином пламени и неожиданно для себя спросила: