Жрец Хаоса. Книга I (СИ) - Борзых М.

Княгиня вошла первой, вслед за ней вошёл я. Дверь за нами тихо закрылась, и перед нами предстала вполне себе ожидаемая картина: кабинет императрицы сейчас был затемнён — тяжёлые шторы скрывали время суток, повсюду горели магические светильники, отбрасывающие причудливые тени на стены, обитые тёмно-синим бархатом.

Весьма красивая женщина, я бы даже сказал, аппетитная, пристально разглядывала меня. Не менее пристального взгляда удостоилась и княгиня. Лишь после того, как дверь за нами окончательно закрылась, императрица указала на стулья перед своим массивным дубовым столом, который стоял буквой «Т».

Она восседала за ним в домашнем платье без большинства всевозможных наград и регалий, с минимумом украшений. Действительно, нас принимали почти по-семейному. Нам предстояло побеседовать с императрицей, а нашим оппонентом, как я подозревал, как раз и выступил патриарх рода Светловых.

Выглядел он ни разу не довольным, а скорее надувшимся и получившим выговор. Высокий мужчина богатырского телосложения, с объёмной белоснежной бородой и седыми волосами, собранными в строгий хвост. Разглядывал он меня взглядом хищника, готового растерзать, перегрызть горло. Но только мой внутренний горг всё равно не воспринимал его в качестве достойного соперника.

— Княгиня, княжич… — начала императрица, обводя нас внимательным взглядом. — Я пригласила вас сегодня, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию, которая последние пятьдесят лет существует между двумя родами — верными столпами короны и империи.

Светлов едва сумел натянуть улыбку на губы, однако же кивнул, соглашаясь с императрицей. Интересно, что же она ему такое сказала, что того так перекосило? Ну вот сейчас и узнаем.

— Княгиня, я смотрю, княжичу стало лучше. Неужто ситуация с ногой парадоксально изменилась? — императрица приподняла бровь. — А ведь говорили, что это неизлечимо.

— Да врали они всё! — возмущённо фыркнул Светлов, ударив ладонью по столу. — Я же говорил — случайность, а инвалидность — поклёп и навет! Не могло его так благословениями отоварить. Кроме одного случая, и я вам о нём в личном разговоре указал!

— Игнат Сергеевич, помолчите! — ласково улыбнулась императрица, отчего по столу зазмеилась изморозь. — Вашу сторону я выслушала, дайте и княгиню послушать!

В её голосе явственно почувствовался лёд предостережения.

— Ваше Императорское Величество, — склонила голову княгиня, — моя магическая специализация позволила мне вмешаться и попытаться спасти хотя бы остатки магической структуры в конечности наследника, дабы снизить повреждения, полученные в результате нападения.

— И что же у вас вышло? — поинтересовалась императрица, слегка наклонившись вперёд.

— Не сочтите за оскорбление, но, если позволите, Юрий продемонстрирует результат. Для этого ему придётся частично обнажиться.

Императрица заинтригованно кивнула, перед тем пройдясь опытным оценивающим взглядом по моей фигуре.

— Ваше Императорское Величество, позволите воспользоваться вашим ножом для вскрытия писем? — попросил я императрицу.

Та удивлённо отреагировала на мой вопрос, но передала нож с короткой тонкой ручкой, этакий элегантный стилет, которым вряд ли можно было нанести хоть какой-либо вред. Мне же его было достаточно. Острота лезвия была такова, что я с лёгкостью распорол штанину и продемонстрировал заранее заготовленную иллюзию лапы горга. Что удивительно, её не пришлось даже обновлять.

Я демонстрировал лапу, открыв взору государыни разрез, начинающийся чуть выше колена. Но обувь снимать не стал — так нога хотя бы отчасти напоминала человеческую, а с когтями горга на таковую уже не походила.

— Впечатляет, — признала императрица, пристально разглядывая мою ногу. — Я думала, досужие языки врали, когда упоминали, что вы сделали себе подобную операцию… но теперь верю. Скажите, княгиня, удалось ли полностью восстановить физические и магические кондиции наследника?

— Частично, Ваше Императорское Величество. Хотя бы теперь он сможет ходить, заниматься спортом и верховой ездой, фехтовать и, в принципе, постоять за себя. Как вы знаете, калеки в эпоху империй не выживают.

Но здесь заговорил Светлов:

— Елизавета Ольгердовна, судя по узнаваемой чешуе, неужто вы пожертвовали жемчужиной своей коллекции, горгом, ради этого?.. — Светлов не употребил ни титула, ни имени, что являлось полнейшим неуважением, к тому же указал на мою ногу взмахом руки, будто обсуждал некую вещь, а не наследного княжича.

Бабушка не утерпела:

— А ради родной крови я готова пожертвовать не только горгом, но и каким-нибудь родом империи, — очаровательно улыбнулась княгиня, так, что даже у меня зашевелились волосы на затылке. — Хотите лично стать жемчужиной моей коллекции? Это легко устроить!

— Хватит! — подняла голос императрица, стукнув ладонью по столу. — Мы здесь собрались не для того, чтобы обмениваться угрозами, а для того, чтобы заключить мир, который вам придётся соблюдать, хотите вы этого или нет! — императрица поочерёдно бросила взгляд на Светлова и на нас.

— Мы с графским родом Светловых не ссорились, чтобы мириться, — холодно произнесла Елизавета Ольгердовна. — Это у них с нами постоянно несчастные случаи происходят.

Мне кажется, если бы можно было зарычать или же взглядом заморозить на месте, Светлов уже бы рассыпался на мелкие льдинки от одного взгляда бабушки. Сам же Игнат Сергеевич хранил молчание. Молчание сие длилось едва ли не минуту, пока патриарх рода играл в гляделки с двумя женщинами. Меня они в расчёт не брали.

Я изучал энергетическую структуру Светлова и не мог не удивляться. Как же так получилось, что патриарх рода сверкал не так ярко, как та же Елизавета Ольгердовна, при том, что, по словам самой княгини Угаровой, она — представитель младшей ветви и носитель пассивного навыка? Сам Светлов выглядел ещё тусклее. Вот тебе и «лучик солнца золотого».

Я мысленно хмыкнул. Что же касается императрицы, то, судя по цвету её ауры, вот уж кто действительно мог заморозить взглядом всех присутствующих, так это она. Единственное, чего я не понимал, так это принципа заключения междинастических браков. Пожарские — огневики, они должны были заключать брак с кем-то, усиливающим их стихию. Тем более императорская семья, у них же должен быть выбор! Кто им подсунул магичку льда? Я не представлял, какое приданое нужно было посулить за ней или каким образом её уговорили на такую свадьбу. Не представлял.

Оставалось только дивиться их династической политике. Однако нужно было отдать должное, аура императрицы сияла достаточно ярко, на удивление. Даже ярче, чем у Светлова. Но в то же время на этой ауре красовалось несколько странных брешей: одна в районе живота и одна в районе шеи. Будто аура в этих местах расползалась и не была целостной. Надо будет позже уточнить у бабушки, что бы это могло значить.

Светлов, кстати, на удивление, был целостен, хоть и равномерно тускл. Бабушка же выглядела как сгусток серебристого тумана. Интересно, это химеризм так проявляется? Причём туман этот не был статичным, он постоянно циркулировал вокруг неё.

Самым неприятным было то, что я явно обладал некой силой, позволяющей видеть гораздо больше других. Но разобраться в значениях увиденного не мог. А ведь пассивный навык мог бы стать отличным подспорьем в моих делах. А если уж совсем мечтать, то княгиня на пассивном навыке архимагом стала. Что мне мешает добиться высот по нескольким направлениям магического искусства?

Светлов всё же заговорил:

— Ваше Императорское Величество, я приношу свои глубочайшие извинения княгине Угаровой за досадное недоразумение, произошедшее несколько дней назад. Все объяснения на эту тему уже были даны моими людьми, но задекларированного в обвинении вреда я не вижу, уж простите. А потому виру, наложенную короной, считаю чрезмерной.

— Игнат Сергеевич, вы считаете себя вправе перечить короне? — холодно спросила императрица.

Светлов поёжился, но взгляда не отвел.

— Я считаю себя вправе напомнить, что дар нашего рода — вытравливать тварей бездны и хаоса, живущих в Пустошах. Если на обычное благословение княжич отреагировал столь остро, я требую провести проверку Божественной Дланью в храме Ордена, чтобы удостовериться, что под личиной княжича не скрывается подобная тварь.