Возвращение Безумного Бога 14 (СИ) - "Архимаг"

Она говорила серьезно. Впервые за все время нашего знакомства я видел ее такой — без тени легкомыслия, без шуток, с глубокой тревогой и сочувствием в глазах.

Я сжал кулаки, отгоняя подступающее отчаяние. Как ей помочь? Сгуститель не помог удержать душу после извлечения Бездны. Очищенная вода из озера дала силу, но не стабильность. Этого было недостаточно. Я убрал старый, темный «клей», но не дал ей ничего взамен, чтобы удержать ее разбушевавшуюся, восстановленную силу…

Что могло стать новым «цементом» для ее души? Что могло помочь ей собрать себя обратно, удержать эту мощь, не разрушив при этом себя и полмира?

Ответ пришел неожиданно. Не из моих бездонных знаний, не из расчетов вероятностных линий Книги Судьбы. Он пришел как тихий шепот на краю сознания, как воспоминание о тепле, о связи, о том, что делало богов не просто абстрактной силой, а… живыми существами. О том, что могло привязать даже самую холодную душу к реальности.

Любовь? Вера? Преданность? Или… что-то еще? Что-то простое и сложное одновременно? Я не знал. Но я должен был найти ответ. И быстро. Пока ее борьба не закончилась поражением. И надо держать «маяк». Держать любой ценой, как бы тяжело не было.

И тут мой коммуникатор снова ожил, прерывая мои лихорадочные размышления. Резкий, требовательный сигнал входящего вызова. На экране высветилось имя, от которого у меня неприятно засосало под ложечкой — Перчинка. Учитывая… особенности средней дочери и общую обстановку, хороший новостей я не ждал.

Я быстро ответил. Из динамика ударил хаос звуков — рев каких-то тварей, лязг металла, треск энергетических разрядов, хриплые крики людей, и сквозь все это — утробный, леденящий душу вой, от которого у Пугливки волосы на хвосте встали дыбом.

И сквозь этот адский шум — напряженный, срывающийся голос моей средней дочери:

— Пап… все плохо… — помехи, треск выстрелов, — Это не просто монстры… Это… что-то другое… На Синегорье… со стороны Диких Земель… идет Волна!.. Она… она все сметает!.. Мы… мы не удержим!.. Она уже у Северной заставы!.. А-а-а… твою ж!..

Резкий вскрик, звук удара, рев твари в непосредственной близости и… тишина. Связь оборвалась.

Окраина Синегорья. Южный сектор. Еще час назад здесь кипела обычная утренняя жизнь — спешили на работу клерки, мамы вели детей в сады, дворники лениво мели тротуары. Сейчас это был ад.

Рев, грохот, визг металла, треск энергетических разрядов и крики — раненых, умирающих, отдающих приказы — слились в оглушительную какофонию. Воздух был густым от дыма, гари, озона и отвратительного, тошнотворного запаха чего-то чужого, гнилостного, принесенного из Диких Земель. И еще — от неестественного, пронизывающего холода. Он шел не от неба, а словно сочился из самой земли, заставляя солдат кутаться в свои шинели поверх брони. Мелкий, колючий снег начал падать с серого, безразличного неба, тут же тая на раскаленных обломках.

То, что сперва приняли за стаю бродячих тварей, оказалось полноценным вторжением.

Майор Игорь Волков стоял за импровизированным бруствером из перевернутого бронетранспортера и бетонных блоков — остатками первой линии обороны, которую уже изрядно потрепали. Его лицо было покрыто грязью и копотью, форма порвана в нескольких местах, но глаза горели холодной яростью и стальной решимостью.

— Огонь по квадрату Дельта-три! Маги, щиты держать! Третий взвод, левый фланг, не дать обойти! — его голос срывался от крика, но солдаты слышали и подчинялись. Они отступали, огрызались огнем, но держались. Держались из последних сил.

Потому что то, что перло на них, было не просто толпой монстров. Это была Волна. Живая, ревущая, смердящая стена из кошмаров, хлынувшая из Диких Земель с невиданной прежде яростью и скоростью.

Огромные, похожие на помесь броненосца и многоножки твари с хитиновыми панцирями и множеством клацающих жвал таранили баррикады. Мелкие, юркие, напоминающие гигантских пауков с человеческими лицами существа карабкались по стенам зданий, плюясь кислотой. Из земли лезли слепые черви размером с автобус, их пасти были усеяны рядами вращающихся зубов. А над всем этим, хлопая перепончатыми крыльями, кружили твари, похожие на птеродактилей с горящими глазами, поливая землю сгустками темного пламени.

И это были только те, кого Волков мог опознать. Были и другие. Бесформенные, пульсирующие массы плоти и теней, от одного вида которых подкашивались ноги. Существа, сотканные из костей и гниющей листвы, передвигающиеся на паучьих ногах. Создания, похожие на ожившие кошмары душевнобольного художника. Многих из них ветераны Диких Земель никогда не видели. Они просто перли вперед, волна за волной, игнорируя потери, взбираясь по трупам своих же сородичей, стремясь лишь к одному — разрушать, убивать, пожирать.

Первая линия обороны, наспех возведенная у перекрестка, держалась из последних сил. Энергетические щиты, установленные боевыми магами, трещали и мерцали под непрерывным натиском. Тяжелые пулеметы захлебывались, поливая наступающих свинцом, но твари, казалось, этого не замечали. Несколько танков, пригнанных на усиление, уже горели, превратившись в дымящиеся остовы.

— Они прорываются! Сектор Гамма! Прорыв! — раздался панический крик в рации.

Волков выругался. Он видел — десяток тварей, похожих на гигантских богомолов с серповидными лезвиями вместо передних лап, прорвали щит и неслись прямо на позицию магов, поддерживающих барьер. Солдаты рядом открыли огонь, но пули лишь высекали искры из их хитиновых панцирей.

Маги были обречены. А за ними — следующая линия обороны и путь к эвакуационным коридорам, по которым еще уводили последних гражданских.

И тут небо разорвал изумрудный всполох.

Сверху, подобно ястребу, спикировала фигура в черно-желтой броне, окруженная сиянием призрачных крыльев. Перчинка. Она влетела в строй богомолов на бреющем полете и понеслась прямо сквозь него. В стороны полетели отрубленные клешни, лапы, головы. Ее четыре руки двигались с молниеносной скоростью, энергетические клинки, выросшие из ее предплечий, свистели, кромсая хитин.

Выжившие твари попытались дать отпор, в их распахнутых жвалах вспыхнули энергетические разряды. Но Перчинка уже была в воздухе, уклоняясь от их выпадов. Она зависла на мгновение, и с кончиков ее пальцев сорвались два изумрудных луча. Они прошили хитиновые панцири оставшихся богомолов насквозь, оставляя дымящиеся дыры. Последние твари рухнули на землю.

— Сектор Гамма чист. Маги, держать строй! — ее голос прозвучал в рации Волкова, ровный и холодный, словно не она только что в одиночку уничтожила отряд смертоносных монстров.

— Принято, — коротко ответил Волков, чувствуя знакомую смесь восхищения и… чего-то еще. Эта женщина… которой всего два месяца от роду по ее словам… сражалась как богиня войны. И он провел с ней ночь. Мысли путались, но времени на рефлексию не было.

Перчинка снова взмыла вверх, ее изумрудные крылья били по воздуху с оглушительным гулом. Она собрала на себе всё внимание воздушных тварей. Несколько крылатых химер ринулись к ней, пытаясь схватить когтями или опалить темным пламенем. Но она двигалась с невероятной скоростью и грацией, уворачиваясь, контратакуя, оставляя за собой лишь падающие, горящие останки.

Волков снова сосредоточился на земле. Твари перли. Из одного из проломов в земле вылезло нечто новое — гигантский, похожий на слизняка монстр, покрытый сотнями маленьких, злобно вращающихся глаз. Он медленно полз вперед, оставляя за собой слизистый след, от которого плавился асфальт.

— Тяжелое вооружение! По слизню! Огонь! — скомандовал Волков.

Одинокий уцелевший танк развернул башню и выстрелил. Снаряд ударил прямо в центр глазной массы. Взрыв! Монстр взвыл, забрызгав все вокруг вонючей жижей, но… продолжил ползти. Глаза на его теле быстро регенерировали.

— Твою ж… — пробормотал Волков, — Противотанковые гранаты! По моей команде!

Солдаты, засевшие в полуразрушенном здании справа, приготовили гранатометы. Волков ждал, пока слизень подползет поближе, на верный выстрел…