Повелитель огня II (СИ) - Опсокополос Алексис

Зарек достал из своего поясного мешка небольшой стеклянный пузырёк, закупоренный корковой пробкой, и открыл его. Затем наклонился к королевичу, приподнял тому голову и влит в рот содержимое пузырька. После чего встал и заявил:

— Скоро очнётся.

Затем Зарек достал ещё два пузырька и протянул их мне и Крушеку. Раненый горан, не долго думая, откупорил пузырёк и выпил его содержимое. После чего достал из своего мешка кусок чистой, белой ткани и обратился к Ясне:

— Можешь перевязать мне рану?

— Конечно, — ответила Крепинская княжна, взяла ткань и начала накладывать повязку.

А я вертел в руках полученный пузырёк и прислушивался к своему организму: плечо саднило, но особой необходимости им заниматься я не видел. Я даже перевязывать его не собирался. Но вот общее самочувствие было крайне паршивым — я еле стоял на ногах. И это было странно — вот только что у меня было море энергии, а теперь словно после соковыжималки.

— Не бойся, пей, — сказал Зарек, заметив, что я призадумался.

— А эта ваша каменная вода, она только раны лечит или силы восстанавливает? — спросил я.

— На твою царапину я бы не стал тратить зелье, — ответил горан.

Ответ был исчерпывающим, и я выпил содержимое пузырька — бесцветную жидкость, слегка солоноватую и слабо отдающую лёгким привкусом металла. И почти сразу же почувствовал, как возвращаются силы. Всё же магия, или как её здесь называли, чаровничество — сильная штука. Страшно представить, что с её помощью могут вытворять сильные чаровники. Которым я, между прочим, перешёл дорогу, судя по всему.

Последняя мысль заставила меня поёжиться, поэтому я предпочёл быстрее от неё отвлечься. Благо было на что: Горек очнулся. Королевич застонал и открыл глаза. Он приподнялся на локте, осмотрелся и спросил:

— Я многое пропустил, да?

— Да, — сухо ответил ему Зарек.

— А где мглецы?

— Вот, — Зарек указал на туши двух ящеров, лежащие на выступе. — Остальные внизу. Часть улетела.

— Похоже, у вас тут было весело, — с нескрываемой завистью произнёс Горек, глядя на убитых мглецов.

— Весело не то слово, — сказал я. — Но давай ближе к делу. Ты как себя чувствуешь?

— Плохо, — вздохнув, ответил Горек. — После холодной крови тяжело отходить.

— Насколько плохо? Наверх, на тропу вылезти сможешь?

— Тяжело будет. Но куда нам торопиться? Мглецов мы уже прогнали, а к шептокрылам до рассвета не успели. Давайте немного отдохнём и выдвинемся домой.

— Домой⁈ — воскликнули мы с Ясной хором. — А гнездо?

— Можно попробовать повторить всё завтра, — сказал королевич. — Или послезавтра.

— Ты сейчас шутишь? — спросил я. — Или издеваешься?

— Я не шучу, — ответил Горек. — Посмотри сам: все устали, Крушек ранен, я после холодной крови, и главное — мы потеряли время. Пока мы доберёмся до гнезда, шептокрылы уже проснутся. Да и щит горит уже давно. Его не хватит. Повторить всё на днях — лучший вариант.

Меня аж передёрнуло от злости, но всё же я сумел взять себя в руки и максимально корректно произнёс:

— Горек, я понимаю, тебе обидно, что ты пропустил главное, как ты выражаешься, веселье и чувствуешь себя паршиво после заклятия. И тебе сейчас не до шептокрылов, а поучаствовать в мероприятии очень хочется. Но вот только я иду не веселиться. Я просто хочу уничтожить это гнездо, чтобы расчистить путь через горы. И мы сегодня рисковали жизнями, чтобы разогнать мглецов и расчистить путь к гнезду. И чтобы заодно тебя спасти, если ты вдруг забыл. И спускать всё это в унитаз я не намерен! Я не хочу завтра опять отбиваться от мглецов. Меня это не веселит! И тебе я рекомендую пересмотреть отношение к этому. Мы тебя, между прочим, еле отбили. Тебя вполне могли сейчас уже доедать. Так что не хорохорься!

Про унитаз я, конечно, погорячился, но вряд ли это помешало горанам уловить смысл сказанных мной слов.

— Да я просто за вас переживаю, — растерянно ответил королевич, не ожидавший получить такой выволочки.

— Ты лучше переживай за дело! — отрезал я. — И хоть мы из-за тебя и потеряли кучу времени, назад я не пойду. Я сожгу это гнездо сегодня!

— Но я же не специально, — виноватым голосом произнёс королевич. — Я же не знал, что мглец меня сбросит с тропы и мы потеряем время.

— Что случилось, то случилось. Забыли об этом. Но теперь хотя бы не мешай и дай мне доделать то, ради чего мы отправились в рейд. Выпей каменной воды или ещё чего-нибудь и лезь на тропу. Мы должны уничтожить гнездо шептокрылов сегодня!

Глава 18

Признаться, меня взбесило поведение Горека — мы чуть не погибли, а ему было весело. Причём, что самое интересное — он рисковал больше всех, его чуть не сожрали мглецы, но, похоже, парня это мало волновало. Королевич был вообще не пробиваемым, ему хотелось ещё приключений, и всё тут.

Так как мглецы улетели, можно было гасить факелы на щите — не стоило впустую тратить их ресурс. Я быстро их погасил, и мы с Ясной потащили щит наверх: я поднимался, насколько позволяла верёвка, затем подтягивал его к себе, а Ясна подстраховывала — лезла сразу за щитом и следила, чтобы он ни за что не цеплялся. Зарек и Крушек тем временем помогали своему королевичу — Горек, пыхтя и что-то бормоча себе под нос, карабкался по склону к тропе, а верные воины его поддерживали. В прямом смысле этого слова.

Когда мы вернулись на тропу, стало совсем светло. Мглецов уже точно можно было не опасаться, а вот шептокрыл мог появиться в любой момент. Но несмотря на это, я решил факелы на щите не поджигать, и немного пройти без максимальной защиты.

По мере нашего продвижения к гнезду шептокрыла тропа постоянно сужалась — в одном месте скала выдвинулась вперёд так, что пришлось идти боком, прижимаясь грудью к камням. Было неприятно. В пропасть старались не смотреть. Шум ветра, дующего снизу, добавлял напряжения.

Но опасный участок оказался не очень протяжённым, а сразу после него открылась довольно широкая площадка, где мы решили перевести дух и поджечь факелы на щите. Пока я их поджигал, Горек решил меня немного просветить.

— Ты осторожнее с поручами, — произнёс королевич, глядя, как я лихо верчу в руках здоровенный щит. — Они не делают тебя сильнее! Они лишь перенаправляют все силы твоего тела в руки. И помогают не чувствовать при этом усталости. Но это ненадолго. Нужно помнить об этом, потому что иначе наступит момент, когда сил просто не останется, и поручам будет нечего поддерживать. И тогда ты просто рухнешь на землю.

— И как узнать, когда этот момент настанет? — спросил я.

— Объяснить трудно, — ответил Горек. — Всё приходит с опытом. Пока тебе не о чем переживать, ты не сильно напрягал руки, к тому же ещё и выпил каменной воды, но я должен был тебя предупредить.

— Спасибо, буду иметь в виду. Но я очень надеюсь, что мы уже скоро доберёмся до гнезда.

— Мы почти до него добрались, — заметил Крушек. — Саженей через сто стропа повернёт за скалу, и оттуда уж будет видно гнездо.

— Тогда не вижу смысла терять время, — сказал я, закончив с факелами и поднимая щит.

Крушек не ошибся: примерно через сто саженей — двести метров тропа обогнула выступ скалы, и мы увидели гнездо шептокрылов. Оно было массивным и огромным — размером с небольшой сарай. Сплетённое из толстых веток и обломков деревьев, оно по форме напоминало глубокую чашу, вросшую одной стороной в каменный выступ и полностью перекрывающую проход по тропе. Шептокрылов видно не было: возможно, уже улетели на охоту, а может, ещё спали на дне гнезда. Первое, конечно, было предпочтительнее.

До гнезда было примерно триста метров. Две трети этого пути — довольно широкая тропа, по которой вполне можно было идти, прикрывшись щитом, а в случае чего и отбиваться от летающего ящера. Но вот дальше тропа сужалась, да так сильно, что пройти по ней можно было лишь по одному, сильно прижимаясь к скале. Разумеется, там в случае атаки шептокрыла, дать ему какой-либо отпор было невозможно. Вот с того места — где тропа сужалась, Ясне и предстояло стрелять.