— Ох, — только и могу сказать я.
А Мирра хохочет. Вот почему она захотела со мной поболтать. Я же теперь своего рода легенда академии. Не просто первокурсница, перед которыми старшие задирают носы.
Спасибо, Лякся, ты открываешь мне новые двери. Скоро Фелиндрикс ревновать начнет.
Заказываю горячий шоколад и тонкие соленые хлебцы, обсыпанные обжаренным кунжутом.
Мирра уже тянет через трубочку клюквенный морс и хрустит прожаренными до прозрачности почти невесомыми картофельными колечками.
— Что ты хотела узнать, Ирлея? — спрашивает Мирра.
— Когда-то мы дружили с Ларией, твоей бывшей соседкой, — решаю не ходить вокруг да около.
— Значит, это тебе она писала, — задумчиво роняет Мирра, — так-то, не просто письма, целые трактаты.
Я киваю.
— А потом что у вас случилось, поругались? На втором курсе я не видела, чтобы она строчила свои свитки посланий.
— Это я бы и хотела выяснить, Мирра. Что случилось с Ларией. И по возможности, чтобы она не знала о нашем разговоре.
— Об этом не волнуйся, — небрежно машет рукой Мирра, — мы не общались с тех пор, как разъехались. Нет, у нас так-то обошлось без конфликтов. Просто комнату, в которой мы жили, затопило после ливня. И нас расселили на свободные места. А потом так всё и осталось. Надо сказать, с новой соседкой мне понравилось больше.
— Почему? С Ларией характерами не сошлись?
— Она изменилась, — Мирра задумчиво жует колечко, — сначала стала раздражаться по любому поводу. Потом вообще заявила, что поступление в Мракендарр ошибка, и она собирается отчислиться. Это кстати было где-то после Ночи Отмщения на втором курсе.
— Кто-то ее обидел? — принимаю стакан с горячим напитком от служащего кафе.
— Может быть, она так-то не говорила. Сказала, что ей неинтересно учиться, она все уже поняла. Представь, даже заявление на отчисление написала и собиралась с ним к ректору. А потом резко перестала об этом говорить, снова повеселела. И начала учиться с особым усердием. Ни на подпольную вечеринку с ней не сходить, ни в деревню вытащить. Скука. Только книги и учеба. Даже на Новогодье осталась в академии.
Я напрягаюсь. Вот оно, то время, когда Лария стала другой и разорвала нашу дружбу в одностороннем порядке.
— А в остальном сильно она поменялась?
— Ну… как тебе сказать. Стала скучной, я в этом плане. Но не то чтобы совсем прямо-таки другой человек. А так-то нормальная.
Значит, в целом больших перемен за Ларией не замечено. Поэтому все остальные и не волновались. А на мне почему-то ее смена вектора жизни отразилась особенно.
— Ты не знаешь, что за парень, о котором она писала мне на первом курсе? — спрашиваю на всякий случай.
— Парень? — удивляется Мирра. — Она ни с кем вроде бы не встречалась. Но мы все на первом курсе так-то были поголовно влюблены в Эфлона.
Она смеется и втягивает через трубочку морс. Давится от смеха, так что приходится постучать ей по спине.
Откашлявшись, говорит:
— Заговорили о Вальде, и сразу вспомнился Кантель Ройба. Он же в отличие от Ларии, довел до конца дело с отчислением.
— А ты знала Ройбу лично? — моя внутренняя ищейка принимает охотничью стойку.
— Да, он так-то очень простой и милый в общении парень, — Мирра мечтательно улыбается, — куда приятнее Вальдера. Он всегда всем помогает, это так-то странно для старшекурсника. Но перед летним роспуском Кантель стал каким-то колючим. Сказал, что все ему надоело. Я подумала, может у человека любовная неудача. Даже у королей академии они бывают. И вот, на учебу он не вернулся. Очень жаль.
От волнения мне становится трудно дышать.
Я понимаю, что нужно делать дальше — узнать, не собирались ли те, чьи анкеты показались нам с Эльной подозрительными, покинуть Мракендарр, а потом резко передумали, как Лария.
Послезавтра наступает внезапно и неотвратимо, как приступ осеннего кашля.
Эльна с любовью расставляет своих жутковатых куколок на кровати и навесной полочке, осматривает критическим взглядом, ровно ли. Потом поворачивается ко мне:
— Готова?
— Да разве можно к такому подготовиться? — искренне возмущаюсь я. Даже петуха даю от чувств.
— Не верещи, Летхит, — морщится Эльна, — до печенок пробирает. Или ты решила Мирена криком добить? Как сирена морская.
— Жаль, это мифы, — вздыхаю.
— Не для жителей побережья, — серьезно говорит соседка.
— А ты у моря обитаешь? — спрашиваю с легкой завистью. Всегда хотела море в свободном доступе. Так, чтобы выйти из дома и слушать шум волн, вдыхать невероятный аромат свободы и дальних странствий по воде.
— Да, — коротко отвечает Эльна, — и они существуют.
— Б-р-р, — содрогаюсь, представив жуткое создание, парализующее голосом.
На дуэль надеваю брючный костюм. Мало ли, что мне придется вытворять на этом поединке.
Вообще, официально магические дуэли между студентами запрещены, из соображений безопасности.
Руководство отвечает за наши жизни, и брать на себя вину за пожар в юных головах не намерено.
Но разумеется, вздорные господа адепты любят решать конфликты таким противозаконным способом. А меня просто на «слабо» взяли.
— Я не умею пользоваться своей редкой магией, — жалуюсь соседке, — она бесполезна для дуэлей! Оживлять никого не надо, разве что Бетрок от ужаса отключится.
— Это все потому, что ты ничего о своем даре так и не узнала, — нравоучительно заявляет Эльна, — наверняка же есть способ как-то еще переносить в эфирей твою внутреннюю материальную энергию. Ты вся из нее состоишь!
— Есть, но это очень напряжно.
Беру на руки Фелиндрикса, раздумывая, как его запрятать. Сумку взять или рюкзак?
— С собой парня потащишь? — прищуривается Эльна. — Хотя да, он все равно найдет способ за тобой проследить. Разумный малый. Интересно, а моих кукол ты оживить сможешь?
— Что, всех сразу? — пугаюсь я.
Эльна смеется.
— Нет уж, не хочу, чтоб тут как дома было. Куча мелких, которые на мне висят беспрестанно. У меня должен быть шанс по ним хорошенько соскучиться до Новогодья.
Но по глазам вижу, что соседка уже и так скучает по большой семье. Немного завидую ей. Много братьев и сестер — это наверняка весело, хоть и суетно. И душевно.
Останавливаюсь на кожаной сумке с деревянной застежкой.
Филя не подает признаков жизни, как и положено. Вот еще бы он при Эфлоне такой осторожный был, когда лез гогрулье тумаков отвесить. Вальд не задавал вопросов, но уверена, они еще впереди. Просто не было удобного случая.
За складами многолюдно, несмотря на вечернее время.
Адепты разбились на два лагеря, мой и Бетрока. В каждом примерно одинаковое количество народу.
— И чего он злющий такой? — вздыхаю себе под нос.
— Ты правда не понимаешь? — рядом со мной Милон Ханиш. — Бетрок телекинетик-трансформатор, он мечтает попасть в команду по ментелену, считает, что если кого-то из первокурсников и должны были взять, то его. А не девицу с непонятными способностями. Поэтому распространяет слухи, будто ты спишь с Эфлоном. Зелет тебя ненавидит примерно по этой причине. Боится, что ты уведешь у нее капитана.
— Кто секундант Летхит? — слышится незнакомый голос. Это парень не с нашего курса.
— Он второкурсник, сосед Мирена по комнате, — шепчет Кирсея, которая тоже оказывается поблизости.
— Здесь! — вскидывается Милон, по обыкновению нервно продираясь пятерней сквозь заросли кудрей.
Представители дуэлянтов идут в центр площадки. Место поединка выбрано грамотно. Повсюду живописно разбросаны коряги и здоровенные камни, из которых можно домик построить, если целью задаться. Все это будет использовано, не сомневаюсь. Только не мной, а кем-то, кто умеет обращать свои таланты себе на пользу, а врагу во вред.
— Ага, вот что ты учудила на этот раз, Ирлея! — слышится радостный голос Такмара.
Испуганно подпрыгиваю.
— Думала, не узнаю? — смотрит на меня с усмешкой. — Слухи по Мракендарру распространяются со скоростью раздачи магии. Особенно те, что тщательно скрывают.
