Глава 23
— Это Олеся, — представил меня маг, не поворачивая головы. — Она помогла мне тебя найти. И она владелица трактира под стенами Ламана. Авдотья работала у неё…
— Ах, Авдотья, — протянула Абигейл, и её взгляд наполнился презрением. Губа непроизвольно дёрнулась, словно она увидела что то очень гадкое. — Выследил, значит…
— Абигейл, — резко перебил её господин Омул, — я хочу, чтобы вы с дочерью немедленно вернулись домой. Я настаиваю. Хватит бегать, Абигейл. Олья уже взрослая, и ты не можешь прятать её от меня вечно.
В этот момент я снова почувствовала знакомый поток панического страха, исходивший не от меня, а от Абигейл. Ощущение было очень странным, я словно начала воспринимать не мысли, а эмоции, причём только те, что выбивались из привычного ряда.
Но Абигейл быстро справилась с паникой и, царственно улыбнувшись, заявила магу:
— Почему не могу? Мне удавалось бегать почти двадцать пять лет. И я сделаю это снова, Омул. Даже если сейчас ты силой увезёшь меня в Гойю, я снова сбегу вместе с дочерью раньше, чем ты испортишь ей жизнь.
— Я не собираюсь портить ей жизнь, — горячо возразил маг. — Я люблю тебя, люблю свою дочь. И не понимаю, почему ты видишь во мне чудовище, способное навредить Олье.
Она на миг застыла, будто не поверив своим ушам, а потом рассмеялась, тяжело и безрадостно.
— Ты до сих пор так ничего и не понял, — она сделала шаг назад и прислонилась спиной к бревенчатой стене старой избушки.
— Так объясни! — маг шагнул было следом, но, как ни странно, не приблизился к жене — напротив, словно отдалился ещё больше.
— Я уж пыталась много раз… Но у меня не получилось достучаться до тебя…
— Если ты про мою жену, с которой меня связал отец ещё в младенчестве, то я уже сказал, что избавлюсь от неё и буду жить с тобой…
— Избавишься?! — бровь на лице Абигейл дёрнулась вверх. — И как же?!
— Не придирайся к словам, — качнул головой господин Омул. — Ничего я ей не сделаю. Просто отправлю в другую коммуну. Найду другого мужа...
— И вы будете убивать её вдвоём…
— Абигейл, — тяжело вздохнул маг, — ты ведь знаешь, это не мой каприз, а вынужденная мера, позволяющая нам выживать. Нам важна каждая капля магии. Мы не можем терять её только потому, что женщины способны собирать её, но не способны управлять ею…
Абигейл внимательно выслушала его и громко расхохоталась. Затем наклонилась и прошептала:
— Нет, Омул. Всё совсем не так. И ты знаешь это. Правда в том, что вы, мужчины, боялись и боитесь признать: женщины из Гойи стали куда более сильными магами, чем вы. И тогда вы стали красть их силу, оборачивая это воровство в красивую обёртку заботы и рассказывая сказочку, что женщины якобы не способны творить магию. А мы способны… И способны сделать гораздо больше, чем вы… Вот только вы с самого рождения лишаете девочек магической силы, отдавая её мужчинам…
Господин Омул дёрнулся и попытался что то сказать, но она не позволила.
— Думаешь, я не знала, что ты тайком бегаешь к первой жене? — фыркнула она. — Я же не идиотка, Омул! Я знала, что ты врёшь мне с самого начала. Но я так сильно любила тебя, что готова была закрыть глаза на этот обман. И простить…
Маг снова дёрнулся, пытаясь остановить её монолог, но безуспешно.
— Но я никогда не смогу простить тебя за то, что ты собирался сделать с Ольей… Я ведь просила тебя. Умоляла. С того самого момента, как узнала, что у нас с тобой будет дочь, я пыталась достучаться до тебя и убедить дать ей шанс быть собой. И что сделал ты?!
— Да что такого я сделал?! — не сдержался господин Омул и закричал. — Что я сделал не так, Абигейл?! Я позволял тебе всё, что ты хотела! И я обещал оставить дочь тебе и не отдавать её в семью мужа после первого года! Я сделал бы всё именно так! Ты сама растила бы Олью! Точно так же, как моя Морго сама растила нашу Месси!
— У которой совсем не было магии, и поэтому она оказалась никому не нужна? — хмыкнула его жена. — Омул, ты прекрасно знаешь, что ты врёшь… Ты ни за что не позволил бы Олье остаться собой…
Она снова перебила мага, собиравшегося что то сказать.
— Я подслушала твой разговор с отцом… Он говорил, что нельзя отдавать такую силу, которая есть в Олье, на сторону. И он собирался отдать мою Олью Мороку… И я слышала, как ты согласился. Как ты обрадовался, сказал, мол, тогда не придётся отнимать дочь у меня, и я буду сама растить её так, как хочу…
— Я не понимаю, Абигейл, что тебя не устраивало, — возмутился маг. — Я сделал всё, чтобы выполнить свои обещания!
— Вот когда поймёшь, тогда и приходи! — выкрикнула Абигейл и, толкнув дверь, исчезла в избушке.
Господин Омул тут же кинулся следом, с силой рванув тяжёлую покосившуюся дверь на себя. И тут же выругался — внутри приземистой избушки с низкими обвалившимися потолками и скособоченными стенами было пыльно и пусто.
Маг присел на невысокую земляную ступеньку и замер, опустив плечи. Весь его вид кричал о нестерпимой душевной боли, терзавшей его в этот момент. Мне стало его жаль. Я даже не стала напоминать ему о том, что магия его дочери по прежнему «висит» на мне, создавая проблемы в виде двух высокопоставленных драконов, ожидавших моего решения в трактире.
Я присела рядом и осторожно коснулась руки господина Омула:
— Простите, что вмешиваюсь, — тихо сказала я, — но я была рядом и всё слышала. Если вы проясните мне некоторые моменты, возможно, я смогу объяснить вам причины вашей размолвки. Я же женщина, а нам многое видится совсем не так, как мужчинам…
О том, что я почувствовала панический страх Абигейл, я промолчала. Во первых, не была уверена, что действительно ощутила это. Вдруг это просто обман чувств? Во вторых, интуиция подсказывала: этот страх может быть связан с той самой причиной, по которой Абигейл сбежала из Гойи.
Маг, выслушав меня, тяжело вздохнул и, не взглянув на меня, устало произнёс:
— Валяйте… Теперь уже всё равно… Я не знал, что Абигейл спуталась с драконом…
Я нахмурилась. Едкая ревность, разъедавшая сердце господина Омула, просочилась в его голос, отравив даже произнесённые слова. Я не промолчала:
— Вот уж глупости. У неё точно никого нет. Я видела, как она обрадовалась, увидев вас на пороге. Даже обнять хотела. Только потом передумала…
— Вам показалось, — буркнул маг и кивнул на дом. — Вы же видели… Пространственная магия такого уровня под силу только дракону.
Пространственная магия? Так вот что это было!
— Допустим, всё так и есть, — кивнула я. — Только это ничего не значит. Вы забываете, что Авдотья полукровка. А значит, её отец — дракон. Может быть, это он всё устроил?
— Мать, — перебил меня маг. — Дракон у Авдотьи — мать. А отец — один из наших магов.
— Тем более у вас нет причин для ревности. Значит, это сделала мать Авдотьи…
— Угу, — невесело рассмеялся маг. — Только уровень драконьей магии никак не может принадлежать матери Авдотьи. Она всего лишь горничная во дворце Повелителя…
Маг запнулся, затем поднял голову и посмотрел на меня. Выругался.
— Что?! — нетерпеливо спросила я.
— Она горничная, — выделил он голосом и цветисто выругался.
Я смотрела на него, ничего не понимая. Ну, горничная... и что? Как это объясняет появление в Ламане драконьей магии правящей семьи?
— Когда Повелитель был ещё юным принцем, он сбежал из дома и несколько лет провёл в человеческих землях. Никто не знает, где именно это было. Но если допустить, что он жил здесь, в Ламане, то всё встаёт на свои места. Горничная могла подслушать разговоры Повелителя, если он был недостаточно осторожен. Когда привыкаешь к прислуге, перестаёшь её замечать. И у неё была возможность найти и украсть драконью чешуйку, которую можно использовать как ключ для открытия подпространства.
— Значит, мать Авдотьи узнала про этот дом и стащила чешуйку дракона, чтобы Авдотья могла здесь жить? — уточнила я. — Но она говорила, что ей некуда пойти…
