Урожай Смерти (СИ) - Магнус Гэвин

Улос и Итем, великий талант, и сотворенный мною великий маг смерти, вновь переглянулись, обменявшись понимающими улыбками. И хором сказали:

– Да будет так, милорд. Пусть волшебство течет… Небеса грохотали, безразличные к нашим улыбкам и нашему смеху, безразличные абсолютному пониманию, что так редко встречаются среди людей. Но этот миг - миг навсегда изменившегося мира - я сохранил в своей памяти навечно.

Последнюю часть великого ритуала, совсем небольшую, я лично вырезал в небольшой, тайной комнате, вырезанной в недрах скалы. Тем временем, войска мятежником постепенно стекались, разбивая лагерь у подножия гор, обходя стороной гигантский ритуальный круг. Мне доложили, что собралось порядка тридцати тысяч: больше, чем я прикидывал по низкой планке, но тоже весьма и весьма немало.

В этот раз Лия, Улос и Итемом лично помогали мне одеться перед боем.

– Мы зачаровали каждую часть одежды совместными усилиями. – пыхтя, сообщил мне Итем, с усилием застегивая один из ремней плотного поддоспешника. – Мне сложно сказать, сколько повреждений они выдержат, но не рассчитывай на вечность. Материал мягкий… Но первое время поможет.

– На ваших доспехах из белой стали есть руны, рассеивающие магию, и это поможет против некоторых артефактов что наверняка принесли враги, милорд, однако против алхимии… Сильно сомневаюсь. – вторил ему Улос. – Однако, с вашего позволения, я нанес на пластины несколько слоев своих личных защитных составов. Веса там мизер, но немного поможет… Правда, я всё равно крайне рекомендую беречь глаза и забрало.

– Мы думали о вставках из хрусталя, или алхимического стекла, но они либо слишком заслоняют взор, либо слишком хрупки: попавший в забрало дротик или тонкая стрела могут разбить их, пусть даже и не с первой попытки. – с сожалением произнесла Лия.

Я лишь легко улыбнулся, глядя на эту суетливую заботу. Нет, эту битву выиграет совсем другое… Напоследок Улос нацепил на меня широкий, явно зачарованный смертью черный плащ.

– Плащ? Ты серьезно? – вскинул брови я. – От него же ничего не останется.

Старик гордо приосанился, словно становясь выше.

– Не будь я мастер смерти, но чтобы ни случилось, хотя бы ошметок этого плаща останется. Ни огонь, ни магия, ни осадные машины его не возьмут, клянусь потоком! С плащом вы выглядите более внушительно, милорд. Так и знайте, однажды они побегут!

На выходе из оружейного шатра меня встретили Роланд и Шеридан. Первый - как глава моей гвардии, и второй - как главный полководец. Переглянувшись, Роланд кивнул Шеридану.

– Осадных машин под сотню. Всё передвижные, на грубых колесах. Много запасов различной алхимической дряни. Профессиональных лучников около пяти тысяч, остальные - пехота разной степени качества. Большая часть смертники, но сетей запасли много. Так же немало шанцевого инструмента: будут готовить ямы-ловушки, пока остальные тебя отвлекают. – отчитался Шеридан.

– Мастеров меча я насчитал несколько сотен. – взял слово Роланд. – Некоторых я знаю, некоторые - темные лошадки. Держаться в арьергарде, думаю, будут пытаться тебя спеленать небольшими группами. Мне докладывали, что они тренируют атаку восьмерками. Будь осторожен, каждый в такой восьмерке может задать тебе трепку даже с преимуществом тяжелых лат. Полагаю, они могут оказаться даже опаснее осадных машин.

– Я привел двадцать тысяч солдат из Ганатры и Палеотры, как самых лояльных, и два легиона мертвецов суммарной численностью в двести тысяч, а Роланд - всё летучие отряды бирюзовой гвардии. Мастеров-наблюдателей тут набилось чуть ли не со всех концов королевств, но Итем и Улос, похоже, взяли почти всё боевые группы, что имели в наличии. – добавил Шеридан. – Так что если тебя спеленают и не захотят отдавать, мы, конечно, вытащим тебя. Однако… С политическим последствиями будешь разбираться сам.

– В этом не будет необходимости. – качнул головой я. – Передай противоположной стороне, что я пощажу всех, кто будет бежать из круга.

– В тебе внезапно прорезалось милосердие? – удивился Шеридан.

– Кадоган бы этого хотел. – равнодушно пожал плечами я.

Полководец, годами отдававший приказы о сотнях и тысячах смертей, смерил меня нечитаемым взглядом. А потом понимающие смежил веки, поддерживая это решение - и затем, развернувшись, просто ушел, не говоря больше ни слова. Поддержка ордена иногда стоила недешево…

Так я и вышел к границе круга, становясь напротив целой армии. Ожидаемо, они выслали парламентера перед битвой - уточнить условия. От вражеского лагеря отделился всего один человек: сухопарый, пожилой седовласый аристократ с короткой военной стрижкой и ровной осанкой.

– Граф Лотан. – представился он. – Я командую армией, что бросает вам вызов за право выбирать судьбу людей.

В его словах слышалась холодная, обжигающая ненависть.

– Мы знакомы? – не сдвинулся с места я, смотря на него сквозь прорези шлема.

– Вы убили моего сына, двух моих дочерей, и шестерых моих внуков на войне, которую теперь ваши люди называют великой. – презрительно сплюнул мне под ноги аристократ. – Я последний из своего рода. Полагаете, этого недостаточно для ненависти? Оглянитесь на людей за моей спиной. Скорее всего, вы не знаете никого из них. Зато они очень хорошо запомнили ваше имя, пока ещё лорд Горд.

Я помолчал немного. А затем ответил:

– Как рыцарь людей, я дам вам один шанс сдаться и перейти на мою сторону. Каждому из вас. Сейчас или во время битвы - выбирайте.

Ветер поднялся вокруг, разнося мои слова по вражескому лагерю.

Граф Лотан скривил губы в едкой усмешке.

– Слова не помогут вам в этот раз. Огласите условия битвы… И мы начнём.

– Никакой магии и мастеров, кроме личных артефактов. Сталь и воля, огонь и решимость. Бессмертие - против целой армии. Если вы сможете пленить меня, или заставить сдаться, я сложу корону. Иначе - вы склонитесь, раз и навсегда. Оставим коварные уловки, ложь и ловушки. Проверим, чья воля крепче. Чья душа чище. Пусть лишь те, кто останутся стоять на ногах в этом кругу, будут достойны права решать судьбы всех людей. Сражайтесь - или бегите, мне всё равно. В конце-концов, я буду последним, кто останется…

– Твоя душа чернее самой ночи, убийца. – после долгого молчания ответил Лотан. – И пусть многие считают что ты обманешь нас всех, я принимаю твой вызов. Так или иначе, королевства увидят, кто ты на самом деле.

Он зашагал к армии, чеканным, не дрогнувшим шагом солдата. Я же направился к центру круга, но дойти до него не успел.

В воздух взвились тысячи стрел, закрывая солнце, и я обернулся, прикрывая рукой в латной перчатке забрало, чувствуя, как множество ударов барабанят по доспехам, пришпиливая полы плаща к земле.

Битва, что призвана была выяснить пределы человека, началась.

Глава 75. Пламя и Кровь.

Принято считать, что стрела из лука - это оружие, неспособное противостоять рыцарю в латах. В некотором роде это правда - и в то же время, совершенно точно ложь.

Град стрел, обрушившийся на мою спину, не мог пробить королевские доспехи из белой стали. Однако, пусть в прошлой жизни мне и не довелось носить броню, понятие заброневой травмы было прекрасно известно и в средневековье - и меня хорошо просветили о нём ещё во время учебы в ордене, когда учили правильно носить латы.

Как чувствуется ливень стрел, ударивший в тебя нескончаемым потоком? Как множество слабых, но чувствительных тупых ударов по всему телу, что пытается сбить тебя с ног.

Латы из лучшего в мире металла - это не скафандр, а зачарованный поддоспешник - отнюдь не идеальный амортизатор. Пуская они и были подогнаны почти идеально, зазоры всё же были…

Большая часть стрел просто отскакивала, но меньшая - застревала в сочленениях, ломалась, застревала вновь - я поморщился, когда несколько обломков всё же попали в забрало, прикрытое рукой. Мелкие синяки и контузия от ударов по шлему меня не волновали, как и любые другие травмы, но вот неудобство… Бой предстоял долгий. Минута шла за минутой, плащ был утыкан стрелами почти целиком, превращая меня в ежа - а обстрел всё не прекращался. Наверное, это было глупостью - но я решил всё же отреагировать.