Двойник короля 12 (СИ) - Скабер Артемий

— Так, что у нас там ещё? — хлопнул себя по коленям.

— Ваша… — замямлил Жора. Слуга запнулся, словно подбирая слова. — Ваша… Тётя… Она хочет с вами встретиться.

— Как мило, — улыбнулся я. — На родственные чувства потянуло?

— Не могу знать, — пожал плечами слуга. — Но это не просьба, а…

— Ух! — передёрнуло всё тело. — Мне приказывают? Только из армии, уже и забыл, что это такое. Будоражит.

Василиса — одиннадцатый ранг, полубог магии, сестра моей матери Виктории. Мощная сука даже для земельных аристократов. И она хочет встречи. Нет, требует встречи. Интересно.

Изображение моей тёти встало перед глазами. Вернее, в памяти. Телосложение, как у Виктории, но волосы белые, словно их окунули в молоко. Она похитила ребёнка — сына Ярослава Афанасьевича (своего отца) и Елизаветы. Зачем? Ей нужна кровь Магинских, которая способна подчинять монстров. Значит, в тётушке эта возможность не пробудилась. Интересно, связана ли она с текущими событиями? С Орденом багряной розы? С монголами? Или просто решила, что сейчас самое время для семейного воссоединения?

Я замолчал. Пора было подвести итоги, собрать всё в кучу. Итак…

Учитель Дрозда отправил какого-то своего ученика одиннадцатого ранга за мной. А Дрозд посоветовал исчезнуть на время. Заботится обо мне, собака сутулая.

На мой род нападает орден кровяшей, и, судя по всему, тварей этих много. Пока мы держимся, но неделя, и начнём давать слабину. Приходят они с территории монголов, а это значит, что другая страна снова очень заинтересовалась моими землями и чем-то ещё.

Судя по тому, что я «вижу», без нашего императора такую стратегию не провернуть. Урод договорился с монголами так же, как с турками, что подтверждает действия Жмелевского и СБИ.

Что там ещё? Точно! Как мог забыть: суд земельных аристократов надо мной. Лампа с дядей Стёпой при смерти. Я ослеп. Ещё тётя одиннадцатого ранга очень «жаждет» встретиться с племянником. Добыча кристаллов остановлена — и с этой стороны на меня пытаются надавить, развалить мой род. Кажется, всё из того, что мне пока известно на данный момент.

Бодрит! Все смотрели на меня и ждали указаний. Я огляделся через паучка. М-да, хорошо дома.

— А что у вас тут с едой? — спросил внезапно. — Будут ли какие-то изменения в меню из-за моей… особенности?

— Что? — переспросил Витас, явно сбитый с толку резкой сменой темы.

— Еда, — повторил я. — Суп, мясо, овощи… Знаете, эта штука, которую люди едят, чтобы выжить. Или мы теперь на пайке из-за осады кровяшей?

— Нет, господин, — вмешался Жора, быстрее других понявший, к чему я клоню. — Запасов достаточно.

— Отлично! — хлопнул в ладоши. — Значит, жидкий рацион мне никто не прописывал?

— Простите? — Медведь звучал полностью потерянным.

— Ну, бывает же такое, — продолжил я невозмутимо. — Слепым часто дают жидкую еду, чтобы они не тыкали вилкой в стол, пытаясь поймать мясо. Меньше скатертей портится.

Повисла тишина, такая глубокая, что можно было услышать, как муха пролетает через всю комнату. Внезапно раздался нервный смешок — Елена не выдержала, за ней хихикнула Вероника. Даже Ольга издала что-то среднее между всхлипом и смешком.

— У вас что, чувство юмора отшибло вместе с моим зрением? — продолжил я, пока никто не опомнился. — Или вы боитесь шутить при калеке? Не переживайте, я всё равно не увижу ваши виноватые лица.

— Господин! — выдохнул Жора, и в его голосе звучало едва сдерживаемое возмущение. — Это не та тема, с которой…

Достали! Уже поставили на мне крест. Да это же просто царапина, с которой я разберусь. Наверное… Мне не нужно, чтобы они сейчас теряли боевой дух. На крайний случай есть паучки, Сашенька. Её же как-то использовал Жмелевский для того, чтобы видеть? Вот и я смогу.

— Так и что у нас на… завтрак? — спросил я.

— Всё, что вы пожелаете, — ответил Жора. В его голосе звучало облегчение: наконец-то привычный вопрос, привычная задача.

— Тогда всего и побольше, два раза, — улыбнулся я.

Пока мои люди думали, что со мной — ожидали увидеть злость, панику, страх, — я хотел вкусно поесть домашней стряпни. Проблемы никуда не денутся. Мозг уже работал над каждой задачей в отдельности и в целом. С наскоку всё не решить. Да и на пустой желудок думается хуже.

Жора уже побежал раздавать указания слугам. Все остальные стояли, не зная, что делать дальше.

В дверь постучали — резкий, отрывистый стук. Кто-то запыхавшийся, взволнованный.

— Простите… — прозвучал мужской голос. — Там… Там… Там…

— Говори, Игорь! — повернулся к пришедшему Витас. Его тон стал резким, командным.

— У ворот кровяши, — выдавил Игорь, переводя дыхание. — Те, что напали. Они… Я не знаю, как сказать. Их тела дёргаются, хотя они мертвы, — парень сглотнул, голос его дрогнул. — А ещё что-то шевелится внутри.

— Твари! Что-то задумали ещё? — тут же дёрнулся Медведь. — Прикажи всех сжечь!

— Стоять! — поднял руку. — Отставить! Отведите меня к воротам. Сами никто не выходите, ничего не делайте.

— Но, господин… — тут же повернулся Витас. — Это может быть опасно…

— Ведите, — приказал я тоном, не терпящим возражений.

Меня подхватили под руки. Пальцы сомкнулись вокруг предплечья — судя по силе хватки, это был Медведь. С другой стороны поддерживал Витас.

Странное ощущение — зависеть от чужих глаз и рук. Когда кровавое копьё кровяша пронзило мне лицо, я сначала не понял, что происходит. Думал, просто кровь заливает глаза — обычное дело в бою, пройдёт. Но боль была другой — глубокой, обжигающей, словно кто-то вылил расплавленный металл в глазницы. Я попытался смыть кровь, проморгаться, но темнота только сгущалась. Именно тогда пришло осознание: это не временно.

А теперь Ольга подтвердила худшие опасения: я буду слепым до конца жизни. По крайней мере, пока не найду решение. Вот только я его точно найду. У меня большой спрос к этому ордену дерьма, к монголам и всем остальным. Им придётся хорошо со мной рассчитаться за всё.

Заметил одну странность: когда использую зрение паучка, не имея своего, почему-то он очень быстро устаёт. Поэтому пока отключился от него.

Спускались по лестнице по широким ступеням. Я знал каждую. Сколько раз поднимался и спускался по ним? Теперь считал шаги, запоминал, как звучит каждая под моим весом.

Шестнадцать ступеней до площадки, поворот, ещё шестнадцать, и мы на первом этаже. Холл. Запах полироли для дерева, кожаной мебели, едва уловимый аромат цветов в вазах. В этот момент Витас словно почувствовал моё внимание к деталям. Запах усилился — прошли мимо вазы. Свежие розы с нотками земли и воды. Родной аромат, успокаивающий.

Входная дверь. Тяжёлая, из дуба, с бронзовыми петлями, которые поскрипывали при открытии. Сейчас этот звук показался мне таким отчётливым, словно кто-то провёл ногтями по стеклу.

Вышли на улицу. И тут начались крики:

— Господин!

— Хозяин!

— Магинский!

— Магинский!

— Герой!

Мои люди скандировали. Я проходил через живой коридор, ощущая их присутствие, слыша дыхание, чувствуя жар тел, собравшихся вокруг меня. Раньше не обращал внимания на такие детали, а теперь они заполняли пустоту, оставленную зрением.

— Все уже знают, что именно вы участвовали в подписании мира с турками, — объяснил Витас, склонившись к моему уху. — Что вас многократно наградили и вы получили титул графа из рук самого генерала. Это… это…

— Уже было, — хмыкнул я. — У нас теперь другие задачи и цели.

Запахи снаружи обрушились лавиной: влажная земля после дождя, дым от костров, оружейная смазка, порох, кожа, металл, конский навоз. Десятки, сотни запахов, которые раньше я бы отфильтровал, не обращая внимания, а теперь они создавали карту мира, доступную мне без глаз.

И звуки — стук молотков, звон металла, голоса, ржание лошадей, скрип телег, шелест листьев на ветру. Весь мой двор звучал, как сложнейшая симфония.

— Ворота прямо перед нами, — сказал Медведь. — Пятьдесят шагов.