Я заколебалась.
— Да, но...
— Ты не отрицаешь, что напала на него день назад? — быстро уточнил он.
— Не отрицаю, — угрюмо выдохнула, осознавая, что все как-то совсем нехорошо выходит.
Малек выжидающе наклонил седую голову, от чего лишняя кожа у него на щеках и шее собралась сразу несколькими горизонтальными полосками. Я беспомощно глянула на командира, на тело, начиная примерно понимать... Сглотнула, пытаясь придумать оправдание. Язык тупо произнес:
— Не знаю, что ответить. Я не убивала его, бэр... Спала после ночи.
— На собрании Байнар тебя оскорбил — это раз. Ты в ответ напала, при свидетелях — два. Ночью обещала убить при свидетелях — три. Утром Бык мертв — четыре. Всё как по линеечке, телочка, — рассудительно проговорил Малек и хрипло каркнул. — Смотри на меня!
«Угу, линеечка красивая...»
Едва оторвав взгляд от мертвого лица, подняла глаза.
— ...а до того ты была на кухне с Айваром, часто с ним пререкалась. И с Игнаром вы поспорили, да, Берта? Ты у нас особенная, сильная. Из себя выходишь легко. И тогда, помнишь, после убийства Игнара — рану разбередила. Было такое, Берта? Ходила куда? На стену? За Игнаром?
Я молчала, со страхом понимая, что все действительно очень хорошо сходится и указывает на меня. Но это же не я! Не я убивала!
— Это не я, бэр, — сипло сказала вслух, понимая, что мои слова сейчас почти ничего не значат. Неожиданно охрипший голос звучал на редкость фальшиво. — Не я. Никого из них. Не я! И вообще я хочу отказаться от контракта и уйти из Эгиды! Прямо сейчас!
«Где же ты, Крис...»
Малек понимающе покачал головой.
— Не ты, не ты... Но везде — ты, — он глянул на старшину за моей спиной, и тот кивнул. — Теперь поздно уходить, на тебе кровь этого Быка. Замараться легко, а вот искупить трудно, телушка. Ты знаешь, что это значит. Я тебя запираю. Посиди, подумай. Я подожду.
Я испуганно поглядела на свою стеганку, в которой и рухнула на кровать.
«Кровь Байнара на мне?!»
***
«Сегодня Берта должна уйти».
Мысль преследовала всю ночь, проникала в сон, тревожила и подтолкнула Криса подняться пораньше. Мрачным.
Осознание, что без коровки он останется один, разъедало с момента уговора, свербя в груди мучительной щемящей тоской, от которой он зло отмахивался рассудочными соображениями.
«Я самодостаточен, всё просто станет как обычно, это раз. Глупо тосковать заранее, два. Третье, надо радоваться, что Берта будет в безопасности».
Логика срабатывала четко, и тоска развеивалась, да только через несколько минут в грудной клетке опять возникала та же ноющая заунывная резь, которая сбивала с толку, вгоняя Криса в нешуточное смятение.
Надо же! Всего несколько дней и... привязался. Привык к тому, что встретит рыжую косичку в столовой, привык присматривать за опасно мечущейся фигуркой со здоровенной рогатиной на стене, привык приходить к комнате, привык прикасаться, привык к смешным речам, привык с ней ругаться и мириться, привык к ее проблемам, привык быть не один, а вместе... Да что там говорить, свыкся с мыслью считать своей!
«Ты должен быть доволен, что пушинка будет в безопасности...»
После трех циклов механического повторения самому себе одного и того же, логическая связка перестала восприниматься убедительной, и в голове стали возникать окончательно бредовые идеи. Применить Силу, нарушить договор с Верховным, сбежать из Эгиды с Бертой... С подозрением прислушиваясь к ощущениям, и в дополнение к бреду диагностировав отсутствие аппетита, странное лихорадочное состояние, плюс навязчивые мысли, Крис уверился: заболел.
«Инфекция или вирус», — сощурившись, оглядел уже чуть поджившие руки. Вчера здорово ободрал кожу, когда в полете вниз цеплялся за стену... На всякий случай еще раз нанес бальзам и выпил противовирусное из своих запасов. Подумав, прихватил оба средства для Берты. Затем решительно двинул к ней, на ходу составляя план.
«Поднять. Покормить. Довести до Малека. Будет упираться, дотащить. Как пойдет из крепости одна? А кто ей может угрожать? Хм... Да кто угодно, достаточно стрелы! А если потеряется по пути, а если в болото залезет? Провожающие? Кто? Сегодня должно было быть подкрепление, она могла уехать с подвозом! Уже полдень! Не подумал, проспал! Дерьмо! Может еще не поздно?!»
Он ускорил шаг. Проходящий мимо Бык смерил ненавидящим взглядом. Крис даже не посмотрел на него, полностью погрузившись в мысли.
«Ближайший город какой?» — он порылся в памяти. — «Кисей. День пути. Взять с нее слово. Много слов. Чтобы не рисковала. Чтобы ни на шаг оттуда до моего освобождения. Чтобы не общалась с мужчинами, особенно с Быками. Лишь бы не пыталась заработать... Чтобы не... Влипнет поди во что-нибудь без меня... Проклятье! Деньги есть, должно хватить, чтобы снять комнату, на еду. Отправит ворона к Синаю, он вышлет ещё... Хотя... Пусть все бросает, сам приезжает и смотрит за ней, пока я не вернусь! Да. Хотя бы так».
Наличие плана внушало какое-то спокойствие, но зная Берту... Тонкий листик спокойствия трепыхался на нескольких толстенных томах тревоги.
«Доберется ли? Дождется ли? Лучше бы ее, конечно, вывезти не в город, а в поле... И хорошенько его оцепить. Пусть Синай купит ближайшее поле? Хм-м... Любопытно... Нет. Противовирусное ещё не подействовало».
Нацепив на себя маску невозмутимости, которой не было и в помине, Крис постучал в комнату и... с досадой скривился, когда дверь открыла не Берта.
Показалась Фэа, рябое лицо которой расплылось в улыбке.
— О-о-о! Жених!
— Доброго дня, — Крис кивнул, мгновенно раздражаясь.
«Этой гиены ещё не хватало».
К Фэа он относился настороженно. Было что-то нехорошее в этой вечной ухмылке... Внешне маг изобразил вежливую полуулыбку.
— И тебе не злого, — Волчица ещё шире улыбнулась и опередила его вопрос. — А Бертуси нет. Идём, покажу где.
Крис мысленно поморщился.
— Не стоит утруждаться, просто скажи, — сдержанно ответил. — Сам найду.
— Мне несложно, — Волчица отмахнулась от него, и, виляя по-мужски узкими бедрами, пошла впереди. Чертыхнувшись, Крис нехотя направился следом.
— Подвоз уже уехал, не знаешь? — спросил, вынужденно сбавляя шаг и еле волочась сзади. Идти рядом с Волчицей он не хотел. Та, будто специально, не спешила.
— А подвоза не было, — прозвучал как обычно смешливый голос и Крис чуть не закашлялся, невовремя вдохнув.
«Не было подвоза?! Всегда как часы, а сегодня — не было?! Подозрительно».
