Развод: я сжигаю мосты (СИ) - Семенова Карина

— Спасибо, — пробормотала я. — Буду помнить о ваших словах. Только как снова не дать разбиться сердцу?

Алома Айрис пригладила и без того безупречную прическу, пожала плечами.

— Не знаю. Только верить. Прежде всего в себя.

Она улыбнулась и ушла. Я улеглась, завернулась в одеяло и подоткнула со всех сторон, как в детстве, когда пряталась от чудовищ под кроватью. Только вот одеяло не могло уберечь меня от чудовища по имени Бартал.

Спала я долго, сказалась усталость предыдущего дня. Сообразив, что солнечный свет вовсю бьёт в окна, подскочила на постели.

«Великая Праматерь! Подумают, что я соня и лентяйка!»

Спешно я стала приводить себя в порядок. Вчерашнее платье помялось во время погони, как смогла я разгладила его мокрыми ладонями, расчесала волосы гребнем, подаренным аломой Айрис, и перевязала их лентой. Но всё равно моё обличье оставляло желать лучшего. Пришлось в таком недостойном виде выйти из спальни.

Эгидио, Кайта и экономку я нашла в кабинете учителя по голосам. Я прислушалась: алома Айрис требовала порядка, Эгидио не хотел выносить книги, а Кайт цветы.

В кабинете во всю шла уборка. Разбросанных вещей уже стало гораздо меньше, отчего помещение стало светлее и просторнее, но две молодые служанки продолжали тихо прибираться в углу.

Когда мои шаги раздались в кабинете, все головы повернулись ко мне. На моё приветствие Кайт ответил улыбкой, а учитель Эгидио вышел навстречу:

— Дорогая ученица! Как спалось?

— Всё хорошо. Ещё раз спасибо, что так любезно приютили меня.

— Не стоит благодарности. Что-то вы бледны. — Эгидио взял меня под руку и повёл прочь. — Сейчас же завтракать! И я с вами. Два завтрака — это лучшее начало дня.

В столовой учитель усадил меня за стол. Кайтфор и алома Айрис присоединились к нам. Все трое многозначительно переглянулись, и Эгидио откашлялся.

— Мы обсудили ситуацию, и пришли к выводу, что вам лучше пожить тут.

Оправившись от смущения, я сказала:

— Это так… не думаю, что это уместно. Я поищу работу. И жильё, — говорила я, понимая, что несу чушь: без документов и денег не найти ни того, ни другого.

— Но тебе нельзя уходить! — возмутился Кайт и нахмурился. — Нельзя оставаться одной. А здесь ты в безопасности. Тебе не нравится тут? Слишком высоко? Хочешь, я познакомлю тебя с родителями? — Эгидио чуть не выронил пирожное, а алома Найкель вскинула голову. Оба удивлённо вылупились на Кайта. — Ты сможешь пожить у них в доме. Родители не откажутся, я уверен.

«Почему Эгидио и Айрис так смутились? Кайту нельзя представлять меня родителям? Потому что я без роду без племени?»

Я ещё больше смутилась.

— Нет-нет, тут замечательно. Но мне, право же, неудобно.

Эгидио крякнул.

— Пока не разберёмся с вашей ситуацией, вы будете жить здесь. Решено! Так даже удобнее: теперь точно не пропустите занятия.

После завтрака, посовещавшись с учителем, Кайт предложил мне вернуться за вещами в дом аломы Найкель, разумеется под его, Кайта, присмотром. Я очень хотела забрать свои вещи, ведь это всё, что у меня оставалось, поэтому согласилась.

Я вошла в дом аломы Найкель первой, и почти сразу навстречу выскочил Лутис, наверняка подкарауливал меня. Так противно было смотреть на его наглую морду, но я только сжала зубы поплотнее и направилась наверх. Найкель было сунулся ко мне, но Кайт остановил его движением руки. Я отперла дверь своим ключом — он оставался у меня — схватила чемодан и стала торопливо кидать в него вещи.

Из комнаты было прекрасно слышно, как в коридоре возмущается Найкель. Он пытался прорваться внутрь, но Кайтфор перегораживал дорогу.

— Да я заявлю на вас! Это вторжение!

Когда вещи были собраны, я вышла на площадку. Кайт стоял спокойно, сложив руки на груди, а вот Лутис чуть ли не приплясывал от злости. Я бросила ему ключ.

— Передай матери, что мы с ней в расчёте.

— Это не тебе решать, — процедил сквозь зубы Лутис. — Я с тобой ещё не договорил, дурёха.

Резкий рывок Кайта, и Найкель оказался припечатанным к стене. На скулах Кайта заходили желваки, он схватил Лутиса за горло и приподнял.

— Что ты сказал?

Найкель судорожно цеплялся за руку Кайта, пытаясь высвободить горло, но только бесполезно тратил силы.

— Я буду жаловаться. Это нападение! — просипел он.

— Ты первый начал! — встряла я. — Забыл?

— Ты вообще заткн…

Кайт ещё выше поднял Лутиса, прижимая к стене, и тот замолчал, только лихорадочно пытался встать хотя бы носки.

— Ты слишком много говоришь. Больше молчи. — Глаза Кайта опасно заблестели. Он резко отпустил Найкеля, и тот рухнул на четвереньки, давясь кашлем. Кайт сел рядом на корточки, надавил на его голову, и Лутис уткнулся лицом в грязный пол, который сам же истоптал замызганными ботинками. — Ты, цепной пёс, растолкуй своему хозяину, что он много на себя берёт. — Кайтфор говорил медленно и веско, словно тяжёлая плита наваливалась, отчего даже мне стало не по себе. — Передай ему горячий привет и посоветуй вернуть украденное.

По одежде Найкеля поползли крошечные языки пламени, прожигая длинные дорожки в ткани, и Лутис взвыл от ужаса. Вскоре вся его одежда была прожжена кривыми полосами, словно попорчена огромной молью.

Кайтфор поднялся, подхватил мои вещи, и мы вышли. На улице ожидал экипаж.

— Кайт, а это не слишком? — спросила я, когда мы оказались внутри.

— Не волнуйся. Огонь не причинил ему вреда. Только одежде. Ну и его гордости. Зато он запомнит, каково обижать тех, кто мне важен.

«Это же он про меня, да?»

Глава 52

Мы ехали по улицам, обласканным тихим летним солнцем, но у меня в душе набирал обороты вихрь. «А если его слова про меня, то насколько я важна? И как это — важна? Как хорошая погода, мир во всём мире или по-особому?» Когда мы вернулись, я не знала куда себя деть и под предлогом разбора вещей спряталась в спальне. Слова Кайта не выходили из головы. И теперь я во что бы то ни стало должна была выяснить, почему мне нельзя знакомиться с его родителями.

«Они общаются только со своим кругом? Они не желают знать, с кем их сын проводит время? Или, о нет! У Кайтфора есть невеста, ему родители сосватали её уже давно, когда они были детьми. Теперь они выросли, и должны вот-вот пожениться. Поэтому моё появление в их доме может быть неправильно воспринято. И невеста наверняка вредина, его не понимает, не разделяет интересы и вообще не любит! Бедный Кайт!»

Из десятков вариантов почему-то именно этот казался мне самым реалистичным. Воображение разыгралось, рисуя картины страданий Кайта. Я была готова хоть сейчас броситься в бой отбивать его от навязанной невесты, с которой он, конечно же, не будет счастлив.

«Кайт такой отзывчивый, мягкий, чуткий, незлобивый и так искренне привязан к своим растениям. Ну что может быть милее? Кайт заслуживает счастья и принятия. Я должна ему помочь! Это нужно ему самому. И вовсе не мне. Ну может быть чуть-чуть. Потому что мне кажется… что Кайта у меня отнимают».

Мне позарез, вот прямо сейчас, нужно было знать, что не так с его родителями.

Спрашивать у Кайта я стеснялась. «Вполне возможно, он и не ответит или ограничится в своей манере парой слов, и тогда я останусь мучиться сомнениями».

К Эгидио идти боялась. «Он меня быстро раскусит. Вдруг ему не понравится, что я уделяю его ученику так много внимания?»

Алома Айрис казалась такой строгой, что я старалась лишний раз к ней не подходить. Но её вчерашние слова настойчиво намекали, что всё человеческое ей не чуждо. Ещё были служанки, но я их совершенно не знала и почти не видела. Помучившись между Эгидио и Айрис, я всё-таки выбрала Айрис, надеясь, что как женщина она меня поймёт.

Набравшись храбрости, я отправилась её искать и нашла в библиотеке за разбором документов. Как всегда идеально подтянутая, в больших очках, склонившаяся над бумагами, она напомнила мне лиату Руос, учительницу, которая всю школьную пору держала меня в страхе. Уверенности такое сходство мне совсем не прибавило. Я мялась, заламывала руки, перебирала складки на платье, пару раз пыталась начать разговор, но умолкала. Алома Айрис оторвалась от бумаг и озадаченно посмотрела на меня поверх очков, и я, не давая себе времени передумать, протараторила: