Фиктивная жена дракона, или Хозяйка проклятой долины (СИ) - Огонек Тася

Хаос стремился прорваться в этот мир, чтобы уничтожить его. Это оказывается страшно.

Я привыкла бороться с чем-то осязаемым и понятным. Можно скрутить преступника, или отразить атаку ножом. Можно даже дать по роже какому-нибудь инопланетному монстру, как обычно делают в кино.

А здесь что? У хаоса междумирья нет оболочки или тела, поэтому просто дать по роже не выйдет. Тьма изнанки вокруг, разделенная на тысячи маленьких крупиц, и непонятно, что же с ней делать. Она пожирает свет от костров и драконье пламя. А ее касания отдаются внутри гулкой пустотой и бессилием.

Моя решительность начинает таять, как поздний снег под весенним солнцем. К чему бороться, если нельзя победить? Зачем страдать, когда в итоге все равно

проиграешь? Я не феникс, я майор полиции из другого мира и не готова к чему-то подобному. Я люблю, когда все просто и ясно. Я неспособна справиться с темной магией, ведь здесь не помогут ни кулаки, ни дубинка, ни пистолет.

А Чарли? Как же Чарли и жители деревни? Разве я могу допустить, чтобы их

поглотил хаос? Не могу, но ничего иного мне не остается. Чарли мертв, за него больше нет смысла бороться. А жители ничего хорошего мне не сделали.

Пустота внутри сменяется апатией и тоской. Глупая бесполезная Прохорова. Возомнила себя спасительницей, хотя сама ни на что не пригодна. Не смогла снять барьер. Не смогла вовремя поймать старосту. Не смогла защитить Чарли. Да я просто ничтожество.

— Лана... Лана... — сквозь гул в ушах до меня доносится голос Ксандра. — Лана, я рядом.

Чувствую, как его теплые пальцы крепко сжимают мою ладонь, прогоняя мрачные мысли.

— Держи меня. Держи меня изо всех сил, не отпускай. И продолжай говорить, — прошу хрипло.

Нет, я не должна сдаваться. Это не мои мысли, это мне навязал хаос. Я не такая. Я всегда иду до конца.

Вокруг темно, словно мы провалились в бездну. И эта тьма рябит, точно неисправный монитор черно-белого телевизора. Молний теперь не видно, лишь слышен отдаленный грохот грома. Факел мой тоже потух, а большой костер, который мы разожгли, превратился в бледную светлую точку, похожую на робкое пламя свечи.

— Лана, мы справимся. Мы обязаны справиться. Ты не одна. Я буду с тобой до

конца, — продолжает Ксандр.

Я не вижу его, только ощущаю рядом. И понимаю, что его слова искренние. Что прямо сейчас он готов умереть, но ни за что не оставит меня одну. И от этого внутри разливается странное тепло.

Я всегда считала себя сильной. Я никогда ни от кого не зависела и полагалась только на себя. Я не любила и не доверяла кому-то до конца. Я ни с кем не делилась своими переживаниями или страданиями. Если мне было больно, то я терпела это в одиночестве. Если мне хотелось плакать, то я сжимала зубы и шла дальше. Я не просила помощи, справляясь со всем сама. И даже сражаться с хаосом я хотела в одиночку.

Возможно потому, что мать всегда твердила мне — рассчитывать нужно только на себя. А может от того, что за все время работы я лишь убедилась в ее словах.

Я видела, как братья готовы друг друга убить ради наследства. Как мужья избивают жен, хотя клялись быть с ними в болезни и здравии. Как выросшие дети сводят родителей-стариков с ума, чтобы те поскорее освободили им трешку в центре города. И в этом мире я видела все то же самое — родня Ланы, пытавшаяся свести ее в могилу и староста, убивавший своих жен ради долголетия.

Но сейчас Ксандр стоит рядом, сжимает мою руку и не собирается отступать. И я вдруг понимаю, что он именно тот, на кого могу положиться и кому могу довериться. От этого осознания жар внутри становится нестерпимым, а тьма вокруг немного уступает.

Туман все еще висит в воздухе густым плотным одеялом, но теперь я вижу немного больше. Вижу, что огонь факела, который сжимаю в руке, снова вспыхнул и стал чуточку ярче, будто ему вернули краски. И вижу, откуда исходит хаос — с той стороны, где находится дворик-колодец.

Значит, разлом там. И если мы хотим закрыть его, то нужно двигаться в ту сторону.

— Ты прав, мы обязаны справиться, — отвечаю Ксандру с некоторым запозданием. — И кажется, я поняла, что нужно делать.

Вместе с жаром внутри зарождается странное предчувствие, постепенно перерастающее в уверенность. Возможно, это во мне отзывается наследие фениксов, а может я просто сама все придумала, не желая признавать собственную беспомощность.

Но в любом случае, теперь у меня есть план.

— Я буду рядом, — кивает Ксандр. — Только скажи, что делать.

— Идем, — тяну его в сторону тоннеля, что ведет во внутренний дворик замка.

В груди продолжает пылать и кажется, будто я вот-вот взорвусь.

Капли тьмы теперь не могут коснуться меня, или проникнуть в душу — их отгоняет мой свет. Этот свет не видно со стороны, но я знаю, что он есть. И будет дальше. По крайней мере, до тех пор, пока Ксандр держит мою руку.

Шаг, второй, третий. Чем ближе мы к разлому, тем гуще становится тьма вокруг. Но к нам она приблизиться все-равно не смеет, держась на расстоянии.

Это выглядит странно и страшно — пару квадратных метров пространства и двое людей. А вокруг беспроглядный мрак, словно мы оказались в космосе. Словно все остальное пространство сожрали лангольеры из ужастика, оставив лишь маленький клочок реальности, окруженный пустотой безвременья.

И вот наконец сам разлом, хотя на «разлом» это похоже меньше всего. Каменная стена. Та самая, к которой я однажды прижималась щекой, вслушиваясь в странный тихий гул, доносившийся с другой стороны. Только теперь она странно рябит и дрожит, словно вместо настоящих камней здесь всего лишь их цифровая проекция. Крупицы хаоса просачиваются сквозь нее, как капли воды сквозь москитную сетку. Эта сетка, отделяющая мир от изнанки, такая тонкая, что вот-вот порвется окончательно. И тогда тьма польется сюда огромной рекой, поглотив свет, а всему живому придет конец.

— Что дальше, Лана? -— с каким-то странным рычанием спрашивает Ксандр.

Не знаю, как много он сейчас видит, но близость разлома точно чувствует.

— Дальше... дальше мне нужно сгореть, — развернувшись, я быстро касаюсь губами его губ.

А когда жар в груди становится нестерпимым, вырываю свою руку из его пальцев и шагаю прямо туда, в разлом.

Фениксы долгое время пытались закрыть проход отсюда. Но все, что им удавалось, так это сдерживать хаос, не более. А потом им пришлось уйти, и этот мир защищали горгульи и магический барьер, отделивший долину от остальных земель. Но из-за старосты, заключившего сделку с тьмой, все их прошлые усилия оказались напрасными — разлом снова расширился, а горгулий раскололи. Поэтому сейчас у меня нет другого выхода.

Откуда-то я четко знаю, что мое первое пламя феникса будет самым чистым и

сильным. И что только снаружи я смогу закрыть разлом и защитить всех остальных. Ксандра, который стал мне дорог. Дюка и его маму, которые поддержали меня первыми. Да даже тех двух мужчин, чинивших мне лестницу. Я должна это сделать, чтобы спасти их.

Тонкая пленка, отделяющая мир от изнанки, пропускает меня легко, словно так и нужно. А потом я выпускаю жар наружу.

Лорд Ксандр

Я думал, что после потери зверя мое сердце навечно застыло в камне. Но этой

странной, грубой и такой храброй девчонке понадобилось всего пару дней, чтобы твердый гранит дал трещину.

Да, я догадывался, что она не Лана. Сразу после того, как оказался в замке и вернул память, я чувствовал, что передо мной не та скромная девушка, которую брал в жены. Значит, душа из мира без магии...

Впрочем, окажись она хоть из самой изнанки, мне было бы плевать. Потому что, стоя под магической грозой в окружении тьмы, я вдруг осознал, что не хочу отпускать ее руку. Ни сейчас, ни после. Словно мы с ней были связаны с самого начала. Словно она попала сюда именно для того, чтобы найти меня.

Я знал, как выглядит истинная связь — успел испытать на собственном опыте. Тогда мой дракон сходил с ума по своей паре. Для меня же она оставалась незнакомкой, не более. Сейчас же все обстояло ровно наоборот. Я чувствовал странную близость с этой девушкой. Тепло, трепет. Будто после долгого и изнурительного путешествия наконец вернулся домой.