Император Пограничья 6 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Но это ещё не всё, — Родион откашлялся. — Маг рассказал кое-что, чего я не встречал ни в одном официальном отчёте. Для Бездушных маги — это как… как деликатес. Они чувствуют магическую энергию на огромном расстоянии и идут на неё, как акулы на кровь. Чем больше магов в одном месте, тем сильнее притяжение.

Я замер, осознавая масштаб проблемы. В Угрюме сейчас находилось больше двух десятков магов разной силы — невиданная концентрация для Пограничья. Обычно в деревнях живёт от силы один-два мага, да и то слабых. А тут целая магическая община.

— То есть ты хочешь сказать, что мы станем маяком для всех тварей в округе? — мой голос звучал спокойно, но внутри всё напряглось.

— Именно так, воевода. Тот маг говорит, что их экспедиция привлекла Бездушных именно из-за концентрации магической энергии. Двенадцать обученных магов в одном месте — твари шли на них со всей округи, игнорируя ближайшие деревни. В этом тумане сам чёрт ногу сломит, но одно ясно — мы у них на прицеле.

Я прошёлся по двору, обдумывая услышанное. С одной стороны, это объясняло, почему некоторые поселения Гон обходил стороной — там просто не было ни магов, ни одарённых, чей дар ещё не раскрылся. С другой — ставило Угрюм в крайне уязвимое положение.

— Родион, мне нужно поговорить с этим магом лично. Отправь его в Угрюм с ближайшим конвоем.

— Есть одна проблема, воевода, — в голосе Коршунова появились неловкие нотки. — Этот мужик… как бы это сказать… Он слегка опустился после всего пережитого. Пьёт больше, чем следует. Снимает комнату в самом дешёвом доходном доме, перебивается случайными заработками. Не совсем на дно пошёл, но близок к этому.

— Выживших из его группы не осталось?

— Никак нет. Двое других покончили с собой в течение года после Гона. Не справились с воспоминаниями. Этот держится, но… — Родион помолчал. — Мне показалось, воевода, что он ищет смерти. Не активно, но и жить особо не стремится. Возможно, поэтому и согласился ехать в Угрюм, зная о приближении нового Гона.

Я остановился возле колодца, глядя на своё отражение в тёмной воде. Сломленный человек, потерявший волю к жизни — не лучший источник информации. Но другого у нас не было.

— Всё равно отправляй. Возможно, новая цель поможет ему найти смысл. Что там с ветеранами?

— А вот тут новости получше, — голос начальника разведки заметно повеселел. — Нашёл два десятка бывших военных. Кремень-мужики! Половина — отставники из княжеских дружин, другая половина — бывшие Стрельцы из разных отрядов. Все с реальным боевым опытом, участвовали в зачистках, знают тактику боя с Бздыхами.

— Почему согласились ехать в Пограничье?

— Разные причины. Кто-то не смог найти места в мирной жизни — не по чину штаны пошиты для гражданки оказались. Кому-то надоело прозябать на нищенскую пенсию, а некоторые просто скучают по настоящему делу. Но всех объединяет одно — им нужны деньги. Хорошее жалованье, воевода, и они ваши.

Я кивнул, хотя Коршунов не мог этого видеть. Опытные бойцы стоили любых денег, особенно сейчас.

— Сколько просят?

— Стандартное жалованье городского дружинника — пять рублей в месяц. Они хотят восемь, учитывая опасность службы в Пограничье. Плюс премиальные за каждого убитого Бездушного выше ранга Трухляка.

Сумма была существенной, но не запредельной. Двадцать ветеранов обойдутся в сто шестьдесят рублей ежемесячно — цена двух хороших автоматов. Но живые опытные бойцы важнее железа.

— Согласен. Пусть собираются. Обеспечь их проезд до Угрюма, по прибытии получат аванс и распределение по отрядам. Кстати, предупреди, что жить будут не в казармах, а в отдельных домах — у нас тут семейный уклад. Соответственно, могут захватить родню, если желают. Это даже лучше будет, ведь тогда биться за острог будут гораздо решительнее, понимая, что стоит на кону.

— Понял, воевода. Думаю, это их только обрадует — мужики семейные в основном. Ещё один момент — среди них есть двое сержантов и один младший офицер. Могут помочь с обучением новобранцев. Особенно один сержант хорош — Кузьмич его кличут, двадцать лет в Стрельцах отслужил, на таких как он вся армия держится.

— Отлично. Борису как раз нужны помощники для тренировок. Что-то ещё?

— Да, воевода. Тот маг, про которого я говорил… Его зовут Матвей Крестовский. Ему сорок два года, специализация — маг-метаморф. До Гона подавал большие надежды. Сейчас… сейчас от него осталась тень.

Я запомнил имя. Матвей Крестовский — человек, видевший ад и выживший в нём. Возможно, именно такой нам и нужен.

— Спасибо за работу, Родион. Жду всех в Угрюме. И ещё — попробуй выяснить, есть ли закономерность в направлении движения Гона. Куда он идёт, откуда начинается, с какой скоростью движется.

— Уже работаю над этим, воевода, но информация противоречивая. Каждый источник даёт свою версию.

— Я в курсе, тоже слышал это. Собирай всё, потом разберёмся. До связи.

Я убрал магофон в карман и прошёл к окну кабинета, глядя на утреннюю суету Угрюма. Солнце уже поднялось достаточно высоко, освещая новые дома переселенцев и строящиеся укрепления. Где-то около десяти часов, прикинул я по углу падения теней.

Слова Коршунова не выходили из головы. Маги как приманка для Бездушных… Я потёр подбородок, обдумывая эту информацию. В Угрюме сейчас находилось больше двадцати человек с магическим даром — от опытных мастеров вроде Леонида Карпова до детей, чей дар только пробудился. Если верить рассказам того мага Крестовского, мы создали идеальную приманку для всех тварей в радиусе десятков километров.

С другой стороны, разве у нас был выбор? Магов спасли из лабораторий Терехова, детей нужно было учить, а специалистов — привлекать для работы с месторождением. Отказаться от их помощи означало обречь Угрюм на медленное умирание. Парадокс — чтобы выжить в долгосрочной перспективе, мы создали условия для катастрофы в краткосрочной.

Я отошёл от окна и сел за массивный дубовый стол, доставшийся от предыдущего воеводы. На столешнице лежала карта окрестностей с отмеченными поселениями. Мой взгляд остановился на деревнях Руслана Ракитина.

Иванищи, Панфилово, Гаврино, Неклюдово, Большие и Малые Острова… Шесть деревень под управлением молодого воеводы, который поверил в мои обещания защиты. Я провёл пальцем по карте, прикидывая расстояния. До Иванищ — основного поселения Ракитина — около сорока километров. Не так уж далеко для Бездушных, особенно во время Гона.

Тридцать моих бойцов я уже отправил туда неделю назад. Хорошие ребята, обученные, вооружённые современным оружием. Но что они смогут сделать против сотен, а то и тысяч тварей без нормальных укреплений? Частокол из заострённых брёвен, который Ракитин гордо называл «стеной», не задержит даже десяток Стриг.

Я откинулся на спинку стула, закрыв глаза. В прошлой жизни я не раз видел, как падают крепости из-за недостаточной подготовки. Как гибнут защитники, полагавшиеся на удачу вместо камня и стали. Нет, я не позволю этому повториться.

Встав из-за стола, я подошёл к шкафу с картами и достал детальный план Иванищ, составленный моими бойцами и переданный со Скальдом. Деревня располагалась на небольшом холме — хорошая позиция для обороны, если правильно её использовать. Речки с южной и западной стороны создавали естественное препятствие. Лес подступал с севера и востока, что было одновременно и угрозой, и возможностью для заготовки материалов.

Разложив план на столе, я начал набрасывать схему укреплений. Сначала нужно решить главный вопрос — где разместить всех людей во время Гона. В Угрюм их не взять, это очевидно. Даже если найдём место для размещения — а это сомнительно — продовольствия не хватит. Мы и так балансируем на грани, а если Гон продлится месяц или два… А ведь к нам переберутся ещё жители пяти деревень: Жохово, Цепелево, Копнино, Нерожино и Шувалихи.

Нет, единственный разумный вариант — укрепить Иванищи и свезти туда население всех шести деревень, пошедших под руку Ракитину. Создать второй опорный пункт, способный выдержать осаду.