Я человек сомнительного происхождения, которое само по себе наплодило множество сплетен. У меня натянутые отношения с Иворна Сандисом. Пусть наш конфликт не был целиком и полностью публичным достоянием, но многие вспоминали давнюю стычку между нашими легионами. Кроме того, я во время Северной кампании сотрудничал с Тайкано. И якобы там заключил при посредничестве магов тайну сделку, чтобы избавиться от Сандиса, а потом в союзе с Ксерионом разбить Карра.
Возникало ощущение, что данный слух был создан искусственно. Слишком выгоден он был для врага и слишком логичной аргументацией обладал. Он позволял смущать умы моих людей плюс сеять панику среди воинов других стратегов. Мол вас кинут в решающий момент.
Этот слух был одним из самых опасных, но далеко не единственным. Панические настроения плодились как вши на бездомной собаке. Нашествие саранчи и злое солнце поспособствовали этому.
Что я мог сделать? Толкнуть пламенную речь о терпении и долге? Например. Идея, с одной стороны, хорошая, однако слова без подтверждения поступками не смогут долго поддерживать боевой дух страдающих людей. Разумеется, самые стойкие воины вынесут практически всё. Люди наподобие Гана, Клестуса или Таркуса пойдут в бой даже умирая от чумы. Однако, к сожалению, далеко не все сыны Империи отличались такой стойкостью.
Утром я решил таки предпринять попытку уничтожения линзы.
Ночью обходил лагерь. Беседовал с центурионами и простыми легионерами, уверяя, что попробую решить проблему злого солнца. По возвращению у шатра обнаружил Милен. Она явно ждала меня. Ещё до того, как я отпустил охрану, девушка спросила:
— С Октаном случилось что-то плохое?
— Да, — не стал ничего скрывать я. — Как ты узнала?
— Мне приснился сон, — ответила медуза, пристально глядя на меня зелеными глазами с янтарными кольцами по краям радужки. — Я видела Октана в окружении других людей. Он… кричал, злился, но слов было не разобрать.
Повезло тебе, что ты не разобрала его слова. Очень сильно бы разочаровалась в людях.
— Ему было страшно и грустно, а потом… — продолжала девушка, обхватив себя руками. — Там…
— Он погиб, — ответил я. — Но не плачь о нем. Октан Пелвин слишком много хорошего говорил тебе о людях и мире за пределами твоего дома. Его можно понять. Он пытался спасти свою жизнь. Однако мир людей куда сложнее. Я не говорю, что он плох. Просто тебе нужно научиться в нём жить, а иногда даже выживать.
Девушка кивнула. Её лицо казалось необычно серьёзным.
— Мне здесь снится очень много всего, — сказала она. — Каждую ночь я вижу дом, но не только. Множество непонятных вещей и чужих слов. Толпы людей с оружием. Сражения, да? Так вы это называете?
Мог ли в Милен также проснуться пророческий дар? Кажется, среди её навыков я не видел ничего похожего.
Поговорили с ней об этом, но выудить что-то конкретное было крайне проблематично. Милен ещё плохо знала мир людей. Она не могла правильно трактовать приходящие во снах образы. Ясно, что девушка видела отголоски грандиозных сражений, а также каких-то расправ и катастроф. Однако не нужно быть пророком, чтобы ждать подобного в эти грозные времена.
— Тебе ещё не повезло оказаться посреди довольно жестоких событий, — объяснял я. — Мир людей не всегда так лихорадит. Я бы даже сказал, что заварушки подобного масштаба происходят редко. Поговори об этом с Ориной или Арамией. Они смогут рассказать больше.
— А вы сами можете об этом рассказать?
Я с ухмылкой ответил:
— Мне тоже выпало сомнительное удовольствие сразу оказаться посреди исторических событий. Обычной жизни здесь я почти не знал.
Милен неожиданно подалась ко мне, взяв мою ладонь обеими руками. Её кожа была приятно прохладной.
— Как же мне вас жаль. Как же мне вас всех жаль… — произнесла она с интонацией, от которой у меня почему-то сжалось сердце.
И это чудовище?
В голосе девушке звучало неподдельное сочувствие. Я даже немного смутился, отстраняясь.
— Все в порядке. Нам не привыкать.
Ночь прошла относительно спокойно, а за час до рассвета мы начали подготовку к уничтожению линзы. По плану должны были лететь трое или в каком-то смысле четверо. Мы с Арамией отправимся на мантикоре, а Ноций, на котором Орина будет использовать единство, полетит на пегасе.
Там на высоте мне понадобится мощная дальнобойная магия. Именно поэтому выбор пал на Арамию и Ноция в тандеме с Ориной.
Подготовка к полету была недолгой. Мы выпили специальные зелья, которые употребляли от укачивания всадники пегасов. Арамиа проверила мое давление и также дала мне какой-то эликсир, чтобы защитить от перепадов высоты. От магического средства странное тепло разливалось по моему телу.
Обоих транспортных зверей я взял под контроль с помощью силы меча. Так будет надежнее.
Утренняя прохлада пока еще не была нарушена магическим вмешательством шаддинцев. Я с удовольствием вдыхал свежий воздух, который ветерок нёс со стороны священной реки. Орина в теле Ноция завершала энергетическую подготовку, чтобы можно было использовать заклинания Велвегров.
Воздушная разведка сообщала, что в небесах рядом с нами нет вражеских чудовищ. Можно было взлетать.
— Это будет очень рискованное предприятие, — озвучила Орина крутящуюся у меня в голове мысль.
— Как и весь этот поход, — ответил я.
Однако опасность опасности рознь. Там на головокружительной высоте свои законы и правила. Многочисленная армия внизу не сможет прийти мне на помощь. Кроме того, моя жизнь будет зависеть от крыльев прирученного чудовища. Если питомец подведет, то падать придется долго.
Это замечание Орины натолкнуло меня на интересную мысль. Что если взять с собой на высоту запасного «скакуна»? Хоть какая-то подстраховка.
Я потратил дополнительные двадцать минут, чтобы использовать контроль на ещё одном пегасе. По итогам когда на горизонте появились первые слабые проблески грядущего рассвета, три крылатых существа поднялись от имперского лагеря к чистым небесам, на которых ещё неясно мерцали звёзды.
Лица Ноция и Арамии защищали шарфы из мягкой шерсти. Я же полагался на полностью закрытый шлем-маску, смотря на мир от третьего лица с помощью дара стратега. Этот навык назывался парящая душа. Моё тело впрочем сейчас тоже поднялось над землёй и продолжало подниматься все выше.
К моему седлу был как в прошлый раз приделан круглый щит. Куда больше снаряжения захватила с собой Орина. На обоих боках пегаса висели колчаны для тяжёлых дротиков.
Так странно было чувствовать холод после вчерашней кошмарной жары. Организм будто не узнавал этого ощущения, какое-то время пытаясь разобраться что с ним происходит.
