Развод. Не прощу за "походную жену" (СИ) - Гераскина Екатерина

Ни просьбы, ни приказа — лишь констатация того, что он доверяет. И в этом доверии было больше любви, чем в любом прощальном слове. Алекс кивнул, серьёзно, без возражений. Только пальцы его, сжимающие рукоять меча, дрогнули.

Я стояла чуть поодаль, наблюдая за ними, и в груди поднималась волна — тёплая, острая, болезненная. Мой сын и мой муж — два отражения одной силы. Один идёт в бой. Другой остаётся хранить дом.

Арагон снова посмотрел на меня.  Мы чувствовали друг друга и прощались без слов. А я знала, что он вернётся.

Пусть весь мир рухнет! Он всё равно найдёт дорогу обратно.

Алекс подошёл ко мне.

Он обнял меня крепко. Я сжала сына в ответ, прижала к его груди, стараясь не показывать, как дрожат руки. Арагон стоял рядом, молчал, потом отошёл в сторону.

Он закрыл глаза, вдохнул — и в следующее мгновение воздух над двором задрожал. Он обратился в огромного черного дракона. Крылья, как две тучи, даже земля дрогнула от взмаха его гигантских крыльев.

Воины один за другим последовали за ним строем.  Драконы взмыли в ночное небо.

Когда всё стихло и последние хлопки крыльев растаяли, повисла тишина.

Глухая, вязкая, почти нереальная.

Алекс сжал кулаки, потом выдохнул и развернулся к людям, что остались.

Голос его прозвучал твёрдо, без тени сомнений:

— Всем — держать оборону. Быть на чеку. Обо всём докладывать сразу и незамедлительно. Этьен, — он кивнул адъютанту, — остаёшься за старшего.

— Я всё понял, мой лорд, — ответил тот.

— Диант, ты первый заступаешь в ночь, — добавил Алекс.

— Да, мой лорд, — откликнулся Диант, поправляя перевязь на плече.

Я слушала его и испытывала гордость. Алекс настоящий командир — сын своего отца.

Алекс еще оставался во дворе. Лири пожелала мне спокойной ночи. Кошка улеглась на крыльце. Я же вернулась в спальню.

Там пахло свечным воском и лавандой.

Я знала: нужно лечь, хотя бы попытаться отдохнуть. Но сна не было. Мысли, как нити, сплетались и рвались, не давая покоя. Я поставила себе задачу все последующие дни готовить еще больше зелий, чтобы в случае чего у нас был запас.

Нам нужно быть готовыми.

К утру я всё-таки забылась неспокойным сном. Разбудила меня экономка.

Её лицо было странным — удивлённым и растерянным одновременно.

— Моя леди, — сказала она, запыхавшись. — Вас просят выйти к воротам.

Я приподнялась на локтях и хрипло спросила:

— Что случилось?

— Там… — она запнулась, явно не зная, как объяснить, — прибыла телега. С женщинами.

— С женщинами? — я нахмурилась, пытаясь осмыслить. — Не поняла.

Я села на кровати, начала поправлять волосы, которые за ночь спутались, потом поднялась и набросила на себя халат.

Экономка стояла у двери, переминаясь с ноги на ногу, всё ещё взволнованная.

— Какая телега и что за женщины? — спросила я, подходя к окну.

Отсюда просматривались ворота. Телега и правда стояла у входа. Она была крытая, запряжённая парой тёмных лошадей.

Несколько воинов окружили её полукольцом, кто-то что-то уточнял у кучера.

— Они говорят, что им сюда, — тихо произнесла экономка. — Но не говорят зачем.

— Хм… — только и выдохнула я, прищуриваясь.

Что-то в этом мне уже не нравилось. Не время для визитов, не место. Но отмахнуться я не могла.

— Ладно, — сказала я наконец, поправляя халат. — Скажи, чтобы подождали. Я скоро спущусь.

Я привела себя в порядок.

Надела узкие замшевые брюки, мягкие и удобные. Сверху — просторную белоснежную блузу с широкими рукавами, чтобы не стесняла движений. Высокие сапоги из тёмной кожи тихо скрипнули, когда я застегнула пряжки. Волосы убрала в высокий хвост, чтобы не одна прядь лезла в глаза.

Спустилась вниз. Вышла на улицу. Воздух был прохладный, влажный.

Во дворе уже собрались воины. Несколько человек стояли у ворот, остальные — чуть в стороне, настороженные, с руками на рукоятях мечей.

Телега, крытая брезентом, стояла за воротами и уже была окружена воинами.

Я подошла ближе. Воины здоровались, я отвечала им тем же.

Этьен стоял впереди и хмурился. Я подошла еще ближе. И увидела шестерых женщин разных возрастов.

Две — совсем пожилые, с седыми, почти белыми волосами, собранными под тёмными платками. Лица изрезаны морщинами, но глаза… глаза — зелёно-рыжие, будто в них застыли и лес, и пламя одновременно.

Одна из них, пониже ростом, чуть опёрлась на плечо другой, когда спускалась с телеги.

—  Я леди Кьяра Дрэдмор. По какому вопросу вы прибыли ко мне в дом?

— Меня зовут Мирра, — сказала та, что постарше, скрипучим голосом. — А это Эльза, моя сестра.

Я кивнула, не перебивая.

За ними — две молоденькие девочки, лет шестнадцати, может, семнадцати. Обе светловолосые, с теми же странными глазами.

Одна держала за руку другую, и я заметила, как у младшей дрожали пальцы.

— Мы… мы Рина и Лея, — сказала старшая, чуть осипшим голосом.

И ещё две — женщины постарше, но моложе седых.

Одна с косой, перехваченной кожаным ремешком, другая — с распущенными волосами, усталыми глазами, но удивительно спокойным лицом.

— Я Тильда, — первой представилась та, что с косой. — А это моя подруга — Селена.

Все как одна — светловолосые. Все с одинаковыми глазами, зелёно-рыжими.

— И что привело вас ко мне? — спросила я.

Мирра сделала шаг вперёд, опираясь на палку, глухо ответила:

— Мы пришли, как велел знак. Здесь нас ждали.

Я уже хотела спросить, какой знак, когда вдруг услышала — топот копыт.

Воины моментально напряглись. Окружили меня, оттеснив женщину. К воротам приближались две кобылы. На каждой — по всаднице. Обе в длинных плащах с глубокими капюшонами. Когда они остановились у телеги, ветер чуть приподнял полы плащей. Они спрыгнули.

Потом сняли капюшоны. Две светловолосые женщины, похожие словно отражения в зеркале, разделённые временем.

Старшая — высокая, статная, с прямой осанкой. Лицо скуластое, с лёгкими морщинами у глаз, не на много старше меня. Вторая — моложе. Дочь, может быть. Лет двадцать, не больше. Тонкая, гибкая, с живыми глазами, в которых зелёный свет переливался янтарными искорками. Те же черты, те же скулы.

Я не произнесла ни слова.

Старшая сделала шаг вперёд.

— Мы искали вас, — сказала она. Голос — низкий, уверенный, спокойный.

— Я леди Кьяра Дрэдмор. — ответила я. — Кто вы?

Она чуть склонила голову, тонкие светлые волосы упали ей на плечи.

— Моё имя — Мэйрэн, — представилась она. — А это моя дочь, Алиэнна.

Алиэнна шагнула ближе, поклонилась. В ее взгляде было любопытство, она с интересом осматривалась.

— Мы пришли, — сказала Мэйрэн, — потому что кровь позвала нас.

Они смотрели на меня прямо.

И я вдруг поняла, что они все связаны — эти шестеро из телеги и эти две, что прибыли верхом.

Не родством — нет.

Магией.

Одной, древней, как сама земля.

Это были… ведьмы.

— Впустите их, — приказала я, пока еще не понимаю, что делать.

Глава 51

Прошло три дня с тех пор, как мой генерал покинул поместье. И с каждым днём становилось все тревожнее.

А ещё… ведьм становилось всё больше. Поток пришедших к моему особняку не прекращался.

Они стекались со всех концов империи — с гор, с равнин, из северных земель и южных окраин. Кто пешком, кто на телеге, кто верхом.

Они были разного возраста, совершенно не похожие друг на друга, но глаза у всех были одинаковые — зелёные с янтарными крапинками, светящиеся тем самым внутренним светом, который не спутаешь ни с чем.

И они стали у всех после той самой ночи, когда я провела обряд единения с Арагоном. Произошло именно то, о чем бабушка говорила мне. Кровь запела и позвала остальных.

Когда я спрашивала, как они нашли дорогу, ответы были почти одинаковыми. Все женщины говорили, что почувствовали зов.

Тот самый ритуал, который я провела, когда кровь во мне зазвенела — он дал понять ведьмам, что прятаться больше не нужно.