Мари опускает голову.
— Деймон, ты снова играешь в кошки мышки с богами. А если… если появится истинная?
— Копи важнее, — темные глаза Деймона вспыхивают азартным огнем. — И я пока не видел жену. Только на снимке.
— Как только на снимке? — Мари хмурится, ей не нравится то, что она слышит.
— На принцессе Нэллайе Эстори по доверенности женился мой друг.
— Деймон, ты в своем уме?
Тут Мари вспоминает про меня и вздрагивает.
— Простите за подробности моей суровой личной жизни, леди Саршар, — Деймон улыбается и на его щеке появляется ямочка. — Но о них все равно сплетничает весь Торн.
— Это плохо закончится, Деймон, — строго замечает императрица.
— Я заберу девчонку и… — Деймон вздыхает и трет лоб пятерней. Улыбка сползает с его лица. — Боюсь, она недалеко ушла от своего папаши. Что только о ней не говорят. Ужас. Не представляю, что вообще с этой Нэлл делать.
Тем временем божества Дургара и Вейлас…
Громовержец смотрит с высоты своего трона на библиотеку, где драконы обсуждают свое очередное безумство.
— Они никогда не исправятся, — хлопает он по подлокотнику, украшенному скульптурными головами ящеров.
Его супруга, божественная Ханна, восседает на втором троне. В небесном зале парят зеркала, из них выглядывают остальные боги, приглашенные на совещание.
— Мы предотвратили самое страшное, — произносит Вейлас с ленцой, характерной для этого циника. — Ларшис был опасен в руках Рейси-Саршаров, но безобиден сам по себе. Натан же доказал, что благороден и надежен. И он дал клятву своей жене, что никогда не навредит сыну.
— Не соглашусь, Ларшис неуправляем и хитер, — возражает Громовержец.
— Оставь ты мучить бедных крылатых, Гром, — Вейлас фыркает.
Их прерывает скрежет, и в воздухе раскрывается еще одно зеркало. Оно в трещинах, но лицо их собрата — Бога Всех Миров — хорошо проглядывается.
— Ларшис перехитрил сам себя, — сообщает он и с мерзким смехом исчезает.
Эпилог
Спустя 6 месяцев…
Мой живот значительно вырос и я превратилась в упитанную тыковку. Впрочем, не беда! Натану нравится, а я наслаждаюсь каждым этапом своего интересного положения. До родов осталось всего ничего, но я нахожу силы и контролирую строительство фабрики и спа-салона.
В порту тоже не сидят сложа руки — храм отреставрировали, разложили в нем поднятую со дна моря коллекцию.
Но, увы, туризм Натан не развивает, и экспозицию создал, как мне кажется, для собственного развлечения.
Но ничего, я включу морские находки в свой туристический маршрут.
А вот библиотеку мы перенесли в старый замок. На реставрацию древних стен ушло время, но в итоге гнездо Каренов возродилось во всей красоте.
Жить в нем правда не захотел никто. Слишком мерзко было бы поселиться в замке, где господствовал лич, но для научного центра это прекрасное место.
Моя особая радость — банковская и судебная системы, которые заработали довольно быстро.
Были начаты масштабные реставрационные работы в центре Шар-Тарейна, и здания банка, суда и почты укрепили первыми.
Наш детектив провел блестящее расследование, выявившее последние очаги культа Лорании, и несколько человек были осуждены.
И как я поняла из намеков Вейласа, ослабевшую богиню, оставшуюся без жриц, сами же боги изгнали в неизвестном направлении.
Но меня в первую очередь волнуют термальные источники и косметический бизнес.
Я навещаю долину довольно часто и господин Веймар показывает мне цехи и лаборатории, отчитывается по проделанной работе. Пока фабрика пуста, но скоро ее заполнят рабочие и специалисты. Я также жду приезда Ви.
Наш последний разговор поселил во мне сомнения — кажется, новая подруга тоже попаданка. Как и Мари.
Аж мурашки по коже. Если это так, то нам есть, что обсудить!
Когда я выхожу из здания фабрики, Хаксли ждет меня у авто. Этот дракон в последние месяцы сильно изменился. Трудно не заметить аккуратно подстриженную бороду и дорогие пиджаки, что стало у него нормой.
Тут же беседуют Пчелка и господин Франк. Сестра не пошла со мной на фабрику, задержавшись возле химика.
Что они так живо обсуждают?
— Лиз! — глаза у Пчелки возбужденно горят. — Я решила, я займусь бытовой магией. Мой дар пригодится в косметическом деле. Ви даже дала мне пару советов и подтолкнула в нужном направлении.
Пчелка Софи тоже сдружилась с Ви и это меня безмерно радует. Наконец-то сестричка научилась выбирать друзей.
А тот кареглазый мальчишка — Октав Луис — оказался настоящей находкой. Думаю, он влюблен в Пчелку, но ведет себя как настоящий джентльмен и не торопит ее, постоянно оставаясь рядом и окружая заботой.
— Это же прекрасно, что ты определилась, — треплю сестру по плечу.
Майское солнышко разливает мягкое тепло и я кладу руку на живот. Малыш вовсю лягается и дерется, словно торопится появиться на свет.
Ох, предвижу, что мы с Натаном получим настоящего хулигана.
А через неделю начинаются схватки. Прямо за завтраком.
Я сижу на веранде, потягиваю чай с медом, а Натан читает утренние сводки. Вдруг боль пронзает низ живота и поясницу.
— Ох! — вырывается у меня.
Натан мгновенно поднимает голову.
— Что случилось?
— Кажется, началось, — выдыхаю я, чувствуя, как волна накатывает снова.
Муж мгновенно превращается в сплошной комок нервов. Вскакивает, опрокидывает стул, переворачивает чашки, хватает меня под руку.
— Стефи! Марта! — зовет он так, что псы, до того отдыхавшие под столом, начинают суетливо метаться.
Натан не долго думая подхватывает меня на руки и несет в дом. Поднимает по лестнице.
Я еле сдерживаю стоны, а муж вздрагивает так, как будто у него самого схватки. Ворвавшись в спальню, он опускает меня на постель и садится рядом. Смотрит немного безумными глазами.
В спальню заходит лекарь — пожилой мужчина, которого мы заранее пригласили. За ним несется Стефи с горой полотенец.
— Милорд, вам лучше выйти, — строго произносит лекарь, но Натан только крепче впивается пальцами в мое запястье.
— Я никуда не уйду, — рычит он глухо.
— Нат, все будет хорошо, — пытаюсь его успокоить между схватками. — Иди, я справлюсь.
Адмирал тяжело дышит, но мои слова пробивают его панику и он кивает. Встав, мрачно смотрит на врача, но тот привык к папашам-психам и отвечает каменной физиономией.
— Я буду рядом. В коридоре, — хрипло кидает Натан.
Натан
Натан уже точно знает, сколько в проклятом коридоре шагов. Он измерил его вдоль и поперек.
За дверью спальни слышны голоса, шаги, плеск воды. Иногда Лиз стонет, и сердце Натана болезненно сжимается.
Он мечется от стены к стене, не в силах оставаться на месте. Хаксли пытался увести его в библиотеку, но адмирал наотрез отказался.
Его место здесь.
Проходит час. Потом еще один.
Из спальни доносятся возня, приглушенные голоса лекаря и женщин.
А Лиз… Лиз плохо. Он слышит, как тяжело она дышит, как сдерживает крики.
— Бесы, — шепчет Натан, упираясь лбом в дверной косяк. — Почему так долго?
Хаксли молчаливо протягивает ему стакан с чем-то острым и пряным. Натан залпом выпивает, не почувствовав вкуса.
За дверью снова стон, и дракон внутри адмирала рвется наружу. Хочет вломиться, защитить, унести истинную прочь от страданий.
Но разум понимает — сейчас он только помешает.
Натан вспоминает маленького драконенка из своего сна. Кроха плевался огнем и сражался с отцом, защищая мать еще до рождения.
Малыш силен. Он поможет Лиз. Должен помочь.
— Магия, — бормочет Натан. — У него же магия. Он даст ей силы.
Хаксли кивает, хотя его лицо остается напряженным.
— Истинная справится, милорд. Леди Карен сильная.
Но из-за двери доносится новый звук — сдавленный всхлип Лиз, полный усталости. Натан сжимает кулаки до боли.
