Искры на ветру (СИ) - Ярошинская Ольга

Вив взяла тяжелую подушку и накрыла ею голову брата, вынула из его рукава высунувшийся язычок ножа. А потом еще один из кармана. И из-за пояса брюк. Блестящие лезвия сыпались из принца, и казалось, он весь укрыт ножами как чешуей.

— Ты — неприкасаемый! — выпалил Риан, сумев выкрутиться из-под подушки. — Ты — позор семьи! Тупиковая ветвь династии!

Уголки губ Вив насмешливо приподнялись, и она как будто собиралась что-то сказать, но промолчала. Правильно — пусть скажет об этом в более подходящей обстановке.

— Я обвиняю тебя в покушении на убийство, в незаконном захвате власти, в попытке изнасилования моей жены, — перечислил Элай.

— Ты ничего не докажешь, — злобно выплюнул Риан.

Привстав на цыпочки, Вив прошептала на ухо:

— Он ведь прав. С покушения на тебя прошли годы, власть Тириан получил с одобрения совета, а что до меня, так я еще, помнится, осталась виноватой…

— Во дворце никого не волнуют доказательства, — сказал Элай, лишь слегка покривив душой. — Здесь побеждает тот, кто сильнее. И сейчас это я. Мы.

Риан помолчал, подыскивая подходящие слова, но после жалобно спросил:

— А где мама?

Элай понятия не имел, где прячется эта змея, зато нашел на спинке стула небрежно брошенный шелковый шарф, из которого получился отличный кляп.

* * *

Парни были там же, в тронном зале. Туч суетился над обледеневшим телом Инея, вливая ему в приоткрытые губы ядрено-синий настой из маленького пузырька. Цвет напоминал чешую Тау, и Вив как будто вмиг успокоилась: пальцы, стискивающие его руку, расслабились.

— Поможет? — угрюмо бормотал Туч. — Рони, ты уверен? Он вообще дышит?

Рони сидел на полу, прислонившись к колонне, и выглядел так, будто его постирали и выкрутили.

Элай затолкал Тириана на трон и на мгновение ему захотелось надеть на брата корону — ту самую, с отравленными иглами, что валялась на полу как дохлая жаба.

— Что за лекарство? — спросил Элай. — Где вы его достали?

— Посмотри лучше сюда, — предложил Туч, протянув ему карту, исчерканную пометками. — Где крестик — туда не ходи.

Тириан замычал, а Элай окинул взглядом план дворца. Надо же, они не постыдились устроить западню даже в королевской усыпальнице. Может, Сивилла там? Сидит, затаившись, за одной из статуй, готовясь привести в действие очередной поганый механизм.

— И, это… — Туч вздохнул и бросил быстрый взгляд на Рони. — Королевы больше нет.

Тириан замычал громче, попытался сползти с трона и скатился по ступеням на пол. Захрипел и, вытолкнув кляп языком, пригрозил:

— А вот это вам с рук не сойдет…

Он все же не сдержался и, приподняв брата за шкирку, вырубил его одним точным ударом. Вмазал бы чуть посильней — и Тириан никогда бы уже не очнулся. Но Элай научился соизмерять свою силу с тех пор, как получил знак меча.

Он смотрел на распростертое у его ног бесчувственное тело и не узнавал в нем брата. Драконья кровь выявляет истинную суть человека, подсвечивает и сильные стороны, и слабые. Может, после инициации Тириан не изменился, а всего лишь стал самим собой?

— Значит, королева мертва? — переспросил Элай.

— Я убил ее, — прошептал Рони и вскинул на Элая повлажневшие глаза. — Я нацепил личину принца, и она подпустила меня совсем близко. Элай, она говорила ужасные вещи! О том, что убьет и тебя, и Вив, строила планы… И я хотел спасти Инея! Все казалось простым и правильным. А теперь… Что будет теперь⁈

На тронный зал опустилась тень, словно вдруг наступили сумерки или за окнами сгустилась туча. Элай дважды свистнул, и уцелевшие витражи зазвенели дождем.

— Оставайтесь здесь, — приказал он. — Вив, прикрой парней.

— Подожди! — вскинулась она.

Но Элай уже взлетел в зияющую прореху окна — туда, куда заглядывала зубастая морда Дымка.

Сомнения мелькнули — и пропали. Нет, нельзя убивать Тириана. Элай взойдет на престол по праву наследника, а не убийцы.

Но, кажется, Вив в нем слегка разочаровалась.

Он и сам себя ругал — не за то, что оставил брата в живых, а за то, что подверг всех такой опасности. Совесть жрала его изнутри как дракон. Если Иней погибнет, это ляжет еще одним тяжким камнем на его сердце. А Рони… Надо вытащить парня из передряги прямо сейчас. Как он там сказал — под личиной принца?..

Оседлав Дымка и поднявшись выше, Элай подал знак, и его драконье войско выстроилось позади. Он не оглядывался, и так отлично зная, что шеренги кривые, и за ним сейчас сборище степных головорезов, а не армия. Зато они умеют сражаться. И этот сверкающий золотыми латами отряд, что летит ко дворцу, встретят со свирепой яростью, стоит ему лишь приказать.

— Держать строй! — выкрикнул Элай и медленно направил Дымка вперед, подняв руку.

От золотого отряда тоже отделился дракон. Переговоры.

По мере приближения Элай вглядывался в лицо парламентера, и с облегчением узнавал его черты. Когда-то они учились на военке вместе, как и, наверное, с половиной его отряда. Воин тоже явно узнал его и не скрывал радости.

— Я пришел с миром, — сказал Элай. — Но буду защищать свое, если понадобится.

— Ваше величество, — произнес воин, склонив голову в золотом шлеме. — Мы вас ждали.

* * *

Хильда забрала карту с пометками, а вместе с ней и бразды управления дворцом. Он мигом ожил: вдруг появились слуги, наводнившие коридоры и залы, кто-то уже сметал разбитые витражи, и отравленная корона исчезла. А Элай поздравил себя с тем, что отказался от идеи сжечь дворец к драконьей матери.

— Я прослежу, чтобы никто больше не пострадал, — пообещала Хильда, хмурясь и изучая карту с пометками королевы.

— И еще кое-что, — вздохнул Элай и, склонившись, прошептал ей на ухо щепетильную просьбу.

Инея унесли в лекарню. Рони последовал за носилками, как привязанный.

— Мне нужна консультация целителя, — услышал Элай. — Есть ли последствия у передозировки оффрезии льдистой? И еще мне потребуется мазь из драконьего дерьма. Много! Очень много мази!

Вот же Рони, какой многогранный. Нельзя такого парня под суд. Его в советники, не иначе.

Туч вновь занял место за правым плечом, а Вив держала Элая за левую руку. Тириана он не спешил развязывать, но брат уже приходил в себя.

— Ты откажешься от прав на престол, — предложил Элай.

— Вот еще! — фыркнул Тириан, стараясь держаться надменно, хоть лежа на полу это было непросто. — Ты захватчик. Ты убил мою мать! Люди, это убийца!

Вив склонилась к нему, подтянула выпавший шарф и затолкала поглубже в рот, так что теперь принц мог только мычать и пылать взглядом.

— Почему ты не убил его, когда была возможность? — укоризненно прошептала Вив.

— Боялся, что ты меня разлюбишь, — сказал Элай.

Она закатила глаза.

— Мы еще можем сделать это по-тихому, — прогудел Туч. — Прикажи отвести принца в камеру, я пристукну его по пути. Потом прикопаем, хоть в королевском саду. Ты видел их клумбы? И скажем — сбежал, мол…

— Не надо, — отказался Элай. — Он мне еще нужен.

Он самолично отвел Тириана в камеру в подвалах дворца, приставил к охране млечников. С ними у принца договориться не выйдет.

— Нам не нравится здесь, Черный Огонь, — пожаловался один. — Мы не привыкли к камням над головой.

— Скоро мы улетим, — пообещал он. — Мне тут тоже не нравится.

Глава 20

По праву

Совет собрался на удивление быстро, как будто все эти мужчины, облеченные властью, прятались где-то в потайных коридорах дворца, которыми тот был изрыт точно муравейник.

Элай заранее занял кресло в голове стола, не забыв перед этим подвинуть такое же для Вивианы.

— Моя жена, — представил он ее первым делом и по взглядам, которые скрестились на их сплетенных пальцах, понял, что это правильно.

— Значит, твое пламя ее не обжигает? — спросил Чезарь Мареска.

Ему не нашлось кресла, и он стоял позади Луциана Крауфа, который занимал место в совете задолго до того, как Элай покинул дворец. Он помнил еще нескольких мужчин — изрядно поседевших и обрюзгших за годы его ссылки, но половина советников была ему незнакома.