Огнеборец (СИ) - "Тео Дорн"

Неожиданно последняя саламандра в колонне остановилась прямо перед нашим наблюдательным постом. Из открытого люка высунулась светлая голова Ленского, а затем показался он сам.

Не забыв привести в порядок свою прическу, он тут же замахал рукой, завидев нас на крыльце наблюдательного пункта.

Спустя мгновение бронированная дверь кабины отворилась, и оттуда на нас взглянуло строгое лицо Кожедуба, которое отчего-то сейчас напоминало старого мудрого лиса.

— Чего рассеялись? — ухмыльнулся он, обращаясь к нам с Соколовой, — Вздумали пропустить всё веселье и отсидеться тут потихоньку?

Он бросил взгляд на выжженную землю перед нами и ядро игнита валяющееся у моих ног.

— Хотя я вижу вы уже разогрелись, — он удовлетворенно хмыкнул, — Ну ничего — настало время для настоящей работы.

Мы с Соколовой ухмыльнувшись посмотрели друг на друга. В её глазах сверкнуло озорное пламя и я был уверен, что в моих она увидела то же самое.

— Мы в деле, — одновременно ответили мы.

— Ну тогда запрыгивайте, — Кожедуб усмехнулся и махнул рукой в сторону кормы Саламандры. — У нас как раз завалялась пара боевых комплектов.

Дважды нас упрашивать не пришлось. Судя по количеству проехавших мимо нас Саламандр, не все учебные отряды удостоились этой чести.

Так что мы взяли ноги в руки и запрыгнули в раскрытую настежь аппарель саламандры. Там нас уже встретили наши соратники полностью экипированные для борьбы с очагом пламени бездны. Рубиновые линзы шлемов с респираторами смотрели на нас, словно пылающие глаза боевых драконов. Ну или их всадников, если угодно.

Ленский спустился из оружейной башни и расплылся в широкой улыбке. Тут же поправил волосы, своим ледяным заклинанием идеально их уложив.

— Ну мы уж тебя заждались, — кивнул он мне.

— А уж я то как заждался.

Полозов протянул мне комплект снаряжения, а Архипов протянул такой же Лене.

— Добро пожаловать, на ваш первый настоящий многоконтурный Очаг! — развернулся к нам Кожедуб, — Пристегнитесь! Поездочка будет жаркой!

Глава 23

Колонна Саламандр, сверкая фарами, стремительно неслась по дикой степи, напав на след добычи. Когда двигаться по дороге уже стало невозможно, ведущая машина резко свернула в поле, ведя за собой, словно стаю волков, остальные броневики.

Колонна стремительно приближалась к своей цели. К стене огня, обозначающей внешний контур пламенного очага Бездны.

Внутри десантного отсека трясло так, будто я находился в ярмарочной машине по распределению счастливых шариков для розыгрыша. И ещё надо было умудриться переодется!

— Боже, Пожарский, только не врежься в меня своей голой задницей! — вжался в угол Ленский, глядя на мои попытки влезть в униформу.

Но я наконец-таки натянул на себя снаряжение. Всё таки сказались тренировки Кожедуба, который знал как разнообразить и совмещать отжимания со всем остальным.

Плотная красная куртка с чёрными броневыми вставками и штаны из такой же плотной ткани сидели хорошо.

Я затянул все ремни и почувствовал себя максимально готовым к встрече с очагом. Будь у меня этот костюм при встрече с Игнитом в поезде, возможно не пришлось бы исполнять акробатические номера.

— Так ну-ка отвернулись, — зашипела Лена — ей тоже надо было переодеться, — Клянусь, если увижу, что кто-то смотрит — из очага он не выйдет.

Угроза прозвучала натурально, так что спорить никто не стал. Я тоже не стал, но терять мне было нечего… Лена удивленно посмотрела на меня. Затем ухмыльнулась и за секунды запрыгнула в униформу.

Я заметил, что сейчас, она держится будто в стороне от меня. Полностью экипированная, она словно надела другую личность вместе с этой формой. Была сфокусирована и точна. Острая, как боевая шпага. И смертельно опасная — не подходи порежешься. В этом сейчас была вся она.

Хотя каждый из нас сейчас походил скорее на оружие, чем на тех шутливых кадетов.

Мы были готовы.

Я поймал себя на том, что голова была совершенно пуста. Несмотря на то, что я почти не спал. (И не жалел об этом) — я был собран и сфокусирован.

Делал то, что было моей жизнью раньше и то что стало моей жизнью сейчас — то, что я выбрал для себя: бороться с огнём. Пускай и с адским, пускай и в этом теле, пускай в этом мире… Пусть даже на этот путь меня оттолкнула череда обстоятельств, от меня не зависящих. Но я чувствовал — я на своем месте.

А обстоятельства…

Я так и не знаю, кто пытался меня похитить, что они хотели от моего отца, и не знаю, отстанут ли от моей сестры. Мало ли что им придёт в голову. И этот кошмар ночью. Чертов сверхскоростной игнит и его слова. Как-то хреново оно всё совпало с появлением этого очага…

Как всегда на выезде, я погружался в собственные мысли, но, тряхнув головой, отбросил всё лишнее — буду решать по одной проблеме за раз.

И сейчас меня наконец ждёт очаг Бездны.

Который черт возьми не переживет со мной встречу.

***

Саламандры рассыпались клином, и каждая направилась к своей позиции. Мы будем заходить в очаг с внешнего контура со всех сторон. Но об обстановке внутри очага мы могли судить только по данным телеметрии.

Наконец, могучая машина тяжело остановилась, взрыв колесами землю. Со скрежетом аппарель откинулась, и наш отряд кадетов-огнеборцев выбрался наружу в полной боевой готовности и каждый занял своё место в строю для финального инструктажа.

Я вооружился двуручным пожарным топором. На его закаленном лезвии из кованого адского металла, алым поблескивали беснующиеся языки пламени от внешнего контура очага.

Архипов, закованный в усиленный бронепластинами костюм, схватил ручную пушку, похожую на огромную бомбарду, и повесил на свою спину рюкзак с боеприпасами. «Люся» было написано на граненом стволе оружия.

Остальные предпочли вооружиться полегче, полагаясь на свой дар — Ленский даже перчаток не надел, настолько он был в себе уверен. Полозов был налегке, было видно как дополнительные молнии на рукавах позволяли ему отстегнуть куртку при желании.

— Внимание! — начал Кожедуб, стоя перед нашим строем.

Рядом другие отряды тоже проходили инструктаж.

— Это отличная возможность вам показать, на что вы способны, кадеты. Ведь не зря последние пару месяцев вы отрабатывали всё на полигоне, зубрили теорию и выкладывались на физподготовке…

Ленский кашлянул.

Кожедуб услышав звук, словно ищейка, оглядел всех присутствующих. Ленский усердно закивал, получив от меня тычок локтем. Уж я-то знаю, что он скорее изучал планы женского общежития…

— Так вот, — продолжил Кожедуб, — Гражданских не обнаружено. Всего будет работать шесть групп кадетов из учебного центра. По данным телеметрии это стандартный радиальный очаг с минимальными искривлениями пространства и зафиксированными сигнатурами всего лишь низших игнитов. Старший группы — Пожарский. Я на контроле пойду с вами замыкающим. Но все решения будут его.

— А что сразу Пожарский? — возмутился Полозов.

— Потому что не задает тупых вопросов, — ответил Кожедуб. Затем тяжело вздохнул, — Он уже доказал на вашем небольшом соревновании, что может привести вас к победе.

— А если мы не справимся? — не унимался Полозов, — Или кто-то пострадает?

Его чёрные глаза забегали, и на лице отразилась видимая тревога. Имел ли он в виду, что пострадает от очага или от него самого? Парень хоть и был не робкого десятка — но было видно, как в реальной боевой обстановке его тревожность пробивается наружу.

Не привык он полагаться на остальных, и тем более, чтобы кто-то полагался на него.

— Мы не заходим туда по одному. Будем командой — справимся, — положил я руку на его плечо, — Не раз на тренировках всё отрабатывали.

Полозов поджал губы и отвернулся.

Кожедуб вновь оглядел нас.

— Это будет вам полезно. Вы научитесь полагаться только на себя в экстренных ситуациях, — пояснил Кожедуб. — Я буду там, чтобы подстраховать вас при непредвиденных обстоятельствах. Заодно проверю — заслуживает ли Пожарский такого доверия…